Отбросы общества. Чисто там, где не мусорят и правильно обращаются с отходами

Департамент ЖКХ подвел итоги работы горячей линии по вопросам раздельного сбора мусора. Как выяснилось, с начала года на нее позвонили более тысячи москвичей. Чаще всего они интересовались правилами сортировки отходов и содержанием контейнерных площадок во дворах, а также предлагали идеи по улучшению сбора мусора в городе. Как столица борется с промышленными и бытовыми отходами, и что может сделать эту борьбу эффективнее? Давайте разбираться.

Россия приросла еще одним рекордом. Как подсчитали в аудиторско-консалтинговой сети FinExpertiza, в ушедшем году в стране захоронили 1,2 миллиарда тонн производственных отходов — рекордное количество за всю историю наблюдений. То есть всего лишь за год неликвидным мусором стал объем, равный годовому грузообороту всех наших железных дорог, или — для гуманитариев — груда весом в 200 пирамид Хеопса. Добрую часть этой горы составили пустые породы, которые засыпали в отвалы прямо на местах добычи, но и предприятия, не имеющие отношения к горнодобывающей промышленности, внесли в нее лепту. Особенно постарались конторы по сбору и утилизации отходов, занявшие в этом «похоронном» списке четвертую строчку. Доля Москвы в этой куче, по разным оценкам, доходит до 6,1 миллиона тонн ежегодно.

Что касается твердых бытовых отходов, то каждый житель столичного региона производит в два раза больше мусора, чем среднестатистический россиянин. В общей сложности Москва выбрасывает около 7,2 миллиона тонн в год, а к 2029 году эта цифра может вырасти до 8,5, так как мусора мы генерируем все больше (примерно плюс 2,5 процента ежегодно).

— Когда мы говорим о производственных отходах, то в первую очередь имеем в виду горные отвалы, шламонакопители, металлургическую промышленность. Ничего этого в Москве нет, — говорит директор природоохранных программ общероссийской общественной организации «Зеленый патруль» Роман Пукалов. — Единственное подобное крупное предприятие — это Московский нефтеперерабатывающий завод в Капотне. Но у него тоже нет каких-то таких больших шламов и отходов, зато есть довольно высокий объем стоков, на окультуривание которых «Газпром нефть» потратила аж 9 миллиардов рублей, внедрив на предприятии систему очистки «Биосфера». Могу сказать, что это один из самых дорогих и эффективных очистных комплексов, я таких даже в Европе не видел: ни в Австрии, ни в Финляндии, ни в Норвегии или Швейцарии… По сути, на МНПЗ сейчас применяют все возможные стадии очистки стоков: систему обратного осмоса, активированный уголь, озонирование, после чего их все равно не сбрасывают в Москву-реку. Большую часть (75 процентов) возвращают обратно в производство, а остальное отправляют на Курьяновские очистные сооружения. В свое время я был крайне удивлен тем, что в МНПЗ пошли на такие расходы, но они коммерсанты, деньги считать умеют и прекрасно понимают, что, вместо того чтобы каждый раз платить кому-то за очистку, проще собственную воду туда-сюда гонять.

Вдогонку за Европой

Так откуда же набирается в столице 6 миллионов тонн проммусора ежегодно?

— В основном это строительные отходы, принадлежащие к 5-му классу опасности (то есть малоопасные), — объясняет эколог. — Плюс ил с Курьяновских и Некрасовских очистных сооружений, плюс офисные отходы, которые тоже подпадают под статус промышленных. Так что по этой части Москва выглядит вполне благополучно.

Что касается бытовых отходов, то тут мы мусорим много и охотно — второе место после Подмосковья, которое опять-таки оказалось в лидерах во многом из-за нас — областные свалки пополняются в том числе и благодаря москвичам.

— Москва производит примерно 10 процентов всего российского мусора, — говорит Пукалов. — Количество очень приличное. Так что столица должна стать примером для всей страны в деле борьбы с ним. Да, у нас ввели раздельный сбор мусора, да, у нас в городе очень много экологически ответственных жителей. Это хорошая тенденция, но мы лет на 20–25 в этом плане от Европы отстаем. Нашей стране катастрофически не хватает предприятий по сортировке мусора. Ведь из него можно много чего выдернуть. Я знаю гениального человека из Орла, который отправляет на переработку 70 процентов того, что к нему привозят. Он даже не нуждается в раздельном сборе: к нему приезжает мусоровоз, вываливает содержимое, и огромные барабаны, которые стоят в этом комплексе, тут же сортируют все по составу. То, что магнитится, идет в переплавку, то, что было когда-то деревом и пищевыми отходами, тут же перемалывается, потом перепревает и превращается в почвенно-грунтовую смесь, которую продают цветоводам. Ветошь, пластик, картон — все идет в дело.

Предполагается, что мусорная реформа, стартовавшая у нас в прошлом году, должна точно так же разобраться и со всеми отходами в стране.

— Проходит она, конечно, пока не без проблем, — говорит член общественного совета при Росприроднадзоре Андрей Нагибин. — Кое-где пандемия помешала даже сортировке. Представляете, что значит поставить на конвейер людей перебирать мусор, в котором в том числе есть и медицинские маски с прочей тематической продукцией? К сожалению, на 99 процентах предприятий сортировка все еще осуществляется вручную. Для перечисления автоматизированных комплексов по всей стране хватит пальцев одной руки: пара штук в Подмосковье, в Нижнем Новгороде, в Орле, еще кое-где… Но это дело наживное. Самое главное, что эту отрасль удалось вывести из тени. Ведь как было раньше? Мы получали платежку, видели графу «вывоз мусора» и понятия не имели, куда он потом девается. А дальше шла чисто серая схема: мусоровоз выезжал со двора, и куда он что отвозил и отвозил ли, было покрыто мраком неизвестности. Мог и на ближайшем к городу поле все вывалить. Теперь его маршрут и действия видны досконально. Но есть и неприятные моменты.

В истории со строительством мусороперерабатывающих предприятий народ то и дело обманывают. Скажем, местная власть на общественных слушаниях рассказывает людям про строительство суперсовременного комплекса по переработке мусора, а в итоге оказывается, что рядом с их домами просто появляется новый полигон, куда все сваливают по старинке без всякой сортировки. И это в регионах сейчас самая большая проблема, потому что люди не верят обещаниям, собирают митинги, и в такой ситуации им крайне тяжело что-либо доказать. Плюс еще и местные депутаты активно пиарятся на ситуации, подливая масла в огонь. И это крайне обидно, потому что суперсовременные комплексы — это ведь давно не фантастика.

А вот допотопных свалок, которые, похорошему, просто обязаны уйти в историю, у нас, наоборот, еще хватает.

— В том же Подмосковье сейчас ведется рекультивация старых полигонов, которые являются объектами накопленного ущерба, — продолжает Нагибин. — Однако есть еще старые свалки, у которых нет никаких сопутствующих очистных сооружений. То есть вся та непереработанная органика, которая лежит там годами, просачивается постепенно вниз и в виде фильтрата спускается в грунты. На старых полигонах ведь никаких защитных слоев не делали, там были лишь глиняные замки, которые под давлением горы мусора (а эта гора может быть с 5–10-этажный дом) часто уходят вниз, спуская фильтраты в область грунтовых вод. И этот вопрос еще даже не поднимался, потому что поднимать его просто страшно.

С ног на уши

Как уже было сказано, в стране катастрофически не хватает комплексов по переработке мусора — именно переработке, так как мусоросжигательные заводы, которые появляются то тут, то там (в том числе и на местах заполненных полигонов), экологии отнюдь не способствуют. Предали мусор огню, а все опасные соединения, включая канцерогены, благополучно попадают в атмосферу — фильтры улавливают разве что пепел и пыль. К 2024 году в стране должны построить свыше 200 мусоросжигательных заводов, которые теперь принято именовать предприятиями термической обработки — видимо, такая терминологическая косметика должна притушить негативный ассоциативный ряд.

— К сожалению, Ростех в своей мусорной политике основной упор делает именно на сжигание, — говорит Роман Пукалов. — Тогда как весь мир от него отказывается, ведь это наиболее бестолковый способ утилизации, который, с одной стороны, приводит к дополнительному загрязнению воздуха, а с другой — тянет за собой совершенно баснословные тарифы на прием мусора, вообще ставя все с ног на уши. Ведь переработка отходов — это экономически выгодная отрасль производства. В 30-е годы в Чикаго были целые войны между бандитскими группировками за право получить мусор на переработку.

Талончик — двигатель прогресса

К слову, алгоритм «заплатите нам за мусор, а мы его героически переработаем» активно практикуют и многие московские экоцентры, на сайтах которых вывешены требования к принимаемым отходам. Все должно быть не только дотошно рассортировано (пластик так и вовсе разложен по видам, в коих клиент еще должен разобраться), но и вымыто, освобождено от этикеток, избавлено от крышек (крышки для ПЭТбутылок делают из другого вида пластика, и это должна быть отдельная кучка). Копить и расфасовывать мусор озабоченному экологией жителю предлагается, конечно, в собственной квартире, размеры которой часто не позволяют даже разместить под раковиной дополнительное ведро для раздельного сбора. Более того, накопив достаточно (здравствуй, захламленный балкон или прихожая!), все эти кучи нужно самостоятельно отвезти в экоцентр. А нередко и развести по нескольким, так как в одном из них могут не принимать, например, лампы, в другом — батарейки, а в третьем — стекло. Впрочем, можно воспользоваться экотакси, которые предоставляют многие центры. Стоимость — 600– 700 руб лей в пределах ближайших улиц, 900 — внутри МКАД, и от 1500 — замкадье. То есть москвич, фактически сделав всю работу за добрых экологов, должен за нее им еще и приплатить.

Впрочем, есть в городе и пункты приема вторсырья, в которых платят именно клиенту. Но расценки там, мягко говоря, смешные. Поневоле вспомнишь опыт советских времен, когда практически в любом молочном магазине можно было сдать бутылки из-под кефира, ряженки или молока и получить в обмен на них либо деньги (15 копеек за бутылку при стоимости кефира в 30 копеек), либо непосредственно продукт (одну бутылку кефира за две сданные пустые). К слову, и упаковка тогда в магазинах была либо многоразовая (стеклянные банки и бутылки), либо легко поддающаяся утилизации (бумага и картон). Система учета и использования вторсырья просуществовала в системе Госснаба вплоть до 90-х, а совершенствованием переработки тогда занимался целый НИИ вторичных ресурсов, ведь повторное использование сырья считалось мощным источником ресурсосбережения и экономии. Неудивительно, что Москва когда-то являлась мировым лидером по части переработки мусора.

— Так и было. А помните книжные талончики за макулатуру? — вспоминает Роман Пукалов. — Я как-то насобирал на полное собрание сочинений Гиляровского! Думаю, сейчас материальное стимулирование тоже бы выстрелило. С тем же молоком — люди охотнее покупали бы его в стекле, минимизируя таким образом пластиковые отходы. Я вообще за полный отказ от одноразового пластика, в том числе и упаковочного. Заворачивали же когда-то все в бумагу и пергамент — ее и утилизировать легко, и продукты дышат. Увы, но мусороперерабатывающую отрасль в России еще совершенствовать и совершенствовать. Все пытаются перерабатывать отходы за чей-то счет: дайте мне 180, 500, 800 рублей, и я «оприходую» тонну мусора. Все борются за то, чтобы получить объемы, платежи, выгодные тарифы. А дальше… Недавно столкнулся с историей: хозяева мусорного полигона в одном из регионов декларировали, что отправляют в переработку 17 процентов всего получаемого мусора. По факту же оказалось, что перерабатывали всего 7 процентов, а 93 тупо свозили на свалку. Или, скажем, приезжает комиссия на такое предприятие, владельцы демонстративно запускают сортировку, на которой пять человек активно шевелят руками, комиссия уезжает, людей разгоняют, отходы свозят на полигон. Не зря же президент как-то сказал, что для решения мусорной проблемы нужно на свалки приходить с Росгвардией. По-моему, пришла уже такая пора. Скажем, захоронили эти деятели 100 мусоровозов, давайте посмотрим, что они там зарыли. Вскроем свалку и глянем, что можно было использовать вторично, что вообще запрещено захоранивать без предварительной переработки и т.д. Тариф же они получили и обязались все утилизировать правильно…

Впрочем, экологи не теряют оптимизма.

— Конечно, проблем еще много, — говорит Андрей Нагибин. — Но, думаю, постепенно все пойдет на лад, потому что и правовая база сейчас приводится в порядок, и бюджеты уже пошли, и помощь региональным операторам. На самом деле никто не хочет мусорного коллапса, а значит, впереди — только позитив.

ПРЯМАЯ РЕЧЬ

Елена Вишнякова, заемститель генерального директора группы компаний Эколайн:

— Когда началась история с изоляцией и пандемией, все очень переживали, что на сортировке окажется много масок и перчаток. Но вместо этого на четверть выросло количество пластика, который использовался при доставке в том числе и еды. Переработка загрязненной одноразовой тары требует дополнительных ресурсов — воды, электричества, моющих средств и т.д., поэтому с ней каждый раз возникает масса сложностей. Например, два из четырех предприятий, с которыми мы работаем, стараются уклониться даже от выгодных крупных партий — много грязной посуды. Им проще использовать чистое сырье — брак производства с «посудных» предприятий. Приходится даже обещать им какие-то бонусы, чтобы забрали то, что мы отсортировали из отходов.

В общем, будет большим плюсом, если с помощью москвичей на переработку станет уходить сухое и чистое вторсырье. Вообще, отходов сейчас город генерирует очень много — пандемия и рекомендации Роспотребнадзора использовать одноразовую посуду очень сильно отбросили нас в этом плане назад. Придется заново проходить этот путь. Но, думаю, рано или поздно мы друг друга услышим и сумеем в итоге сделать чище и город, и планету в целом.

ФАКТ

Согласно данным Европейского агентства по защите окружающей среды (ЕЕА) Австрия является страной с самым высоким уровнем переработки мусора в мире. 63 процента отходов тут забирается со свалок и идет на дальнейшую переработку.

В России пока перерабатывается лишь 4–5 процентов. Однако согласно нацпроекту «Чистая страна» к 2024 году у нас планируется перерабатывать вторично 36 процентов твердых коммунальных отходов, которые в ходе мусорной реформы планируется довести до 60 процентов.

ТОЛЬКО ЦИФРЫ

370 килограммов мусора ежегодно формирует каждый житель Москвы.

88 процентов образуемых отходов идет на захоронение.

2020-й стал годом начала раздельного сбора мусора в столице.

120 миллионов тонн в год — таков общий объем ежегодно накапливаемых бытовых отходов в Московской области, и он продолжает только расти.

5 процентов россиян живут в Подмосковье.

20 процентов всероссийской мусорной кучи генерируется именно там, и москвичи играют в этом не последнюю роль.

40 лет — время, за которое количество производимого столицей мусора удваивается.

Читайте также: Эксперты отметили лучшие экологические инициативы корпораций