Может ли следствие остановиться на версии, что водителей на подмосковной трассе «Дон – 4» убивали с целью наживы? Прослеживаются ли все-таки в преступлениях «банды ГТА» идеологические мотивы? Почему такая группировка могла возникнуть в нескольких километрах от столицы? И стоит ли ожидать появления подобных групп в будущем?

С этими и другими вопросами корреспондент «ВМ» обратилась к генералу-лейтенанту милиции в отставке, эксперту по борьбе с организованной преступностью Александру Гурову.

- Александр Иванович, официальный представитель СК РФ Владимир Маркин заявил, что основным мотивом убийств, совершенных «бандой ГТА» были корыстные побуждения. Можете ли Вы, исходя из вашего опыта, прокомментировать ситуацию?

- Здесь очень много вопросов. Эти убийства выглядят бессмысленными. Они не выбирали дорогие, изысканные автомобили, в которых действительно могли находиться какие-то ценности. Брали первую попавшуюся машину, не зная, будут ли там деньги. Получается, что здесь мотив корыстный, а умысел неопределенный. И сразу возникает вопрос: неужели они настолько глупы, чтобы, убивая водителей, постоянно подвергать себя риску быть обнаруженными? Не лучше ли спланировать нападение на инкассаторскую машину, отделение «Сбербанка», ограбление магазина? Все равно ведь идут на «мокрое». Но в этом случае хотя бы ясно, что можно взять хороший куш.

- А Вы в такую глупость преступников верите?

- Я в ней серьезно сомневаюсь. Прикрытием для них служил дом, принадлежавший семье управляющего делами Генпрокуратуры. Их проникновение туда тоже неслучайно.

- Но уже известно, что Алексей Староверов никаких контактов с преступниками не имел, а дом принадлежал его родственнику. Неужели Вы думаете, что он все-таки причастен?

- Не совсем так. Я считаю, что слово «прокурор» и слово «бандит» должны сочетаться в одном единственном контексте – в описании заседания суда, где представитель прокуратуры зачитывает гособвинение. Подобные задержанным бандитам ходоки и наемные рабочие приходили ко многим, но нужно понимать, догадываться , что нас могут просто использовать. Я убежден, что любой работник правоохранительных органов обязан предвидеть такую ситуацию. Мы же говорим водителям персональных автомобилей должностных лиц: «Не таксуйте в свободное время! Используя такие автомобили, могут и наркотики перевозить». Почему же в нынешнем случае меры предосторожности фактически отсутствуют? Понятно, что управляющий делами Генпрокуратуры не был связан с этими преступниками, но создались условия для их деятельности. И в этом частично есть и его вина.

- Вернемся к мотиву. Вы говорите, что корыстные побуждения в данном случае вызывают вопросы. Может быть, у Вас есть другие версии?

- Я полагаю, что корыстный мотив мог присутствовать, но вряд ли он был доминирующим. Есть мнение, что таким образом бандиты «завязывали» членов группировки на крови, подбирали таким образом боевиков. Поначалу я высказывался против этой версии, потому что было недостаточно информации. Здесь тоже не видно логики. Если они вербовали людей, к примеру, для ИГИЛ, что пока является только предположением, то нужно было просто подобрать их здесь и переправить в зону боевых действий, а уже там их либо обучат, либо ликвидируют. Такой мотив, мотив «завязки» тоже сложно назвать доминирующим, но, скорее всего, он действительно был. В подобных бандах чем больше убийств совершают участники группы, тем больше возникает претензий и подозрений друг к другу. Некоторые подобные сообщества раскалывались, а потом их участники начинали воевать между собой. На практике были случаи, когда год или полтора действует вооруженная группировка, совершает несколько убийств, а дальше каждый ее член начинает думать об ответственности. Они начинают искать предателей внутри. Были случаи убийства своих же, например, в Ореховской банде, да и в других.

- По Вашим словам получается, что мотив все же мог быть идеологическим?

- Не думаю. В нем нет идеологической составляющей. В этом отношении со Следственным комитетом можно согласиться. Если бы они организовали покушение на кого-то из министров или устроили теракт в метро, тогда можно было бы рассуждать об этой версии. А здесь цель мести, идеологии, религии как-то не вяжется. В любом случае я считаю, что нужно серьезно ужесточать контроль за мигрантами, которые пересекают наши границы. Их миллионы. А «банда ГТА» - далеко не первый и не единственный случай. А теперь уже пошли серийные преступления, создание группировок. Боевики, конечно, рекрутируют и русских, и вообще всех, кого только можно. Но у нас для них почва хороша, потому что здесь находится огромное количество мигрантов, как легальных, так и нелегальных. И из них можно сформировать банду. Если предложить такому человеку большие деньги, есть большая вероятность, что он пойдет на дело, не совместимое с законом.

- А контроль над внутренней миграцией тоже нужно ужесточать? До сих пор ведь приходится слышать мнение, что за выходцами с Северного Кавказа нужно смотреть в оба.

- Здесь речь идет именно об иностранцах, ни в коем случае не затрагивая Северный Кавказ. Во-первых, это Россия, а во-вторых, мы совместно и постоянно работаем и с президентом, и с правоохранительными органами. Русский, дагестанец, чеченец – все мы россияне. Это нужно запомнить и уяснить всем. Северный Кавказ – это наша опора в борьбе с фундаментализмом. Если ИГИЛ или иные террористические формирования попрут туда, они встретят отпор и в Дагестане, и особенно в Чечне. Причастность народов Северного Кавказа к борьбе против такой угрозы нужно отмечать отдельно. Их роль в этом процессе переоценить невозможно.

- Если вернуться к Вашим словам о «банде ГТА» и иностранцах, прибывающих в Россию, то как мы можем выйти из сложившегося положения?

- Нельзя допустить, чтобы ситуация усугубилась. Сейчас мы ловим «банду ГТА», но завтра может сформироваться группировка еще опаснее – уже действительно на идеологической, политической основе. И тогда мы, боюсь, будем пожинать горькие плоды. Нужно совершенствовать законодательство, невзирая ни на что, а главное – совершенствовать правоприменительную практику. Нужно укреплять подразделения ФМС, потому что их очень мало. Я бы предложил взять пример с американской системы, потому что при этом сотрудник миграционной службы имеет прав больше, чем обычный полицейский. Миграционный процесс – это проблема проблем. Она связана буквально со всеми сторонами нашей жизни – с политикой, экономикой, правопорядком, международными отношениями.

- Вспоминаются времена СССР. Ведь тогда такой острой проблемы не было? Или нам просто о ней не рассказывали?

- Тогда была мощнейшая система уголовного розыска, которая не имела аналогов. Сейчас она фактически перестала существовать. Ее сначала децентрализовали, а потом просто расформировали, конечно же, в целях усовершенствования. Уголовный розыск, конечно же, работал и работает, но тогда у него было мощное подспорье – агентура, система сбора информации, личные контакты сотрудников, в том числе и за рубежом. Конечно же, возвращаться к советской системе нет смысла, но теперь нужно собраться и всеми силами поставить на контроль миграционные процессы в целях национальной безопасности. Нельзя оставлять без внимания никого из тех, кто пересекает нашу границу.

- Ужесточение контроля за миграцией – это единственный выход? Просто не оставляет ощущение, что это только часть проблемы.

- Все правильно. А вторая ее часть кроется в этих замках, этих коттеджах. Сейчас стало модно говорить: «Частное владение! Посторонним вход запрещен!». Не пускают даже полицию. Но ведь она приходит не для того, чтобы кого-то, извините, обобрать, а чтобы проверить, что происходит за четырехметровым забором. Теперь выясняется, что дом родственника сотрудника прокуратуры оказался пристанищем бандитов. Эту ситуацию тоже надо проанализировать и решить проблему допуска полицейских на территорию. Законодательно. У полицейского должна быть возможность попасть в любой момент на территорию дома. Нет, не для того, чтобы делать обыски, а для проверки при наличии элементарных оснований.

- Александр Иванович, а как вести себя простым гражданам?

- Не оставаться в стороне, сигнализировать о происходящем вокруг. Об этом уже говорилось не раз. Нужно больше думать о своей стране, о том, как тут живет народ, как здесь охраняется правопорядок. В этом случае, кстати говоря, нас будут уважать по всему миру.

ЕСТЬ МНЕНИЕ

Банда ГТА: а теперь Горбатый!

Колонка обозревателя Леры Бокашевой

Когда официальный представитель Следственного комитета Владимир Маркин подтвердил задержание именно той самой банды ГТА, которая держала в страхе водителей почти полгода, сразу пришла на память "Черная кошка". И "Место встречи изменить нельзя": знаменитая сцена задержания банды.

"А теперь - Горбатый! Я сказал: Горбатый!" - кричит Жеглов. Один за другим выходят бандиты - сломленные, поверженные.

Мы по кинематографической привычке проводим какие-то сложные параллели между фильмами и жизнью. Выдумкой и реальностью. А ведь реальность на деле оказывается куда как страшнее и прозаичнее. (далее)