Последний поклон Виктора Астафьева

Миллионы хлебнувших того же лиха современников Астафьева сломались, спились, просто не выжили. А он смог выбраться — и, имея за плечами лишь фабрично-заводское училище, стал работать в газете «Чусовской рабочий».

И вскоре начал писать прозу — причем сразу вещи глубокие, заставляющие читателя сострадать героям и, самое главное, думать... Среди них — автобиографический «Последний поклон», лирические воспоминания о тяжелом, но прекрасном детстве. Один за другим выходили рассказы, полные любви к своей земле и своему народу.

Судьба и дальше не щадила Астафьева. Внезапно умерла любимая взрослая дочь. Цензура уродовала лучшие вещи — особенно досталось «Царь-рыбе». В девяностые, уже бесцензурные, годы он написал бескомпромиссный роман о войне «Прокляты и убиты». В нем нет привычного героизма — это тяжелое повествование о том, как солдат-новобранцев свои же командиры превратили в доходяг и пустили на пушечное мясо, это ушаты боли и крови.

Часто приходится слышать, что правду говорить легко и приятно. Но это был явно другой случай. На автора обрушились волны гнева: мол, описанного в романе не могло быть в нашей армии. Оскорбленные красноярские земляки-депутаты отказались выделить «клеветнику», «предателю» и даже... «русофобу» прибавку к пенсии, необходимую для лечения. Но Астафьеву приходило много писем-свидетельств, подтверждавших, что в этой черной прозе верно все, даже мельчайшие детали. Это был тоже последний поклон писателя — правде, которая превыше всего.

Незадолго до смерти в своем завещании родным он написал: «Я пришел в мир добрый, родной и любил его безмерно. Ухожу из мира чужого, злобного, порочного. Мне нечего сказать вам на прощание». Но Виктор Астафьев сказал нам все, что хотел. Его книги останутся навсегда в русской литературе.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции «Вечерней Москвы»

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции