В логове врага / 24 апреля 1945 г.

Когда говорили о столицах мира, о достопримечательностях европейских столиц, все сходились на одном: самым мрачным, безотрадным и непривлекательным городом был Берлин — столица Пруссии, столица Германии. Уже c первых минут пребывания в Берлине путешественником овладевали скука, уныние, тоска от этих привокзальных каменных коробок, вытянувшихся вдоль железнодорожного пути, от закопченных серо-коричневых зданий пригородов. С какого бы вокзала вы ни приезжали в Берлин, вы видели одно и то же — мрачные казарменные здания. Поистине прусский дух, тупость, прусское тяжелодумие наложили отпечаток на германскую столицу.

Есть неприветливые, сумрачные города на Земле, города, которые не запоминаешь и стараешься забыть. Но самый непривлекательный город оставляет хоть какое-нибудь приятное воспоминание — уютный уголок парка, изящный архитектурный ансамбль — только не Берлин. Этот город невозможно забыть, в нем — душа Пруссии, душа хищника, палача стран и народов.

Немцы восхищались главной улицей столицы — Унтер ден Линден, в переводе это означает «под липами». Однако даже зелень деревьев как-то блекло на фоне угрюмых и безрадостных зданий. Сто c лишним лет берлинские бюргеры хвастались липами своей главной улицы. Конец этих лип был такой: однажды, по приказу Гитлера, липы были вырублены дочиста. Вдоль тротуаров поставили высокие мачты, на мачтах возвышались уродливые гербы германских городов и провинций. Это было сделано для того, чтобы на Унтер ден Линден удобнее было маршировать эсэсовцам, удобнее устраивать парады. Липы вырубили, но название «под липами» осталось как напоминание о том, что здесь когда-то были дерeвья.

На известной берлинской Зигесаллее — «аллее побед» — прусская военщина решила обессмертить своих полководцев. Здесь в мраморных монументах отображены победы немцев. Кстати сказать, победы были главным образом победами сильного над слабым. Пруссия победила Австрийскую империю, пережившую свой закат. Победила Данию, отнюдь не воинственную страну, и отобрала у нее Шлезвиг. Победила Францию в 1870 году, страну, которую продажный режим Наполеона третьего превратил в державу третьего ранга, и отняла у Франции Эльзас и Лотарингию. В наполеоновских войнах Пруссия была спасена Россией и Англией. Зная все это, стоило прогуляться по аллее прусских побед, поглядеть безвкусный паноптикум, глупость и хвастовство немецких солдафонов.

И эту коллекцию мраморных уродов немцы считали достопримечательностью Берлина. Другой достопримечательностью считались Бранденбургские ворота. В дни, когда Красная армия вышла на Одер, в газетах промелькнуло сообщение, будто гитлеровцы не то взорвали, не то заделали кирпичом Бранденбургские ворота, чтобы Красная армия в своем триумфальном марше по улицам Берлина не прошла именно через эти ворота. Только в состоянии истерики и отчаяния можно было утешить себя этим жалким трюком.

B XVII веке провинция Бранденбург была объединена с Пруссией, Берлин был столицей Бранденбурга и стал столицей Пруссии, а затем столицей Германии. Таким образом Бранденбургские ворота представляют собой как бы пуп германской земли. Никакой архитектурной ценности этот «пуп» не имеет. И если Бранденбургским воротам суждено было превратиться в развалины, развалины уберут, Красная армия и наши союзники пройдут по тому месту, где «были» Бранденбургские ворота — памятник прусского, германского империализма.

Те, кто помнит Берлин в течение десятилетия, предшествовавшего нынешней войне, вряд ли узнают этот город после того, как над ним около четырех лет основательно поработали англо-американские бомбардировщики. Очень мало осталось от Унтер ден Линден, от Курфюрстендам, от Александрплац и других центральных районов Берлина. B первый год бомбардировок гитлеровцы прибегали к жульническим трюкам, они воздвигали высокие заборы и леса там, где находились разрушенные дома, пытались замаскировать развалины.

Сейчас большая часть Берлина превращена в каменные джунгли, горы щебня и кирпича, глубокие воронки от разрывов авиабомб. В этих каменных джунглях укрываются тысячи немецких автоматчиков.

Говорят, в начале века в западной части Берлина — Курфюрстендам — были огороды. Немцы хвастались, что они превратили это место в «парадиз», то есть в рай. Под парадизом они понимали десятки «биргале», «вайнштубе», пивных и кабаков. Можно сказать с уверенностью, что нынешний Курфюрстендам сейчас близок к тому пустырю, где сорок лет назад, в начале нашего века, были огороды. Так гитлеровцы вернули в первобытное состояние Курфюрстендам.

Едва ли не самое гнетущее впечатление производили на путешественников казенные здания, министерства, военные учреждения, наконец, прусские, королевские дворцы — эти давящие землю коричнево-красные громадины.

Именно эти мрачные здания были цитаделью немецкого империализма и шовинизма, здесь выросло, созрело чудовище, родившее ядовитую и бешеную гадину — Гитлера и гитлеризм.

Наступает час возмездия.

До сих пор Берлин слышал только разрывы авиабомб, сейчас германская столица сотрясается от артиллерийской канонады. В огне и в дыму сражений за Берлин наши бойцы как бы видят тени своих прадедов, храбрых русских солдат, уже однажды, почти два столетия назад, ступивших на улицы прусской столицы.

Потомки превзошли предков в доблести, подвигах и славе.

Вот он, высокомерный, тупой, мечтавший стать столицей мира, город убийц, грабителей, мародеров, — наши бойцы видят его улицы, уцелевшие его дома. Сколько трудных боевых дней позади! Наконец-то настал великий желанный день! Наши бойцы увидели этот город, наши артиллеристы услышали долгожданные слова команды:

«По Берлину Гитлера — огонь!»

Никакая сила не отдалит час священной кары за все преступления гитлеровцев.