Звездная посредница

Космонавты оказались дальновиднее многих продюсеров и менеджеров по кастингам – для многих миллионов советских кинозрителей и многих тысяч зрителей театральных она олицетворяет собой гармонию. Или формулу «в человеке все должно быть прекрасно» ее любимого Чехова, которого она сыграла лишь однажды. Ее Раневская трезвее и мудрее всех присутствующих, включая удачливого Лопахина, который оторвался от своей среды, но так и не стал частью другой, оставшись в пустоте, более страшной даже, чем несчастья обитателей имения.Ее Раневская готова к катастрофе, потому что осознает ее неизбежность. Единственное, что может ее по-настоящему разбередить, — это вид вишневого сада, вновь зацветающего вопреки всем гибельным морозам, равнодушного к людям, не способным так же распорядиться своей жизнью. Единственное, что ее добьет, — это вырубка сада: гибель символической надежды страшнее любого житейского краха. Вернувшись в этот запущенный дом с мешками никому не нужной вишни живой, сильной, как будто, звенящей от напряжения женщиной, она покинет его почти одеревеневшей старухой. А в промежутке преподает великолепный урок любви и жертвенности, беспощадно объясняя Пете Трофимову, что это за бред собачий — быть выше любви. «Быть выше любви» или быть ниже любви (разменять ее на размеренную жизнь и неискренние отношения) – это точно не про Ольгу Остроумову.Не размениваться – вообще ее кредо. Семь раз погибала ее Женька Козелькова, падая на камни, отчего вся киносъемочная группа глотала слезы,а Станислав Ростоцкий ломал голову над тем, какой дубль выбрать.Все дубли оказались испорченными, и Остроумова, специально приехала на съемки, чтобы переснять мучительную сцену, хотя вечером должна была выходить на сцену. Но сейчас, когда давно пришла пора снимать сливки и позволять своему имени и имиджу зарабатывать баснословные гонорары, она упорно отказывается от ролек роскошных женщин: «Я не манекенщица. Дайте мне Роль».Ее родители познакомились в церковном хоре (вот и не верь после этого, что браки совершаются на небесах). Три поколения священников в роду, мать – настоящая хранительница очага и отец-учитель, который умудрился на нищенскую зарплату собрать огромную библиотеку и даже написать собственную книгу «Исповедь пасынка века», чтобы издать ее тиражом... в четыре экземпляра – каждому ребенку.Сегодня такие отношения кажутся бесценной редкостью, но Ольга Остроумова вышла именно из такой семьи, и это многое объясняет.