Спасибо, «Машенька»!

Там висели страшненькие пальтишки и кургузые курточки, превращавшие девочек в старушек, но была и дивная, с невероятной любовью и выдумкой сшитая форма — оригинального кроя платья и очаровательные фартучки с крылышками: темные — на каждый день, белоснежные — на праздник. Форму покупали и в «Детском мире», но в «Машеньке» было круче — платья в ней не повторялись. Мне до сих пор интересно, откуда брался этот эксклюзив на фоне скучного советского легпрома.

Увы, моя мама, не питавшая интереса к вещам, не привила и мне любви к одежде и моде... Момент моего невольного «тряпочного» триумфа остался там, в школе, когда зоркий взгляд главной нашей модницы «выцелил» на мне новое школьное платье, причудливо простроченное выпуклыми клеточками. Ира — двенадцати лет от роду (мама — из ГУМа, папа — при должности) — сфокусировала на мне взгляд кобры и спросила детским голосом, но очень побабьи: «Платье где взяла?» Мне было неловко, что я расстроила ее своим красивым платьем, этими клеточками, юбкой вразлет.

Она так переживала до конца года случившееся, что я готова была провалиться сквозь землю вместе с платьем и «Машенькой» и искренне просила кого-то там, наверху, чтобы форму отменили.

Этот «кто-то» или кто другой принял это решение, когда мы переходили в девятый класс. Вместо откровенно советских платьиц а-ля Маруся из «Первоклассницы» нам предложили какой-то синий ад — уродские пиджаки, юбки-попожимки и жилетки «прощай, фигура». Но вольница была: под эту «красоту» можно было надевать любые блузки. Я остро запомнила этот момент допущения и его оборотную сторону: у Иры кофточек было — завались, а мои «предки», научные сотрудники, не особо заботились такой чушью, как модная одежда для дочери. Та кофта, что я вынуждена была шить всю ночь из простыни и тюля собственной комнаты, была воплощением тщетного усилия противостоять тому, чему противостоять невозможно. А утром я поняла, что упиралась напрасно: моя сшитая на руках блуза никогда не затмит элегантной кофточки Иры: она соревновалась со мной по поводу и без, так и не простив платья из «Машеньки».

Сейчас ассортимент того странно продвинутого по советским временам магазина показался бы убогостью. Но проходя мимо его бывших стен, я кланяюсь им с благодарностью: этот магазин доказал мне, что можно выделяться и из толпы одинаковых. Если очень захотеть.

Мнение колумниста может не совпадать с точкой зрения редакции «Вечерней Москвы»

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции