«Покараульте мои сосиски…»

[b]Колонному залу в этом году исполняется 200 лет. Мы намерены опубликовать серию очерков, посвященных этому весьма примечательному зданию.Но начнем, с вашего разрешения, не от «исторической печки».[/b]Москвичи старшего поколения помнят, что Колонный зал многие годы использовался как ритуальный – для прощания с очередным вождем всесоюзного масштаба. И первым в этой скорбной череде был не Ленин, как думают многие, а председатель ВЦИК Свердлов, по официальной версии, умерший от «испанки», а по неофициальной (но вполне достоверной) – от побоев, нанесенных пролетариатом на одном из митингов.Первый похоронный блин оказался комом благодаря газете «Вечерние известия». Восторженно настроенный, но малообразованный репортер так живописал траурную церемонию: Религиозный обряд на похоронах одного из главных коммунистов?! Первым возмутился кантор московской синагоги Л. Меламедов: Пришлось газете провести расследование. Выяснилось, что во время церемонии артистами Неждановой, Петровым и Смирновым исполнялся «Реквием». Одного из солистов хроникер и принял за кантора. В остальном описание похорон было «идеологически выдержанным»: Похороны руководителей страны в советские годы превращались в нечто театральное. Например, похороны Максима Горького, назначенного еще при жизни «главным инженером человеческих душ». Ленинградский поэт Александр Прокофьев вспоминал так: Воспоминания другого писателя, В. Полякова, смахивают на анекдот: Обстановка прощания в Колонном зале была в разные годы разной. Похороны «вождя народов» в 1953-м ознаменовались сотнями погибших людей, словно покойный, уходя на тот свет, пытался захватить с собой как можно больше соотечественников. В 1920-е годы власть была все же человечнее.Во время похорон Ленина на всех прилегающих к Дому улицах жгли костры; люди останавливались, грелись около них и вновь шли к Колонному залу. Иногда мимо колонн проезжал грузовик с большой бочкой, из которой рабочий выгребал тавот и разбрасывал замерзшие куски прямо в толпу. Ведь простого вазелина в стране в те годы не было. Люди ловили эти куски и мазали себе нос и щеки, спасаясь от мороза…