ЭКСПРЕСС ОПРОС

[b]Виталий УШКАНОВ, политический обозреватель «Радио России»: [/b]Символ эпохи Брежнева — многочасовая картинка на телеэкране со съездов КПСС.[b]Олег ГАРЦЕВ, глава Общества купцов и промышленников России: [/b]Эпоха Брежнева — это застой и разложение советской коммунистической системы.[b]Андрей НАСОНОВ, член президиума Объединения предпринимательских организаций России: [/b]Это водка за 3,62. Я до сих пор помню ее вкус. Шестичасовая речь Брежнева на ХХIV съезде КПСС. Помню как сейчас и уверенность в завтрашнем дне на фоне всеобщей безалаберности. И четкое понимание, что все будет хорошо, даже если ты ничего не будешь делать.[b]Тамара ШУМНАЯ, директор Государственного центрального музея современной истории: [/b]Как ни странно, быть может, это прозвучит, но «брежневские времена», несмотря на войну в Афганистане, события в Чехословакии, вспоминаются тем, что в народе была какая-то успокоенность. Пожалуй, именно ее я могла бы назвать символом этого времени.[b]Александр ЦУРКАН, актер: [/b]Символ 80-х — моя молодость. Я вижу веселые лица своих друзей возле 20-копеечного пивного автомата, и яростное желание поехать воевать в Афган. Не взяли. Потом об этом времени навсегда останется горькая память о погибшем там моем сверстнике Мише Избаше, с которым я учился в орехово-зуевской школе. Там теперь памятная доска с его именем.[b]Гурден ГРИГОРЯН, генеральный директор Политехнического музея: [/b]Пять звезд на груди Брежнева — это символ того времени.[b]Анатолий ЛАТЫШЕВ, историк: [/b]Если говорить о Брежневе как о государственном деятеле, то 17летний период его правления принес стране вред: это и снятие Хрущева, и дремучие старики, которые пришли к управлению государством.[b]Александр БОВИН, декан факультета журналистики РГГУ: [/b]Без символов. Брежнев и есть символ. А формально: Чехословакия и Афганистан — символы того времени.[b]Григорий ОСТЕР, писатель: [/b]В 1964 году я еще учился в школе, и с именем Брежнева у меня был связан переворот — сняли Хрущева. Многие тогда думали, что будет лучше, а стало круче. Я считаю себя последним шестидесятником. Когда после службы в армии я вернулся домой, то одни мои друзья уже сидели в психушках, другие погибли.[b]Владимир ПЕТРОВСКИЙ, член-корреспондент Академии военного образования: [/b]Стабильное существование и ощущение большой страны, когда можно было спокойно ездить на Украину, в Прибалтику. Было нормальное здравоохранение, прекрасно работал транспорт. Да и в магазинах можно было купить колбасу за 2.90 и водку за 3.62.[b]Лев ЛЕВИНСОН, эксперт Института прав человека: [/b]Символ той эпохи — внешняя несвобода, когда не разрешалось выезжать за границу, но большая внутренняя свобода. Жизнь была устроена так, что проще и легче оказывалось заниматься своим духовным образованием.[b]Сергей КОВАЛЕВ, депутат Госдумы: [/b]Колбасные электрички в Москву, масса блестящих анекдотов про лидера страны. Были другие, более печальные моменты правления Брежнева, например, военная демонстрация на Красной площади в связи с вводом наших войск в Чехословакию.[b]Людмила АЛЕКСЕЕВА, председатель Московской Хельсинкской группы: [/b]Брежнев сам был символом эпохи застоя. Немощный старик, увешанный орденами, с трудом произносящий несколько слов.