Алексей Венгеров и его «Библиохроники»
[b]Не ищите эту Книгу на прилавках магазинов. Ее нельзя ни продать, ни купить. На форзаце так и обозначено: «Напечатано 500 нумерованных экземпляров. Не для продажи». Но если вам посчастливится – он вам ее просто подарит. Лично мне – подарил. За именным номером 335.Как убирались коммуналки на Божедомке?[/b]Когда я пришла, он протирал пол. Шваброй. Паркет уже блестел, как зеркало, на корешках старинных книг в дубовых шкафах играли солнечные зайчики, а старинные портреты разных, очевидно, графинь и, безусловно, императоров (Павла Первого трудно спутать!) благосклонно взирали со стен на хозяина с тряпкой в руках.– Прошу прощения, но уборка – дело святое. Никому не доверяю и сам не гнушаюсь. С детства, знаете ли, приучен: нашу коммунальную квартиру на Божедомке, на восемь-то семей, – и сосчитать невозможно, сколько раз мыл! Матушка моя, Софья Адольфовна Коломеец-Венгерова, медичка потомственная, а дед мой, чтоб вы знали, полевым хирургом был у генерала Брусилова, и бабушка моя в Морозовской больнице служила, а батюшка – метро московское строил, первую линию, от Сокольников. Так вот мы и жили – на Божедомке, на Самотеке. И как матушка уходила на работу – то мне и поручала вести хозяйство и прибирать, а коли наша очередь – то и все места общего пользования, вы ж еще и не застали, как по восемь счетчиков в уборных висело?…Н-да. Как говаривал один литературный персонаж: «Сразу видно, Шура – человека из раньшего времени…» Божедомка! Коммуналка! Слова-то какие. И теперешняя-то его квартира – в самом что ни на есть московском центре, недалеко от Лялина переулка, – и какая же музыка в названиях для тех, кто понимает и оценить еще способен…И корешки книг, и древние фолианты, которые немедленно, отбросив всякий стыд и приличия гостьи, впервые в дом попавшей, хочется схватить в руки и – читать, читать, читать, листать, переворачивать страницы, вдыхая тот неповторимый и ни с чем не сравнимый аромат «старой книги»…Нет. Так не годится. Что обо мне подумают? Надо по порядку.Итак, знакомьтесь: Венгеров Алексей Анатольевич, профессор, академик РАЕН, окончил МАИ. Собиратель книг, известнейший в кругах московских коллекционеров. Президент общественного регионального фонда «Мы и ХХ век». Организатор выставок, автор книг о Москве, инициатор множества культурологических и издательских проектов, среди которых – и по поводу чего я сегодня у него в гостях – оригинальный и уникальный проект, именуемый «Библиохроники».Та самая книга, которую ни продать, ни купить. Та самая, в открытие которой стоит посвящение: «Светлой памяти Софьи Коломеец-Венгеровой». Маме.Что же это такое – «Библиохроники» Алексея Венгерова? Что за жанр? О чем речь? Чего ради работал дружный коллектив соавторов, единомышленников, выпустивших – пока ограниченным тиражом, для специалистов-библиофилов, – книгу «В некотором царстве… Библиохроника 1550–1975 гг.»?– Видите ли, историю нашу – это я вам говорю как специалист по информационным технологиям – уподобить можно пирогу. Понимаете, да? Вы можете резать его длинными дольками – и это будет один взгляд на вещи, один подход.Можно – снимать послойно – другой. Сегментами – третий. Да хоть розочками – все в вашей власти! Что мы затеяли и что во всем мире, в Европе, скажем, в Германии, делается уже давно? Вот, скажите, какого числа у вас день рождения? 16 июня? Очень хорошо. Представьте себе, что вы берете с полки огромный том-фолиант, на котором написано «16 июня». А в нем собраны АБСОЛЮТНО ВСЕ события, имеющие касательство в мировой истории именно к 16 июня! И узнаете, к примеру, что в тысяча семьсот лохматом году гденибудь в Париже, на улице Старой голубятни, торговали пармскими фиалками по двадцать сантимов за букетик… А в Москве, где-нибудь на Остоженке, в тот же самый день – полкопейки за пучок! Условно говоря.Или, может быть, книга-хроника называется «Фиалки» – и тогда решительно все, что хоть как-то касаемо этого цветка, отразившееся на скрижалях, будет собрано именно по годам, векам, десятилетиям – хроникам! Понимаете принцип, да? Не только великие события, не только рождения знаменитостей и даты войн, битв, революций, географических открытий, но, безусловно, все события и все предметы, которые так или иначе отразились в Истории. И вот наша «Библиохроника», как можно понять, она о тех книгах, которые выходили, печатались в России. Год – и книга, тем годом датированная, ясно, да? Раскройте и взгляните, с чего мы начали. Сигизмунд Герберштейн, «Записки о Московии», 1550 год! Автор – австрийский дипломат – побывал в России в начале ХVI века, оставил уникальные воспоминания о быте и нравах московитов. Ценнейший источник! Впервые она была напечатана на латыни в 1549 году в Вене. В 1550м была издана в Венеции, а позднее, уже в ХIХ веке, ее с превеликими трудами заполучил в свою коллекцию знаменитейший московский библиофил Чертков… Вот этой книгой – и, соответственно, годом 1550-м открывается наша «Библиохроника». Воспроизведены гравюры, титульный лист, краткий очерк об авторе. Экземпляр, который мы воспроизводим сейчас, находится в России, а куплен был на одном из провинциальных аукционов в Германии, в 2001 году… Ну разве не интересно?…Вы скажете тоже – «не интересно», Алексей Анатольевич! Да оторваться ж невозможно! Руки дрожат, ей-богу.– Никто же не знает, кто есть кто и как могла бы на самом деле сложиться судьба? Может быть, я вообще «сел не в тот вагон», и вместо того чтобы крепить обороноспособность страны, нужно мне было идти по гуманитарной стезе? Кто знает, кто теперь рассудит.Нет, поверьте, я доволен тем, как сложилась моя жизнь: с высоты своих семидесяти имею право так говорить. В сущности, я всегда занимался тем, чем хотел, что мне было интересно, нравилось! В этом смысле – счастлив. Но для меня, понимаете ли, не было так, что только наука, только высшая математика, только техника! Не был этаким «технарем-сухарем», понимаете меня, да? История России, ее книги – это не стало моей профессией, но всегда меня безумно интересовало, безумно волновало, притягивало! И это тоже – от мамы, конечно. Вообще всем хорошим в себе я обязан маме, ее воспитанию...Он фантастический собеседник, Алексей Анатольевич! О нем не статью – книгу впору писать. «Хроники Венгерова», скажем. А вот почему все-таки он не «коллекционер», а «собиратель», скажите, Алексей Анатольевич?– Знаете, у меня принцип – как в зоопарке. Каждый зверь мне интересен, каждый зверь мне дорог. Хоть скорпион, хоть носорог! А у коллекционеров – иначе. И за одного редкого муравья они готовы отдать трех слонов… Картины? Нет-нет, не волнуйтесь: это не Каналетто. А это не Боровиковский. Так что грабителей просят не беспокоиться. Тут у меня все – «энха», то бишь «неизвестный художник». Ну да, ХVIII–ХIХ вв., известные школы, но не первые мастера кисти, понимаете меня, да? …Нет, коллекционеры-«картинщики» – это совсем иное, у них другой порядок цен, мне же просто доставляет удовольствие довольствоваться тем, что мне нравится.А шедевр это по всеобщему мнению или кич – для меня несущественно. Вот как вы думаете, что это за штука? И хозяин указывает на изящную банкетку? Пуфик? Тумбочку? Что-то в этом роде, предполагаю я. Стоит у двери, в коридоре. Ну, наверное, чтобы присаживаться, обуваясь?А Венгеров, покатываясь от смеха, откидывает инкрустированную крышку, и что же внутри? А внутри оказывается фаянсовая посудина для… э-э-э… известных надобностей. Да еще – с элегантной ручкой! Ужасно доволен моим смущением! Говорит, что приобрел случайно, на распродаже-аукционе в Германии, – старинная штуковина-то. Походная. А кто его знает, может, какая-никакая герцогиня Ангальдт-Цербская… присаживалась? Вот же хулиган какой.– Ну что вы, это вы меня еще мало знаете, девочка! – веселится Венгеров. – Так мы будем кофе пить? Или чай?И мы пьем чай, и, отсмеявшись, хозяин вновь серьезнеет и говорит о том, что никогда не понимал и не принимал тех своих коллег и собратьев по собирательству, которые, как скупые рыцари, чахли над своим златом, над несметными сокровищами и держали при этом чуть не впроголодь свои семьи:– Это ужасно! Ребенку велосипед не купит, шоколадку – а все в свои сундуки… Кошмар. Патология. Уродство! Ведь все остается людям, девочка, все остается, должно оставаться детям. В память о мамах и бабушках, отцах и дедах и ради детей. Если заметите, у меня все мои книги, каталоги посвящены моей маме… А кстати, вы не были у меня в 2000 году в Пушкинском музее на выставке «ХХ век. Мы в обложке»? Э-э-х, а еще журналистка! Там же как раз и были собраны и представлены журналы, которые выходили в России, в Москве, ретроспектива журнальных обложек… Ладно, так и быть – и каталог той выставки вам подарю. А вот что касается наших «Библиохроник»…А что касается «Библиохроник», то, говорит Алексей Анатольевич, дело это возлюбленное свое, взлелеянное, выпестованное, дело свое нынешнее, которым он занимается вместе с сыном (кстати, Сергей Венгеров тоже МАИ окончил), обязательно будет продолжено.И разве не интересно, говорит Венгеров, «библиохроника», которая будет посвящена азбукам? Или книгам, которые определили судьбу России? Или первым изданиям великих русских писателей?…Скажете тоже: «не интересно», Алексей Анатольевич! Да у меня уже загодя – от предвкушения и восторга – руки дрожат! Вещь-то, идея – великолепная, исполнена блестяще, написана легко и увлекательно, единым духом читается! Право, на месте чиновников от образования присвоила бы я ей «чин» учебного пособия, книги для обязательно прочтения! И – массовый, общедоступный тираж, конечно. К чему нынче и прилагают все усилия Алексей и Сергей Венгеровы их коллеги: чтобы каждому сколько-нибудь культурному человеку, интересующемуся «Историей через книгу» возможно было ее иметь. А то – подарок…Ну, подарок. Спасибо, конечно. А остальные?