Татьянин день с Михал Василичем

25 января 2017 15:34 Общество

Ольга Кузьмина / Фото: IVANDIKOV IGOR

Мне кажется, в советские времена Татьянин день как день студенчества не праздновали так бурно, как сейчас. Но мы о нем, конечно, знали, и отмечали его по-своему, тем более что в нашей компании было несколько Татьян, да и заведовала нашей учебной частью Татьяна - Татьяна Яковлевна Акритова, которую мы побаивались, но ценили и уважали. Татьянам всегда в этот день были особые почет и уважуха, а нам - все остальное, что было совсем не обидно, потому что «всего остального» всем хватало, благо что и продавалось оно тогда по талонам.

Чего греха таить — конечно, в этот день мы «злоупотребляли». Ну, может быть, не до полного беспамятства, конечно, но все же. А главное - было весело, как-то очень легко и солнечно на душе, потому что Татьянин день означал, что прожит еще один студенческий год, и уже за спиной или «на вылете» сессия, а значит — еще ближе диплом, за которым — взрослая жизнь, казавшаяся такой прекрасной.

В молодости всегда торопишь время, потому что его очень много, течет оно относительно медленно, а тебе уже тесно в дне нынешнем, хочется вперед, в завтра. Вот ты и отталкиваешь сегодня — во вчера, чтобы только быстрее наступило что-то новое. Мыслей же о невозвратности времени тогда нет и быть не может — голова молодого человека об этом думать не способна.

В один из Татьяниных дней мы злоупотребили в скверике у журфака разномастной веселой компанией из нескольких групп. Шумели не особо, ибо по непроверенным сведениям обожаемый всеми студентами-журфаковцами декан Ясен Николаевич Засурский здания еще не покидал, а опозориться перед ним не просто не хотелось, а казалось невозможным. Был ли Ясен Николаевич в здании, нет, но на пике веселья я себя обнаружила на коленях у сидящего в скверике Михаила Васильевича Ломоносова. Надо сказать, что это было второе (и последнее) посещение его уютных, но зимой очень холодных бедер — первый раз меня водрузили на них летом. Отец-основатель не глядел в мою сторону; задумчиво прищурившись, он смотрел куда-то в сторону, в направлении Кремля, а снизу раздавался унизительный для меня хохот. Было уже темно, я смертельно боялась соскользнуть вниз с гладких панталон и тихо скулила. А потом мои друзья-подлецы «добили» горячительное и отправились восвояси, решив понаблюдать со стороны, что я, боящаяся высоты, буду делать теперь — в одиночестве и без помощи.

Ну, конечно, я ныла попискивала мышью. И обещала, что больше — «ни в жисть!» Клялась именем Татьяны Яковлевны никогда не иметь хвостов ни по одному из предметов, любить «тыр-пыр» — теорию и практику партийно-советской печати, сделать конспекты ленинских "Апрельских тезисов", досдать курсовые и написать диплом на абсолютно оригинальную тему. В какой-то момент, обезумев от холода и безысходности, я почти заплакала, еще и не к месту вспомнив андерсеновскую «Девочку со спичками». А потом мне показалось, что голова Михал Василича чуть склонилась вниз - будто он соглашался со сказанным, я страшно перепугалась, но внизу уже толпился народ и через пять минут, рухнув в надежные руки вернувшихся «подлецов», я поняла, что Ломоносову врать нельзя никак.

... Сейчас мне трудно представить, что когда-то я сидела на не самых уютных коленках Михал Василича, но все обещанное ему было исполнено. И это одно из лучших воспоминаний о чудесном студенческом времени - которого у меня, работающей, в общем-то, никогда толком и не было. И сейчас, когда всеми силами стараешься удержать бег времени и замедлить его, я оборачиваюсь назад и прошу за тех, кто отмечает День студентов сегодня - живите ярко и солнечно, но не торопите время!

Мнение автора колонки может не совпадать с точкой зрения редакции «Вечерней Москвы»

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции