Актрисы Элина Быстрицкая и Полина Долинская поделились мыслями о Малом театре

1. С чем у вас ассоциируется театр?

2. Каким был ваш дебют?

3. Какая роль показалась вам самой сложной?

4. Что бы вы сделали символом родного театра?

5. Как вы ощущаете свой возраст?

6. Какую байку или сплетню о театре вы услышал в последнее время? 

Элина Быстрицкая. В труппе Малого театра с 1958 года: 

1. Я училась в Киеве в театральном институте. Малый театр был у нас на гастролях. Я увидела спектакли «Варвары», «ПортАртур», еще несколько постановок... Увидела мастерство, культуру исполнения и была потрясена. Я стала мечтать о работе в этом театре. Через несколько лет меня взяли в труппу, и с тех пор Малый ассоциируется у меня с теми спектаклями.

2. Дебютировала я в премьере по пьесе Оскара Уайльда «Веер леди Уиндермир» то ли в 1958-м, то ли в 1960 году. Там я сыграла главную героиню пьесы, именинницу по имени Маргарет.

3. Эта роль и оказалась для меня самой сложной, потому что прямо перед ней я играла шолоховскую Аксинью. Довольно трудно было перевоплощаться из донской казачки в английскую аристократку.

4. Малый театр — это, конечно, Островский. Для меня в первую очередь — пьесы «Без вины виноватые», «На всякого мудреца довольно простоты».

5. Понятия никакого не имею о возрасте. К сожалению, ушли те, кто был старше меня. Но от возраста я точно не страдаю — сейчас я овладеваю новой профессией. Теперь в театре я пою. Раньше, когда это было нужно, я всегда сама пела в кино или в театре — у меня ведь образование музыкально-драматическое, и на Украине поют практически все. И я так же. Поэтому пару лет назад я начала работать в Малом в новом качестве — и для себя, и для зрителей.

6. Я ни разу не оставалась в театре после репетиции, ни на одну минуту.У меня никогда не было желания выслушивать всякие эти дела!  

Полина Долинская. В труппе Малого театра с 2009 года: 

1. С классической литературой. Ничего другого, неожиданного не могу назвать.

2. Я ввелась в спектакль Виталия Иванова «Бешеные деньги» на роль Лидии. Там был уже сыгранный коллектив, но меня хорошо, тепло приняли, помогли, и я практически сразу почувствовала себя в своей тарелке.

3. Сегодня это Софья в «Горе от ума», одна из самых моих любимых и сложных ролей. Она почему-то кажется очень ответственной.

4. Не говорить, что символ театра — Островский? А кто же еще, если не он и его пьесы?.. Если называть что-то конкретное у него, то давайте выберем «Волки и овцы».

5. Той же Софье в «Горе от ума», насколько я помню, лет 17. Но я ощущаю себя на свой возраст — мне 25. Иногда, правда, когда приходится сталкиваться с каким-то сложным материалом и только начинаю работать, чувствую себя совсем молодой и неопытной. Это что касается сцены, а в труппе мне интересно общаться с нашим старшим поколением, особенно когда они идут на контакт, рассказывают о своем опыте, дают советы. Для меня это очень ценно. Я всегда прислушиваюсь к «ветеранам».

6. Я вам отвечу то же самое, что Элина Авраамовна. У нас в театре как-то не принято сплетничать. Я стараюсь приходить в театр работать, а не шушукаться после репетиций. Не всегда разделяю мнение, что театр — это твой дом. Я очень люблю перед спектаклем запереться в гримерке и немного побыть одна. Возможно, из-за этого обычно о какой-то свежей театральной сплетне я узнаю последней.

ЗАКУЛИСЬЕ

Как Ленин играл на сцене Малого... 

Героини отказались делиться с нами театральными байками.

Мы сами раскопали забавный случай...

В Малом служил актер Михаил Францевич Ленин, настоящая фамилия которого была Игнатюк. Сценический псевдоним «Ленин» он взял еще до революции — в честь жены Елены Александровны. «Ленин» — всего лишь «Ленин Миша», то есть муж Лены. Кстати, среди прочего Михаил Францевич был знаменит тем, что в 1918 году опубликовал в газетах такое объявление: «Прошу не путать меня с политическим авантюристом Владимиром Ильичем Лениным».

И в Малом театре рассказывали байку о том, что однажды в кабинет к Станиславскому вбежали коллеги с криком: «Константин Сергеевич, несчастье: Ленин умер!» «Ах, Михаил Францевич!» — затосковал Станиславский.

«Нет — Владимир Ильич!» «Тьфу-тьфу-тьфу, — застучал по дереву Станиславский. — Не дай бог!»