«Молодежь меня пугает»: Егор Кончаловский о воспитании нравов
«Вечерка» продолжает рубрику «Зеркало для героя», где известные люди делятся своими мыслями и сокровенным. Режиссер Егор Кончаловский откровенно рассказал «Вечерке» о закулисье своей профессии, проблемах молодого поколения и вкусах зрителей.
— Егор, в последние годы вы снимаете очень немного, и как-то обмолвились, что у вас не состоялось шесть проектов.
— О большинстве из них я не жалею. Потом, когда я видел, как развиваются события, что происходит с продюсерами, как их выгоняют, как прокуратура проверяет их офисы, я понимал, что Бог меня уберег.
— А о каких проектах все-таки жалеете?
— Жалею, что не снял «Зою Космодемьянскую» по моему сценарию. Я довольно глубоко ушел в эту тему и, возможно, еще к ней вернусь. Жалею, что не сделал один проект на телеканале, однако тогда мне пришлось выбирать: снимать для телевидения или художественный фильм «Побег» с Евгением Мироновым. Наверно, можно было бы как-то похитрее поступить — и рыбку съесть, и поле перейти. Но не получилось. Я жалею, что, сделав три больших проекта — два фильма и один сериал — в Казахстане, я не смог организовать большой исторический фильм, ради которого я все это и делал. Не сложилось. Кроме того, я много ленился. И со временем стал понимать, что лень — это очень хорошее качество. Целебное. Хотя воспитан я в традиции, что лениться стыдно.
— Вы участвовали в фильме-альманахе «9 мая. Личное отношение». Ваша новелла называлась «Праздник со слезами на глазах» — о двух ветеранах, которые ждут в сквере свою боевую подругу. Эта пронзительная история связана с личными ощущениями?
— Мы все — дети войны. Те, у кого воевал хотя бы один дедушка. И по сей день трагедия, боль и Победа — все, что связано у нас с этой войной, — является самым сильным объединяющим фактором для всех жителей бывшего Советского Союза. Поэтому, конечно, если бы мне нужно было сделать что-то подобное о войне 1812 года, вряд ли у меня получилось так же. А в Великой Отечественной у меня оба деда воевали, прошли всю войну, поэтому эта тема не то что мне близка, она глубоко встроена, прошита в моем сознании. К сожалению, эта «прошивка слетает» в новом поколении. Для молодых ветераны войны — это уже часть не их личной жизни, а семейного мифа.
— О проблемах нового поколения — ваш последний фильм «На Луне»: представитель золотой молодежи становится виновником тяжелого ДТП, и отец отправляет юношу в тайгу. Почему в наши дни жизнь на природе воспринимаются как будто это «Луна»?
— Так было всегда, но сейчас это разделение чувствуется особенно остро. Появляются новые термины: «концентрационные города», «электронный гулаг». Люди с ума сходят, когда у них падает количество подписчиков в соцсетях. Человек сам ввергает себя в эту среду. Города разрастаются до огромных размеров, а деревня высыхает. Но сейчас намечается и обратный процесс: люди бегут из Нью-Йорка, из Парижа. Процесс деурбанизации начался. Люди устают от железобетонных тисков города. Но фильм не совсем об этом.
А о современной молодежи, которая меня немного пугает. Она не строит планов на будущее. У моего поколения планы еще были: поступить в институт, работать. А сейчас у молодых никакого плана нет. Картина нового мира только рисуется. Вопрос в том, будем мы ждать, как она нарисуется, или сами возьмем кисточки. Молодые люди часто и не пытаются взять кисточку — живут сегодняшним днем. Таков и герой моего фильма.
— Мне кажется, вы пессимистически смотрите на нашу молодежь.
— Да нет, скорее оптимистически. Но на этого героя я не смотрю никак. Я предоставляю зрителю составить свое мнение.
— Однако отец юноши вызывает симпатию, сын совершенно на него не похож.
— Мне кажется, люди моего поколения, которые начинали в самом «чреве» девяностых, став отцами, своих детей забросили — оставили. На нянь, шоферов, а иногда и на матерей-идиоток. Они заработали деньги, вообразили, что они элита мира, а для западной элиты они так и остались туземцами. В этих людях тоже прошел большой слом. Они выросли в СССР, а потом все перевернулось с ног на голову. Вся «система координат». Чему такие «перевернутые» люди могут научить своих детей? Поэтому и сделали упор не на воспитание нравов, а на то, чтобы у ребенка «все было».
— Почему в современном прокате часто мало собирают хорошие, умные фильмы? Может, у зрителя как-то можно воспитать вкус?
— Сегодня все надо продавать. Ты не можешь сделать что-то «великолепное», если ты так же «великолепно» свое произведение не будешь продавать — настойчиво и агрессивно. Зритель сегодня сам не разберется в огромном потоке информации. Гениальных людей единицы. Очень талантливых — десятки или сотни.
Одаренных — тысячи. Десятки тысяч людей способных. И кто-то из них создает кино. Поэтому популярное и массовое — это совсем необязательно бездарно. Совсем нет. Сегодня зрителя важно не пугать и не напрягать чрезмерными переживаниями и мыслями. Люди идут в кино посмеяться или посмотреть, как бьют плохих парней. Это в 60-е мы фильмы смотрели так же, как читали книжку. А сейчас люди хотят отдохнуть от того чудовищного стресса. Развлекательная ценность искусства очень возросла. Это не хорошо и не плохо.
— Как вы оцениваете картину «Дорогие товарищи», которую недавно снял ваш отец Андрей Кончаловский?
— Мне он очень понравился. В первую очередь тем, что я не помню, но очень чувствую это время, и своим фильмом отец окунул меня в это еще недавнее прошлое, которое сегодня воспринимается как сон. Это очень гуманный фильм и воистину художественный. Я очень рад за отца.
ДОСЬЕ
Егор Кончаловский родился 15 января 1966 года в семье кинорежиссера Андрея Михалкова-Кончаловского и актрисы Натальи Аринбасаровой. Начинал как постановщик телерекламы, сняв около 150 роликов. Как режиссер художественного кино дебютировал в 1999 году — фильмом «Затворник». Народную славу принесли боевики «Антикиллер» (2002) и «Антикиллер-2» (2003).
Отказался от жизни за границей
В юности Егор Кончаловский работал в Лос-Анджелесе помощником режиссера у отца, Андрея Кончаловского, на картинах «Танго и Кэш» (1989), «Гомер и Эдди» (1989), «Ближний круг» (1991). Потом окончил Кембриджский университет в Англии, защитив диплом магистра истории искусств. Однако жить за границей будущий кинорежиссер отказался наотрез. Искать себя он решил на родине.
Личная жизнь
Свои личные обстоятельства режиссер почти не обсуждает с журналистами. Первые, неофициальные, отношения с актрисой Любовью Толкалиной продлились 20 лет. Дочери Марии, которая родилась в этом браке, летом исполнится 21 год. Вторая жена, юрист Мария Леонова, родила Кончаловскому сына Тимура в апреле 2017 года. Семейное фото с малышом пара опубликовала в «Инстаграме» только через год — в марте 2018-го.
Совпадение
Фильм «На Луне» снимался одновременно с проектом «Холоп» Клима Шипенко, который стал самым кассовым в истории нашего кино. Завязки у картин похожи: избалованные юноши из богатых семей отправляются на перевоспитание в непривычную обстановку. Герой Шипенко — в импровизированную деревню XIX века, Кончаловского — в тайгу к отшельнику. «Мы ничего не знали друг о друге, снимая параллельно», — признается Кончаловский.
Казахстан, где жили его дед и бабушка, Егор Кончаловский считает своей второй родиной. Он не раз признавался в интервью, что там он чувствует себя казахом, в России — русским.
Обзоры модного блогера
BadComedian Егор Кончаловский не смотрит, объясняя свою позицию так: «На мой взгляд, люди, которым нужно лить грязь на других, существуют в каком-то отдельном, персональном аду. Но мне этот ад не интересен».
Дочь вышла замуж
7 сентября 2020 года Мария Кончаловская вышла замуж за финансового менеджера из Санкт-Петербурга Никиту Кузьмина. Торжество было скромным: молодых поздравили только близкие родственники и друзья.
Читайте также: «Борюсь с трусостью»: актер Макар Запорожский о своем характере