Андрей Бабель: Черты Исаака Бабеля во мне собрала моя бабушка

Американский режиссер задержался в столице всего на пару дней, но нашел время, чтобы поговорить с нами.

- Андрей, как так получилось, что Антонина Пирожкова, жена Бабеля, оказалась в Америке. Она же была патриоткой и не собиралась никуда уезжать.

- Действительно не собиралась. Но в Москве она тяжело болела, а лечившие ее врачи ничего не могли сделать. Бабушка приехала в Америку ко мне, к любимому внуку. Приехала умирать. Дело было в 1996 году. А в Америке она прожила еще четырнадцать лет. Успела написать за это время книгу, дождалась своего правнука Колю, полюбила его. У них была необычайная дружба.

- Она пережила Бабеля на семьдесят лет. Отчего не вышла замуж, не завела новую семью… Ведь она слыла удивительной красавицей…

- Знаете, во-первых, это была любовь. Настоящая любовь. И после Бабеля ее жизнь проходила под знаком Бабеля. Она очень долго ждала его возвращения. На её запросы в НКВД ей отвечали, что он жив, а на самом деле, его уже давно расстреляли... Она говорила, что ни один мужчина, который пытался за ней ухаживать, не мог выдержать сравнения с Бабелем. И наконец, у нее просто не было времени. Она много работала, воспитывала сначала дочь, потом меня. Когда-нибудь я напишу о бабушкиной системе воспитания книгу.

- Я слышала, что ваше детское прозвище - «бабеленок»...

- Да, так меня называли. Бабушка подмечала и культивировала во мне те качества, которые отличали Бабеля. Всячески поощряла чувство юмора, щедрость, считая это Бабелевскими чертами. И теперь, когда мне говорят, что я похож на Бабеля – я понимаю, что это бабушкина заслуга.

- А правда что они говорили друг с другом на «вы» и спали в разных комнатах?

- Да, но такие взаимоотношения для того периода не так необычны, как сегодня. Родители бабушки тоже говорили друг другу «вы». И в отдельных комнатах тоже есть какая-то примета целомудренности, уважения. Сохранялись отношения, в которых отсутствовала та часть интима, которая переходит в пошлость, небрежность.

Воспоминания Антонины Пирожковой о первой встрече с Исааком Бабелем

- Бабель ревновал жену? Он же был старше ее намного.

- На пятнадцать лет. Бабель играл в ревность, но не ревновал. Он, кстати, знал, что она нравилась только хорошим людям и пользовался этим. Мог, например, сказать: сегодня вечером к нам придет Маршак, останьтесь пожалуйста дома. Мне важно проверить, что за человек Маршак. В их семье царили полное доверие и невмешательство в дела супруга. Если он просил ее не смотреть его рукописи, она и не смотрела. Хотя она об этом потом жалела, и историки литературы тоже. Рукописи ведь были конфискованы...

- Ну и что бы изменилось, если бы она посмотрела в рукописи? Неужели она бы что-то запомнила?

- Бабушка обладала феноменальной памятью. Она дословно запоминала устные новеллы Бабеля, хорошо помнила некоторые рассказы, прочитанные им. У нее были с детства выдающиеся математические способности и память. Сложнейшую математическую задачу она могла решить в уме. Она бы стала второй Софьей Ковалевской. Но в то время пропаганда работала на то, что нужны инженеры, и она стала инженером.

- Станция метро «Маяковская» - это же ее работа?

- Она участвовала в создании станции метро "Маяковская". Для этой станции проектировала знаменитые купола.

К моменту знакомства с Бабелем она была инженером с высокой репутацией. Когда Бабель представлял ее своим друзьям, он краснел от счастья и говорил: “Вы подумайте, мать неграмотная, а сама – инженер метростроя.” Он очень гордился не только ее красотой, но и ее профессиональными достижениями. Когда работал с именитыми кинорежиссерами, мог войти в ее комнату, взять чертежи, развернуть перед режиссером и сказать: “Это вам не сценарии писать”.

- А кем были ее родители?

- Простые люди, но интеллигенты по духу. Сама она из Сибири. Родилась в селе Красный Яр в 1909 году. Отец был талантливым самоучкой: занимался адвокатурой, но при этом был хороший художник, писавший маслом. После революции он преподавал рисование в школе. И живопись, и юриспруденцию он, вероятно, осилил сам. Мать была из семьи богатого крестьянина, который, тем не менее, не давал образования дочерям. Чтобы не идти работать на поля, она научилась шить и до конца жизни этим занималась. Обшивала всю семью. Отец был талантлив и в быту: даже букеты из полевых цветов так умел подбирать, что это были произведения искусства.

- Знаете, Андрей, я смотрю на станцию метро “Маяковская” - и у меня совсем нет ощущения, что человек, создавший такое чудо, испытывал ненависть или обиду к своему времени, к стране, которая сотворила такое с ее мужем...

- Она и не испытывала никакой ненависти к стране. Это видно из ее воспоминаний. Люди в тридцатые годы верили, что все будет лучше, все изменится. В них жил патриотизм и любовь к своей стране.

- Разве она не понимала происходящего?

- Люди того времени многое понимали, но верили, что все изменится, что все будет лучше. Она видела, как таланты под корень рубятся и заменяются безынициативными, серыми исполнителями. Она переживала арест мужа и многих близких друзей, но при этом жила с сознанием, что в тюрьме Бабелю все-таки дадут работать. Вы можете себе это представить: они верили, что в сталинской тюрьме им дадут писать. Бабель говорил: “Не боюсь ареста, только бы дали работать”. А уже в тюрьме несколько раз просил дать возможность закончить работу над рукописью. Не дали…

- Андрей, у меня возник диссонанс. Готовящаяся книга – это ведь не дневник. Ваша бабушка закончила писать ее уже в 2007 году, когда многое о том времени стало ясно.

- Да, но она писала так, как воспринимала это в 30-е годы. Феноменальная память позволила ей запечатлеть себя в каждый момент времени. И в этом – ценность воспоминаний бабушки. Она зафиксировала точку зрения человека, переживающего события сейчас, сегодня, а не много лет спустя. Да, работая над этой книгой на стыке двадцатого и двадцать первого веков, очень просто было бы расставить акценты иначе и писать с сегодняшней точкой зрения. Но она этого не делала.

- Андрей, а сами-то вы какими судьбами в России. Вы же в Америке живете? 

- Я приехал на съемки американского документального фильма «В поисках Бабеля». В этом фильме я ищу Бабеля не только как внук, но и как актер, режиссёр и исследователь, работающий над его произведениями. По ходу фильма я разговариваю с писателями, художниками, историками, которые тоже по-своему ищут Бабеля. Говорю с людьми, которые были знакомы с ним...

- С людьми?!

- А вы думаете, не осталось таких людей?

- Думаю, нет.

- Вы ошибаетесь. Буквально на днях а говорил по телефону с дочерью школьного друга Бабеля, Любовью Александровной Сталбо, которая вспоминала как он, приходя в дом, всегда приносил детям конфеты. А позапрошлым летом я беседовал с драматургом Леонидом Зориным. Когда ему было девять-десять лет, он в одной машине ездил с Бабелем к Горькому. Зорин вспоминает, что они ехали через лес и Бабель рассказывал ему о подмосковной природе. Он считал, что писателю необходимо знать природу.