Голубиная порода

Так светло, так нежно смотрели они друг на друга, так трогательно держались за руки. И потом — когда были молодыми родителями двоих чистеньких, хорошеньких сыновей. Как птицы над птенцами, порхали над своим семейным гнездом Ларичевы. И опять — всегда вместе, всегда с трогательной заботой. Леня Ларичев никогда не был замечен «в порочащих связях», и даже если задерживался изредка с друзьями в пятницу после работы, то явно не получал от этого удовольствия, все время поглядывал на часы и беспокоился, как там Алечка. Он звал Аллу школьным именем Алечка.

И не сказать, что хватали они материальные блага через край. Нет, все было добротно-среднестатистически. Отдельная квартирка, но небольшая двушка. Машина, но старенькая подержанная иномарка. Дача тоже была, но не какой-то сногсшибательный коттедж, а маленький домик в Тульской области, где жила Алечкина тетушка. Ездили туда каждые выходные, но — всей семьей. Так же дружно там работали на небольшом участке. Потом садились под яблонями гонять чаи. Жарили шашлыки. И смеялись. Появлялось и вино, обязательно в стеклянных бокалах на высоких ножках. Оно казалось рубиновым в лучах заходящего солнца. Потом солнце падало за черный лес, убегали мальчишки со своими дачными товарищами на речку или на костер, уходила, кряхтя, тетушка. А Леня и Алечка так и сидели под яблонями. Не могли наговориться. «Наши-то воркуют… чисто голуби», — ворчала с любовью тетушка.

Завидно было и Алечкиным подружкам, и дачным соседям, и просто знакомым. Они все ждали: когда же надоедят друг другу эти вечные влюбленные? Когда наговорятся? У каждого человеческого счастья отмерено свое время. Нет-нет, им не желали зла. Просто удивлялись: как же так? Вопреки всем теориям и практикам семейной жизни они по-прежнему добры, милы и верны друг другу. Стараются угодить, не напоказ, а искренне. Почему не у всех так? И впрямь голубиная какая-то порода.

Дети выросли. Старший был уже женат, появился первый внук. Младший сын учился в институте, подрабатывал, ездил на стажировку в Германию. Казалось — гармония будет длиться вечно. Но тут случилась беда: заболела Алечка. Диагноз поставили поздно, спасти не удалось. Сгорела за два месяца. Как переживали родные и друзья! И не только за Аллу. Ведь стократ тяжелее тому, кто остается навеки одиноким. Как будет теперь Леня приходить в осиротевший дом, чем он, такой семейный, займет образовавшуюся пустоту?

«Как бы не запил, боюсь», — вздыхала совсем уже старая тетушка.

И звала Леню по-прежнему каждые выходные в Тульскую область. Под яблони. Да они и ездили всей осиротевшей семьей, но не было без Алечки прежнего веселья и легкости. Хотя все по-прежнему были милы и деликатны друг с другом.

И как-то сентябрьским погожим днем (прошло полгода со смерти Аллы) Леня, слегка смущаясь, сказал старшему сыну: «Вы в этот раз поезжайте без меня. Я буду… занят. Работа…» Сын очень удивился, но врожденная деликатность не позволила задавать лишних вопросов.

Когда же Леня пропустил еще две семейные поездки, невестка нахмурила брови и заметила, что наверняка появилась какая-то ушлая баба… Так и сказала: «Ушлая баба». Сын очень рассердился, и они даже слегка поссорились. Что за предположения? Да как она может, она же знала, какие там были отношения, какая была любовь…

— Знаю, знаю, как два голубя. Вот увидишь… — невестка знала жизнь лучше, чем ее выросший в радужной сказке супруг.

А к ноябрьским праздникам (как раз выпал первый снег и погода была такая тоскливая, что утром просыпаться не хотелось вовсе) Леонид привел в маленькую двушку на окраине Москвы новую жену. Ничем не напоминала она золотистую кругленькую Аллочку, была не очень молода — где-то сорок с небольшим. Замужем до этого не была, работала невропатологом в коммерческой клинике. Худая, молчаливая, с короткой черной стрижкой-каре, в очках. Леню, похоже, искренне любила. У нее был один недостаток: слишком быстро пришла она на замену Алле. И еще одно. Разрушился один из самых красивых, самых сладких мифов про идеальную семью. Ведь нельзя же одну любовь заменить другой, да еще так стремительно...

Сказать, что семья была в шоке от такого вот Ленечкиного вероломства, — не сказать ничего. Обструкция, бойкот. Младший сын уехал в свою Германию насовсем.

Старший запретил внуку отвечать на звонки деда. Тетушка слегла с инсультом, но успела написать завещание, в котором упомянула: чтобы никогда его ноги не было на священном клочке земли в Тульской области, том самом, где под яблонями ставился хлебосольный стол… А Леня вдруг проявил удивительную твердость.

— Не принимаете мою жену — ваши проблемы. Мне это больно и неприятно, но я не буду отказываться от личного счастья в угоду чужим капризам. Алечка для меня любовь, но и Светик тоже любовь. Жизнь не кончилась.

С тех пор прошло уже десять лет. Время летит очень быстро. Я вижу иногда эту пару, уже немолодую. Они идут по аллее, взявшись за руки, бережно поддерживая друг друга. Если холодный ветер — он бережно заворачивает ей шейку шарфом, как ребенку. Они идут, идут куда-то под кленовые деревья и не могут наговориться.

Говорят друг с другом тихо, как будто воркуют…

«Как два голубя», — умиляются случайные прохожие.

Женился, не оплакав траур

Аннета Орлова, психолог, кандидат социологических наук:

Конечно, удивляет, как быстро Леня нашел замену умершей жене Алечке. Ведь у них была такая любовь! Но такое поведение вдовцов не редкость. Если человек тяжело переживает боль утраты, то новые отношения — это способ заглушить горе. В первом браке Леня был достаточно инфантилен. И вписывался в тот контекст, который диктовала Алла со своей любовью и заботой. Его в первой жене все устраивало, он не ходил налево. Но вот Аллы не стало. Для Лени это мучительно и непривычно. Как человек прагматичный, он привык к душевному комфорту. И быстро нашел себе подругу. В семейной психотерапии есть понятие «неоплаканный траур». Считается, что после смерти любимого надо выдержать хотя бы год, чтобы пережить горе. Но Леня не захотел страданий. И его поведение травмировало детей, для них разрушился образ идеальной любви.

Ваши правдивые истории присылайте на e-mail: family.history@vm.ru или по адресу: 127015, Москва,Бумажный пр-д, 14, стр. 2, редакция газеты«Вечерняя Москва». Лучшие письма мы опубликуем. Все истории комментирует психолог.