Перекур заканчивается

[b]Последние несколько месяцев люди, связанные с российской экономикой, бродили какие-то задумчивые и встревоженные. В ее адрес употребляли разные нехорошие слова вроде «застоя» и даже «стагфляция».[/b]Шли рассуждения на тему, что все хорошее, что должно было в ней вырасти, уже выросло, а больше пока ничего, кроме цен, расти не собирается. Причины назывались самые разные – в зависимости от политической ориентации говорящего на первый план выкатывалось то отсутствие экономической политики у государства, то, наоборот, ее избыток. Но на том, что кризисные явления налицо, сходились все. Даже проправительственные статистики.И вот на минувшей неделе внезапно пророс какой-то новый оптимизм. Заместитель Грефа Андрей Дворкович заявил, что с февраля экономика начала оживляться, и привел прогнозы иностранцев о четырехпроцентном росте ВВП в год. В отставке Геращенко, которого все очень любили, тем не менее увидели признаки приближающейся банковской реформы, призванной направить средства населения на инвестирование родной промышленности (пока что большинство наших банков занимается этим чуть ли не по приговору народного суда). Рост мировых цен на нефть тоже стал приятным сюрпризом, в котором, кстати, есть некоторая заслуга грамотных переговорщиков из дома на Краснопресненской набережной.В этом смысле очень показательна вчерашняя встреча Путина с учеными. Их сословие, по исторической традиции, в России считается чем-то вроде священных коров. В последние годы принято жалеть их, горевать о недостатке кормов, холоде коровников и иных объективных трудностях и умолять их не покидать пределы родного колхоза.Путин же на этот раз подошел к проблеме совсем с другого конца: в кои-то веки спросил об удоях. Заинтересовался, почему 10% ученых мира, пасущихся в России, причастны к выпуску всего лишь одного процента наукоемкой продукции. Обозвал структуру науки «громоздкой», а самих ученых – слишком часто думающими о бюджете и слишком редко о поиске источников внебюджетного финансирования. И тоже приговорил к реформе.Если добавить к этому потуги государства по освобождению малого бизнеса от административных препон, то вырисовывается не такой уж маленький фронт. Хватит ли у власти сил развить на нем наступление, неясно, но во всяком случае, цели благородны: создать условия, при которых обрабатывающая промышленность получила бы импульс к развитию, а именно – кадры, технологии и инвестиции.Внешнеполитическая активность на этот раз была вполне подковерной: Путин в Одессе формально не убил ни одного зайца. Другое дело, что и Кучме, и Воронину сейчас нужна помощь, которую Россия способна им оказать. В первую очередь это предоставление гарантий полноценного обеспечения Украины и Молдавии энергоносителями.Оба дружественных президента сейчас находятся в сложном положении, и поэтому выяснять отношения с ними неконструктивно (перегнешь палку – и придется выяснять их с другими лицами). Именно поэтому чувствительная как для Молдавии, так и для России проблема Приднестровья не получила ожидаемого внимания со стороны президентов – не время.Подготовка к конкурсу на право вещания на шестом канале идет полным ходом, стороны делают массу всяких приятных для общества заявлений, из которых вроде бы следует, что ни при каких обстоятельствах этот канал выраженно антипрезидентским не будет. Того же Евгения Киселева можно понять: пока выбор не сделан, лучше выглядеть лояльным. И что удивительно, это прекрасно получается. С тех пор как ему в «кураторы» дали Примакова с Вольским, от Евгения Алексеевича слова плохого не слышно.