Алексей Бородин: Руководитель театра должен уметь совершать поступки 

Только что на Основной сцене РАМТа состоялась премьера его спектакля «Последние дни», о которой Алексей Владимирович перед встречей с молодыми актерами, приехавшими на обучение из 30 стран мира, рассказал «ВМ».

- Давно хотел поставить пьесу Михаила Булгакова «Последние дни». Но меня смущало в ней несколько моментов о дуэли Пушкина. Булгаков писал ее к 100-летию со дня гибели поэта, и там есть этакий «юбилейный след» - некоторая формалистика. Поэтому я дополнил постановку сценами из «Медного всадника» и новой пьесы Бориса Акунина. Таким образом, в моем спектакле «Последние дни» три автора: Булгаков, Пушкин и Акунин. 

- Неожиданное партнерство Бориса Акунина с двумя великими драматургами. Расскажите, пожалуйста, историю союза трех авторов. 

- Борис Акунин – давний автор, друг РАМТа. Спектакли по его произведениям «Эраст Фандорин», «Инь и Ян. Белая версия» и «Инь и Ян. Черная версия» идут в нашем театре. Борис Акунин предложил написать новую пьесу о жизни 17-летнего Петра I для нашего театра и сделал это. Произведение получилось интересное, но довольно длинное… Я посчитал возможным включить часть пьесы в спектакль «Последние дни». Напомню, что Петр I – один из героев поэмы Пушкина «Медный всадник», и пьеса Акунина повествует о нем до восшествия на трон. 

Алексей Бородин подчеркивает, что ему не безразлично, что будет с театром после него / Фото: Инна Афанасьева

- Существует версия, что в конце жизни Пушкин, подобно Евгению из «Медного всадника», сошел с ума. Об этом в интервью «ВМ» сказал актер и режиссер Михаил Горевой. Якобы «с Пушкиным случилось то, чего он больше всего боялся и о чем писал в стихотворении «Не дай мне Бог сойти с ума»? 

- Не думаю, что буквально, в медицинском смысле с Пушкиным случилась эта беда. Но то, что перед своим уходом Пушкин находился в ужасном состоянии, что его замучили анонимки, вся эта некрасивая ситуация с Дантесом, - это однозначно. И об этом наш спектакль. Известно, что он хотел написать биографию Петра I, работал в архивах, но не смог это сделать. Перед ним такое открылось, что он ужаснулся и даже заболел. 

- Алексей Владимирович, вы учились у великого мастера, ученика Евгения Вахтангова Юрия Завадского, знали многих выдающихся артистов, воспитали плеяду звезд театра и кино, в частности, Чулпан Хаматову. Наверняка, вы поняли – в чем секрет успеха? 

- Своим артистам, ученикам я говорил и говорю: «Трудись и молись». Это общечеловеческое правило. У режиссеров – свои задачи, у актеров – свои, и единого рецепта успеха нет. Что касается режиссеров, то мне близка философия Евгения Вахтангова, который говорил и писал о непрерывном существовании на сцене: «Из вчера – в завтра». То есть по Вахтангову «сегодня» – не существует… Вот миг, и он прошел. Создать «непрерывность существования героев на сцене» - непросто, и это должен уметь делать режиссер. У Всеволода Мейерхольда есть пожелание режиссерам, которым я руководствуюсь: «Режиссер каждую секунду должен знать, что он хочет сделать». И тут же парадокс: «Прийти на репетицию и все сделать наоборот». Но знать, что и как – необходимо. 

Алексей Бородин подчеркивает, что ему не безразлично, что будет с театром после него / Фото: Инна Афанасьева

- А с чем связано приглашение молодого, талантливого Егора Перегудова на должность главного режиссера Российского академического театра? 

- Три года назад я находился в реанимации. Хотя все было не так серьезно, как думали врачи, но я задумался о том, что будет с театром, если меня не станет. Как художественный руководитель, я могу составлять штатное расписание и вводить новые должности. Мне не безразлично, что будет с театром после меня. Понимаю, что в наш век все возможно, но тем не менее я посчитал необходимым назначить преемника – режиссера Егора Перегудова. Он очень талантливый. Педагог, который поставил замечательные спектакли в нашем театре, причем первый именно на нашей сцене. Были работы в «Современнике», «Сатириконе», со студентами ГИТИСа - «Сто лет одиночества» по Маркесу (этот спектакль будет идти в Студии театрального искусства). У меня с Егором похожая группа крови. Сам я рассматриваю введение должности главного режиссера как некий поступок. Но режиссер, руководитель театра должен совершать поступки.

- Вы оставили свою мастерскую на актерском факультете ГИТИСа, хотя она была лучшей в этом театральном вузе. Почему? 

- Педагогика – самое интересное, чем я занимался в жизни. Я решил уйти из ГИТИСа, потому что не успевал руководить театром и актерской мастерской в ГИТИСе. Презирал руководителей курсов, которые редко появлялись на занятиях, перекладывая весь процесс на педагогов. Мне казалось, что это нечестно по отношению к студентам, к театру, к делу. Признаюсь, что это решение мне далось непросто. Более того, для меня это тоже поступок. Но я не жалею, что ушел из ГИТИСа. Тем более что сегодня в РАМТе есть и студия, и творческая мастерская молодых режиссеров, и возможность учиться, и тут же на практике применять знания. 

- Над чем вы сейчас работаете? 

- Я начал репетировать новую пьесу английского драматурга Стоппарда «Проблема». Замечу, что это автор нашего театра, большой наш друг, и эту пьесу он написал специально для РАМТа. 

Мастер-класс для слушателей международной летней школыпрошел на «ура» / Фото: Инна Афанасьева

- Пожелание молодым актерам, для которых вы проводили мастер-класс в летней школе СТД? 

- Профессия актера требует мужества, упрямства, упорства, силы духа. Убежден в том, что победа, настоящий успех возможны только путем образования, культуры и ежедневной работы над собой. По-прежнему актуальны для всех нас слова Чехова: «По капли выдавливать из себя раба». Самое главное для человека – ощущение того, что свободен, а значит, дороже свободы нет ничего на свете. 

- А правда, что в вашем рабочем кабинете в РАМТе была квартира Антона Павловича Чехова? 

- Такая легенда существует, но я к ней отношусь, как к красивой легенде. 

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Мастер-класс известного режиссера состоится в районе