Правда Валентина Гафта: как Москва простилась с великим артистом

15 декабря Москва простилась с артистом Валентином Гафтом, скончавшимся в возрасте 85 лет, по словам его супруги Ольги Остроумовой, от последствий инсульта. «Вечерняя Москва» побывала на печальной церемонии в театре «Современник» и собрала все самые важные и тонкие события этого дня.

Церемония была открыта для всех, кто счел своим долгом проводить великого артиста, но, кажется, пришла лишь десятая часть тех, кто действительно хотел быть здесь этим утром. Не стоит считать это неуважением, пренебрежением — малолюдность типична даже для траурных мероприятий в разгар пандемии, то же самое мы видели на прощании с артистом Арменом Джигарханяном.

Пришедших в зал театра начали запускать в 10:00. На сцене уже стоял открытый гроб с артистом, укрытым цветами, а рядом сидела Ольга Остроумова, опустившая взгляд на свои скрещенные руки и лишь изредка поднимавшая глаза, чтобы принять соболезнования. Вокруг — пышные корзины цветов, принесенные заранее, и венки. Один из них — от президента Российской Федерации. Кстати, ровно такой же, какой отправили на похороны Джигарханяна.

Как правило, на церемониях прощания звучит печальная, траурная музыка, поклонники Гафта же заходили под записи его стихов и песен. Была в этом особенная красота: человека не стало, и вот он — лежит под саваном, а голос его живет, слова так же задевают что-то очень глубокое.

Театр! Чем он так прельщает,

В нем умереть иной готов,

Как милосердно Бог прощает

Артистов, клоунов, шутов.

Зачем в святое мы играем,

На душу принимая грех,

Зачем мы сердце разрываем

За деньги, радость, за успех?

Зачем кричим, зачем мы плачем,

Устраивая карнавал,

Кому-то говорим: «Удача»,

Кому-то говорим: «Провал».

Что за профессия такая?

Уйдя со сцены, бывший маг,

Домой едва приковыляя,

Живет совсем, совсем не так.

Не стыдно ль жизнь, судьбу чужую

Нам представлять в своем лице!

Я мертв, но видно, что дышу я,

Убит и кланяюсь в конце.

Но вымысел нас погружает

Туда, где прячутся мечты,

Иллюзия опережает

Все то, во что не веришь ты.

Жизнь коротка, как пьесы читка,

Но если веришь, будешь жить,

Театр — сладкая попытка

Вернуться, что-то изменить.

Остановить на миг мгновенье,

Потом увянуть, как цветок,

И возродиться вдохновеньем.

Играем! Разрешает Бог!

Такими стихами открылась церемония. Гости Валентина Гафта проходили к сцене, клали на нее цветы, а затем возвращались в зал, где рассаживались в зрительном зале, кстати, четко соблюдая социальную дистанцию. Не обошлось и без забавного: место в первых рядах заняли две пенсионерки, поклонницы актера Михаила Ефремова, приходившие на каждое заседание по делу о пьяном ДТП и радовавшие журналистов своими теориями заговоров. Большую часть церемонии они провели за съемкой происходящего на телефоны.

На сцену между тем выходили все новые коллеги Гафта, они клали цветы к его ногам, сжимали руки вдовы. Некоторые решили поделиться воспоминаниями об артисте. Особенно эмоционален был Авангард Леонтьев: актер, казалось, не говорил, а выступал — с криками, жестикуляцией, эмоциями:

— Валентин занял первое место в «Современнике» сразу, хотя там уже и была блистательная труппа. Потом он стал членом художественного совета. Говорят, он — индивидуалист, но Валя — очень неравнодушный человек. Он много молчал, но если начинал говорить, то сразу как-то выправлял ситуацию. Помню, как уговаривал режиссера взять на небольшую роль Земляникина — актера, которого теперь знают все. И уговорил — Земляникин получил роль. К Вале всегда прислушивались. Если его не было на собрании труппы по какой-то причине, было жалко. Потому что его гафтовский взгляд всегда был важен и необходим. Он умел зреть в корень и в суть. Когда Валя начал писать стихи, стало понятно, что он еще и поэт. А поэт — человек, который умеет наводить фокус, оценивать четко. Говорят, у Вали был трудный характер и на него обижались за то, что он говорил правду в глаза. Он делал это так, как будто это само собой разумеющееся — говорить правду. Он не хотел быть ни дипломатичным, ни бережливым в отношении того, кому он это говорил. И это правда Вали.

В зале тем временем продолжали звучать стихи Гафта. Примерно через 40 минут после начала церемонии Ольга Остроумова прижала платок к лицу и, аккуратно встав, вышла из зала в сопровождении Александра Розенбаума. Справившись с эмоциями, женщина вернулась на сцену, нежно погладила мужа по лицу и села на прежнее место.

Некоторые артисты не захотели говорить громко со сцены, о своей горечи они говорили в коридорах театра.

— Он творил и жил на сцене, — поделилась актриса Елена Яковлева. — Я завидую сама себе, что мне удалось просуществовать с ним на сцене.

Те, кто не смог приехать, но захотел высказаться, прислали телеграммы. Со сцены зачитали соболезнования президента России Владимира Путина, мэра Москвы Сергея Собянина, премьера Михаила Мишустина и даже патриарха Кирилла.

Актер Евгений Герасимов назвал большой честью возможность работать с Гафтом и поблагодарил его за возможность быть рядом вне стен театра:

— Был период, когда у Валентина многое не складывалось в жизни. И до сих пор на сердце у меня камень из-за того, что пришлось ему пережить. Когда же он соединился с Оленькой Остроумовой в любви, я был так счастлив. Бывают, наверное, браки, которые создаются на небесах. Валентин был потрясающим актером и человеком. Такой быстрый на ум, острый на язык. Но такой по-человечески ранимый. Как ребенок.

Одним из самых чувственных стал прощальный монолог Лии Ахеджаковой. Артистка со слезами подошла к гробу и только через некоторое время решилась выйти к микрофону. По словам Ахеджаковой, с Гафтом ее связывали не самые простые отношения: он мог быть жестким, резким, порой происходило так, что они не разговаривали по году:

— Мы все время обижались друг на друга. А сейчас плачу: что же я за дура такая — надо было сразу прощать. Он меня столько раз посылал на три буквы во время спектаклей! 23 года я работала в ТЮЗе. Встретила высокого красивого мальчика, оказалось, что он артист. Тут я узнала, что такое перфекционизм. По десять дублей мы писали эти фразы! Мы так мучились с ним. С таким я еще не встречалась. С тех пор этот человек будет огромной составляющей моей жизни. Когда я пришла в «Современник», играла грузинскую бабушку. Мне было страшно, я забыла текст. Валя повернулся спиной к залу, мне ничего не сказал, но что-то такое передал — лицом, улыбкой, теплом, — что я освободилась.

Церемония завершилась в 12 часов дня. Поклонники встали со своих мест, подошли ближе к сцене, по залу разнеслись крики «браво!» и последние аплодисменты великому артисту. К сцене поднесли лестницу, чтобы спустить по ней гроб, Остроумова еще раз поцеловала супруга, и под несмолкающие овации тело вынесли из «Современника».

Похоронить Валентина Гафта решено было на Троекуровском кладбище, рядом с могилой актера Сергея Юрского. Здесь, на последнем рубеже, людей из числа поклонников почти не осталось. Здесь были только родные, близкие, коллеги артиста.

Гроб с телом положили на специальный постамент, чтобы собравшиеся смогли в последний раз проститься с артистом. Желающих высказаться осталось немного, слово решил взять только артист Владимир Минин:

— С ним уходит целая эпоха настоящих актеров, людей, которые жили не щадя себя. Ольга Михайловна, вы — как некрасовская женщина: мужественная, стойкая, настоящая. Примите наше сочувствие. Валентин, я имел огромную честь с вами сотрудничать, выступать. Прости, если обидел.

— А он как гордился, что с вами выступал! Это было обоюдно, — ответила Минину Остроумова.

На этом церемония завершилась. Женщина в последний раз подошла к гробу и обняла супруга. Гафта похоронили в два часа дня на 21-м участке Троекуровского кладбища.

Читайте также: Внебрачный сын Валентина Гафта отказался верить в смерть отца