Дело английских немцев Бромлеев живёт и процветает

История одного из старейших московских предприятий тяжелой промышленности началась более полутора века назад. В 1857 году в Замоскворечье сыновья мелкого чиновника Ивана Бромлея – 27-летний Эдуард и 19-летний Федор – решили основать собственное дело, открыв скромную мастерскую.Необычная на русский слух фамилия новоявленных предпринимателей имела совсем уж причудливую генеалогию. Их отец первоначально звался Джоном Бромли, был по происхождению подданным британской короны, а после того как в 1714 году на английский престол под именем Георга I взошел ганноверский курфюрст Георг Людвиг, переехал на историческую родину последнего. В Ганновере у Бромли – теперь уже Иоганна Бромлея – родились три сына, Альберт, Эдуард и Фридрих. А вот карьера как-то не заладилась. И он отправился с двумя младшими сыновьями искать счастья в далекую и загадочную Московию.В Москве он принял российское подданство – вместе с именем Иван – и поступил на госслужбу. И, в общем, не бедствовал. А его сыновья, начав свое дело, вскоре записались в московское купечество: Эдуард – в 1859 году, а Фридрих, сменивший имя на Федора, – десять лет спустя (позже в Россию переехал и Альберт Бромлей, после принятия российского подданства сменивший имя на Эмилий). Начинали братья с производства всяких полезных в хозяйстве «железок» – топоров, пил, молотков, серпов и кос. А затем перешли к выпуску небольших паровых машин мощностью от 3 до 35 лошадиных сил.К 1863 году штат мастерской увеличился до сотни человек, а ручной привод заменили на 12-сильную паровую машину. В следующем году братья приобрели более 10 гектаров земли у Калужской заставы против Нескучного сада с расположенными на ней двухэтажным каменным корпусом и небольшим деревянным домом. Получив разрешение московского генерал-губернатора на дополнительную застройку, Бромлеи к началу 1870-х годов построили два больших двухэтажных корпуса.К этому времени новыми производственными мощностями владело уже товарищество «Братья Э. и Ф. Бромлей», учрежденное в 1869 году «бывшими ганноверскими подданными». Его владельцы теперь не ограничивались выпуском хозяйственной «мелочовки», а освоили выпуск современных станков.Сверлильные и строгальные станки братьев Бромлей получили золотую медаль на Всероссийской промышленной выставке 1871 года в Санкт-Петербурге, а в следующем году – серебряную медаль на Московской промышленной выставке. Десятилетием позже к этим трофеям добавился не менее почетный: на Всероссийской художественно-промышленной выставке в Москве продукция братьев Бромлей была отмечена государственным гербом – тогдашним «знаком качества».К тому времени были построены новые мастерские для сборки больших и тяжелых станков, оборудование для которых заказывалось на германских, московских и петербургских предприятиях или же производилось на месте – на заводе Бромлеев.Начиная с 1868 года фирма освоила производство оборудования для городских водопроводов. К концу века компания Бромлеев неизменно выигрывала, говоря современным языком, тендеры на обустройство водопроводами не только Москвы, но и многих городов.Но до этого еще много воды утекло. В 1881 году компания претерпела первую в своей истории реорганизацию: теперь это был торговый дом «Братья Бромлей и Ко». Учредителями стали оба брата, а паями владели также примкнувший к семейному делу старший брат Эмилий и трое детей Эдуарда Бромлея – Наталья, Егор и Мария (в замужестве Адамова). Чуть позже к ним присоединился еще один брат – младший Николай.На упомянутой Всероссийской художественно-промышленной выставке 1882 года Бромлеи продемонстрировали мощнейшую на то время 100-сильную паровую машину. Вскоре московский завод получил три важных заказа. Во-первых, он взялся поставить чугунные и железные колонны, кронштейны, балки и стропила для трибун ипподрома Императорского московского скакового общества (сегодня это всем известный Московский ипподром). Далее завод изготовил железные балки и арматуру для строившегося Музея изящных искусств – нынешнего Государственного музея изобразительных искусств имени А. С. Пушкина. И наконец, в 1891-м Бромлеи получили крупный заказ на поставку оборудования для мастерских на строительстве Сибирской магистрали – Транссиба.Все это потребовало расширения и модернизации производства. За считаные годы были построены новые корпуса для двух цехов – литейного и механического. И к 1895 году производственные площади завода составляли 15 тысяч квадратных метров. Здесь работали более тысячи рабочих.Бромлеи стремились идти в ногу со временем, а потому семейное дело в 1896 году прошло процедуру акционирования. Было учреждено «Общество механических заводов Бромлей», главным пайщиком стал Русский банк для внешней торговли, а совладельцами московского завода остались Эдуард и Федор Бромлеи. К тому времени годовой объем производства перешагнул символический рубеж в 1 млн руб. – сумма для тогдашней российской промышленности немалая.Основной капитал составлял 1,5 млн руб. А с первого же года нового, ХХ века младший Бромлей – Николай Эдуардович, к которому перешло руководство семейной промышленной империей, освоил выпуск новинки, перевернувшей вскоре мир. Это было новейшее чудо техники – автомобиль.Первые «авто» (кстати, автомобилями тогда именовали не только «самодвижущиеся повозки», но и моторные лодки!) в России были импортными. Впрочем, тогда и импортеров-то в Старом Свете было всего два – Германия, к которой чуть позже присоединилась Франция.Первые российские автофанаты охотно покупали немецкие «бенцы», французские «рено» и даже заокеанские «паккарды», однако фирма Бромлеев постаралась не уронить честь отечественного производителя. В отличие от импортных машин, Бромлеи выпускали, говоря современным языком, «внедорожники» – как гласила реклама, «единственные всецело строящиеся в России и приноровленные к нашим плохим путям сообщения».И хотя это увлечение продлилось недолго – всего три года, в истории российского автомобилестроения остались и несколько серийных авто марки «Бромлей» с керосиновыми моторами мощностью от 4 до 9 лошадиных сил. Погодите улыбаться: это было более века назад, когда первые «лошадки на колесах» представляли собой диковину.В 1905 году победное шествие Бромлеев на российском рынке впервые было решительно приостановлено.Причины оказались лишь отчасти экономическими, но в большей мере – социальными. Когда Москву охватил пожар первой русской революции, опорным пунктом восставших рабочих в Замоскворечье стал как раз завод братьев Бромлей. Камни мостовой на Калужской площади не раз окрашивались кровью, и даже после подавления вооруженного восстания предприятию потребовался не один год, чтобы восстановить производство.Но уже к 1910 году завод снова вышел в лидеры московской тяжелой индустрии. Увеличение объемов производства стало возможным за счет заказов, поступивших в связи со стремительным строительством железных дорог. Помог заводу и резкий рост спроса на всевозможные двигатели: Российская империя, хоть и с запозданием, вступила в новый век. В последний предвоенный год была осуществлена дополнительная эмиссия акций (основной капитал вырос до 3 млн руб.), сокращена номенклатура продукции, и все силы и освободившиеся ресурсы руководство компании решило бросить на новое направление – тяжелые металлорежущие станки.Однако уже следующий год внес серьезные коррективы в эти планы: 1914-й – год начала Первой мировой войны. Завод братьев Бромлей оперативно перевел производство на выполнение оборонного госзаказа. Теперь промышленный гигант, на котором трудились почти три тысячи человек, выпускал станки для обработки снарядов, шанцевый инструмент, патроны и разнообразные двигатели. Особым успехом у военных пользовались оригинальные ножницы для резки проволочных заграждений, изобретенные талантливым инженером Егором Эдуардовичем Бромлеем. К последнему году существования Российской империи основной капитал предприятия вырос до 6 млн руб.Но уже в следующем году все кардинальным образом поменялось. Заводу катастрофически не хватало оборотных средств для модернизации, штаты сократились до 2 тысяч человек, из которых многие тоже вскоре ушли. Не в отпуск или в увольнение – в революцию…В ноябре 1918 года завод был национализирован и получил новое имя – «Государственный машиностроительный завод № 2». Есть сведения о том, что после национализации предприятия Ленин вызвал к себе в Кремль Бромлея (только вот кого именно из семейного клана, установить не удалось – как и даты смерти двух братьев-основателей) и, по одной версии, предложил ему уехать за границу. А по другой – напротив, остаться. Как бы то ни было, по крайней мере один из Бромлеев точно остался и впоследствии даже строил Турксиб, где и умер от сердечного приступа.Само же дело Бромлеев пережило и Гражданскую вой ну, и разруху, и НЭП. В 1922 году завод был переименован в «Красный пролетарий», и название это сохранил по сей день.Начиная с 1926 года, когда был достигнут довоенный уровень производства, «Красный пролетарий» на долгие десятилетия закрепился в числе передовиков не только столичной, но и всесоюзной индустрии станкостроения. С началом Великой Отечественной войны завод был эвакуирован на Урал, но уже весной 1942го, когда непосредственная угроза для Москвы миновала, часть производства вернули в столицу. Звучит невероятно, но в 1944 году, когда война еще продолжалась, на «Красном пролетарии» впервые в мире было освоено поточное конвейерное производство станков – до полутысячи изделий в месяц! В 1975 году началось строительство филиала в Новых Черемушках, куда впоследствии переместилось все производство. Именно там в 1980-е был освоен серийный выпуск станков с числовым программным управлением (ЧПУ), а затем и производство промышленных роботов.В начале следующего десятилетия – первого в истории новой России – реорганизованный в акционерное общество открытого типа Московский станкостроительный завод «Красный пролетарий» имени А. И. Ефремова переживал не лучшие времена.Как, впрочем, и вся крупная промышленность. Неотвратимо падал спрос на отечественные станки с ЧПУ, а все «робототехническое» направление уже в 1993-м было закрыто.К 1996 году на бывшем флагмане столичной тяжелой индустрии трудились чуть более полутора тысячи человек.Однако в последние десять лет началось новое возрождение завода, окончательно перебазировавшегося с Малой Калужской в Новые Черемушки. На сегодняшний день благодаря усилиям новых поколений рабочих и управленцев «Красный пролетарий» обеспечивает почти четверть внутреннего рынка по токарным станкам. Так что дело «аглицких немцев» Бромлеев живет и процветает.