Ностальгия по несбыточному

НА НЕМЧИНОВА, 12 – экспозиция, посвященная французскому влиянию в русском искусстве. Среди авторов работ – несколько десятков имен.Это и французы, например, Руссо, Дерен, Вламинк, Марке, Утрилло. И русские художники прошлого и нынешнего веков. В их числе наряду с общепризнанными мэт рами (например, Робертом Фальком, Борисом Григорьевым, Натальей Нестеровой) – мастера, которых широкая публика знает пока не слишком хорошо. Галерея «Ковчег» славится тем, что помогает прозвучать именам как незаслуженно забытым, так и еще не очень известным.Заглавие выставки настраивает на романтический лад. Но не таков «Ковчег», чтобы показывать Париж глянцевый, Париж из рекламных буклетов. Более того, в каталоге экспозиции удивляют названия, казалось бы, никакого отношения к Франции не имеющие: «Домны в Днепропетровске» Георгия Ряжского, «Дым МОГЭСа» Антонины Софроновой...Впрочем, при виде этих работ недоумение рассеивается – произведения ясно дают понять: их авторы испытали французское влияние. Софронову, например, уже при жизни именовали русским Марке. В том, что художницу так называли не зря, можно убедиться, самолично сравнив ее работу с полотном Марке, – на выставке они висят рядом.К сожалению, до Франции эта художница, которую в советские годы обвинили в формализме и низкопоклонстве перед Западом, так и не добралась. Как и ее друг, художник Михаил Соколов, чья судьба сложилась трагически. К нему в полной мере применимы строки из песни барда Юрия Кукина, ставшие эпиграфом выставки: «Ты что, мой друг, свистишь? Мешает жить Париж? Ты посмотри, вокруг тебя тайга». За свое творчество Соколов отбывал срок по 58-й статье в лагере на станции Тайга. Годы, проведенные там, довели до смертельной болезни художника, по отзывам современников, «впитавшего в себя все благородные традиции французских мастеров последнего столетия».Натюрморт «Битая птица» (написанный Соколовым незадолго перед смертью) в контексте выставки звучит реквиемом по мечте – о свободе, Париже, об утонченно-рафинированной жизни.Меланхолия, тоска по чему-то несбыточному – пожалуй, преобладающие настроения работ на выставке – как французских, так и русских.Хотя среди отечественных авторов здесь много и тех, кто в Париже все-таки побывал (и художников начала века, и наших современников). Но даже в их французских пейзажах присутствует ощущение зыбкости происходящего, как будто изображенный город сейчас есть, а через несколько минут рассеется, словно дым.Таковы, например, акварель Виктории Никоновой из серии «Парижские зарисовки», «Карусель в Тюильри» Ольги Плужниковой-Орловой, «Бульвар Батиньоль. После дождя» Константина Сутягина.Как будто до сих пор в сознании бывших советских людей живет удивление перед тем, что сейчас можно так вот запросто добраться «в Париж по делу срочно». Хотя ездят художники активно, и на выставки, и в гости к друзьям, и просто путешествовать. Но, видимо, страхи советского периода еще не до конца забыты. Воспоминанием о тех давних временах выглядит работа «Маленькое черное платье» Ирины Затуловской, даром что датируется она 2010 годом. Но как забудешь те 70 лет, в течение которых этот предмет туалета (разумеется, искусно сшитый) был настоящим утешением для модниц, одной из немногих вещей, которые могли и не будучи созданы во Франции, олицетворять собой парижский шик.Об этой выставке можно было бы еще много рассказывать, но, как говорится, лучше увидеть все самим, хотя бы один раз. Напоследок упомянем лишь о том, что все работы в экспозиции выставлены без этикеток. Так что у посетителей есть возможность проверить свое знание классического и современного искусства.На ресепшене выдается лишь общий список произведений с указанием авторов в алфавитном порядке. Впрочем, в продаже здесь имеется иллюстрированный каталог выставки – вот с его-то помощью и можно обнаружить, насколько верны оказались собственные догадки, а также восполнить пробелы в знаниях.