Не все молодые люди сегодня знают имя композитора Людмилы Лядовой, но при этом, сами того не подозревая, с пеленок растут и живут под ее восхитительно будоражащие, порой ироничные, всегда жизнерадостные мелодии. Ну кто не знает веселых куплетов «Перышки у птички» про смешную девчонку, путающую слова нехитрой песенки. У кого не на слуху бодрый «Старый марш» и «Чудо-песенка»? И ни один парад на Красной площади не обходится без «Праздничного марша» женщины-композитора Людмилы Лядовой.

А какая женщина! Энергичная, всегда с идеальной прической и гордой осанкой, она и в жизни королева. А на сцене и вовсе императрица - когда в роскошных платьях и прозрачных перчатках-митенках садится за рояль, чтобы не только, подобно всем композиторам, аккомпанировать, но великолепно свои песни «пропеть, а если надо, просвистеть»… И невозможно поверить, что этой женщине 88 лет - столько в ней бодрости, жизненной силы и неистребимого женского кокетства.

Помните, как мечтала героиня из фильма «Девчата»: «Я иду - а парни вокруг так и падают и сами в штабеля складываются”… Это о Людмиле Лядовой! И не в мечтах, а на деле. Красивых женщин много, но мало кто обладает такой необъяснимо-притягательной и могучей энергетикой. Что греха таить, обычно такой могучий темперамент и деятельная внутренняя сила мужчин пугают. Но в Людмиле или, как ее и сейчас зовут, Миле, Милочке Лядовой весь этот зажигательный фонтан облечен в такую же невероятную, без промаха бьющую силу обаятельной женственности. Потому и любви выпало много, четыре только официальных развода! Угомонилась Мила Лядова лишь на пятом муже.

Кажется, ей, такой яркой и оптимистичной, просто неведомы неудачи, огорчения, печаль, тем более отчаяние. А вот и нет. Как и каждому ребенку войны, Милочке выпала ее доля общей беды. Досталось и потерь, разочарований и тоски. Спасением и защитой всегда была музыка. Даже свою знаменитую задорную «Чудо-песенку», в которой исключительно «есть место поцелуям, шуткам и словам», Лядова сочинила и запела в период долгой и невыносимой разлуки с любимым человеком.

- И откуда в вас, Людмила Алексеевна, столько оптимизма и бодрости? Наверняка знаете какой-то секрет молодости. Сколько людей, не дожив до шестидесяти, жалуются: возраст, здесь болит, там болит…

- Так и у меня есть что-то, чего лучше бы не было: устаю быстро, с глазами совсем неважно… Но стараюсь не унывать - утром зарядка, чашечка кофе…, летом на дачу, на воздух… Дача у нас старенькая в Старой Рузе, еще лет сорок назад строила, там хорошо, рядом наш композиторский Дом творчества, санаторий в Дорохове и - никаких заводов. Прямо как в моей песне «Земная красота» - дыхание земли: солнце, чистая зелень, сенокосилки…

- Неужели и косите?

- А как же! Еще обожаю рыбу ловить, дома порядок наводить и что-нибудь красить - очень успокаивает. Да и гвозди забью, если надо, но в этом больше Саша, муж, помогает, все-таки это дело мужское. Физическая работа, особенно когда с размахом, радует. Не то что на каком-нибудь совещании по четыре часа сидеть - вот уж что грустно и вредно. А еще я все время работаю, сочиняю, выступаю с концертами… В общем, мне о возрасте думать некогда. Может быть, это у меня от мамы - сила воли, упрямство, целеустремленность.

БОГ В ЩЕЧКУ ПОЦЕЛОВАЛ

Мы беседуем в ее большой квартире в композиторском доме. На стенах среди обычных в домах творческих людей портретов и фотографий несколько картин: «Лунная ночь» Крамского, пейзажи и натюрморты, лежащая собака… Копии или литографии?

- Это мама… вышивала, - поясняет Людмила Алексеевна. - Да-да, не удивляйтесь - это вышивки, хотя стежки не разглядеть. И как тщательно подобраны цвета, оттенки. Каждую такую картину мама кропотливо вышивала порой целый год. Представляете, сколько терпения!

- А этот талант вы не унаследовали?

- Нет, я вся в движении и в музыке. Жаль, что не могу больше гонять на машине, как, бывало, с кошкой Катей вдвоем за рулем. Кати теперь нет, а мне зрение не позволяет. Но музыка осталась. На днях вот интересную новую песню написала, диск сделали замечательный - трехчастный концерт, который я давно посвятила Вану Клиберну: он его слушал и очень хвалил…И сейчас выпускаем новый диск… Недавно племянник Витя Мирошников откопал запись, о которой я давно забыла - «Брестская крепость», поет Ренат Ибрагимов. Прослушала - здорово сделано, впечатляет!

- Ай-да Пушкин, ай-да сукин сын?…

- А что? - если хорошо, так хорошо. Ведь у меня только песен больше тысячи. Их пели самые значительные наши певцы - великая и несравненная Клавдия Шульженко, Мария Звездина, Иосиф Кобзон, Эдуард Хиль, Капитолина Лазаренко, Юрий Богатикова, Тамара Миансарова, Владимир Трошин, Лев Лещенко,, Валентина Толкунова, Юлиан... И романсы мои пели Надежда Обухова, Зара Долуханова, Елена Образцова, Мария Биешу… Одну из моих оперетт «Пол черной маской», которая прошла по всем театрам страны, в Москве исполняли все звезды во главе с Таней Шмыгай и Владимиром Канделаки… Другая оперетта «Душа солдата» с успехом шла в Театре Советской Армии с Владимиром Зельдиным и Ниной Сазоновой. Звучали и крупные оркестровые и хоровые сочинения. Мы откликались на все важные события в жизни страны. И все новые произведения принимали профессиональные комиссии. Конечно, разное случалось - из-за политических ограничений, да и из зависти, но все-таки на радио и телевидение выходили произведения и исполнители высокого профессионального уровня, чего не скажешь о сегодняшнем потоке массовой музыки.. О культуре народа больше заботились: фестивали, национальные декады, гастроли в самой глубинке вплоть до сельских клубов…И на радио и телевидении постоянно звучала разная музыка - народная, классическая, современная… Даже годы войны стали временем творческих открытий.

- Именно тогда и состоялось ваше первое значительное выступление?

- Да, в 43-м году в Московской консерватории был смотр молодых талантов, и я там пела мои песни на стихи Агнии Барто. Тогда в «Правде» отметили «яркие непосредственные миниатюры Людмилы Лядовой».

- Не посрамили родной город Свердловск.

- Как же было можно! Наш Свердловск и тогда был городом с бурной музыкальной жизнью и прекрасным оперным театром.. Там пел и мой папа Алексей Иванович - у него был красивый тенор. А еще он играл на многих инструментах и выступал как скрипач с оркестром Исаака Дунаевского. Почти все время был в разъездах, на гастролях, и мы жили в основном с мамой, Юлией Петровной, которая всю свою безмерную любовь отдавала мне. Конечно мама хотела видеть меня счастливой, талантливой. Не знаю, от кого я что унаследовала, но рада, что маму не разочаровала: наверное, все-таки Бог меня немножко в щечку поцеловал.

- Что ж удивительного: еще не родившись, прекрасную музыку слушали.

- А как же! Ведь и мама была музыкантом, хормейстером. Только она на природу не полагалась, воспитывала меня в строгости, лениться не позволяла. Как часто не хотелось вставать по утрам, но мама никаких поблажек не давала. Однажды я, лет в 13-14, где-то заболтавшись, пришла домой полвторого ночи - так она схватила ножницы и - отрезала мне волосы.

- С мальчиками заболтались?

- Сейчас не помню. Но мальчики мне всегда нравились, и нравилось с ними кокетничать. Кокеткой я всегда была, но большего не позволяла. А маме за отрезанные волосы отомстила: ей было надо, чтобы я аккомпанировала на концерте хора, а я наотрез: «Не пойду, и все!» Зато потом навек была благодарна маме за строгое воспитание. И музыкой всегда занималась с радостью и на детское отделение консерватории прошла легко через огромный конкурс.

От родителей у меня и привычка ничего просто так не получать - все самой зарабатывать. И эта квартира мне не просто так досталась. В кооперативе Союза композиторов предложили на выбор двух-или четырехкомнатную. Я и решила: молодая - отработаю и большую… Нелегко пришлось: без конца деньги занимала-отдавала, но - наверстала за детские лишения. В Свердловске жили мы, как и большинство тогда, трудно. Наш деревянный дом стоял у каменной горы рядом с обсерваторией, топили печку, носили дрова. Помню, как война началась: все ринулись в магазины, а у нас ничего не было. Потом хлеб по карточкам. Чтобы выжить, мама пошла работать на фармзавод, перебирала какао-бобы, из которых делали лекарства.. Дома часто пекла лепешки из тертой редьки - ничего, вкусно было. Поздними вечерами, практически по ночам мама подрабатывала в филармонии. А еще мы с ней вместе выступали перед ребятами, которые шли на фронт, и перед ранеными в госпиталях. Пели романсы и песни, особенно такие нужные тогда - «Темная ночь», «Давай закурим»…А еще с другими сверстниками ездили в колхозы и на лесозаготовки - на телегах, под дождем, а то и пешком, потому что проехать было невозможно... Но и тогда жизнь шла своим чередом, женщины рожали, молодежь танцевала, пела, влюблялась. Бывало и другое. Однажды после поездки с концертами я шла пешком (трамваи не ходили) домой огородами. В сумочке несла заработанные деньги, и на меня напала банда, стали отнимать сумочку. Хотя я сама была сорванцом, тут растерялась, испугалась, и денег было жалко… Но вдруг сзади раздалось: «Не тронь ее! Иди домой, Мила» Их главарем оказался мой старый знакомый Пашка, с которым у нас до войны были взаимные теплые чувства - ну что говорить, нравился он мне.

- Привлекали необычные, сильные парни?

- А как же, даже в банде верховодить не каждому дано. В пору нашего общения он бандитом не был, но внутренняя сила бурлила. К сожалению, тот Пашка плохо кончил, попал в тюрьму… А у меня другие воры однажды все-таки украли чемодан - с деньгами, документами и, что самое ужасное, с продовольственными карточками. К счастью, потом хотя бы паспорт подбросили…

- В свое время был очень популярным ваш дуэт с Ниной Пантелеевой.

- Можно даже сказать, он и принес настоящую славу. Наш дуэт был очень удачный, голоса так слились, что мы были просто обречены на успех. Выступать вдвоем начали в 46-м году в Свердловске, а весной 48-го после окончания консерватории отправились в длительное турне по стране: Томск, Оренбург, Орск, Харьков, Ставрополь, Дальний Восток, Ленинград, Архангельск… Принимали нас всегда с восторгом. Но случались и казусы. Однажды выходим на сцену (кажется, это было в Красноярске) объявляют песню Мурадели «Москва-Пекин», я начала играть, и - мы вдруг… забыли начальные слова. Обе! Под насмешливое шушуканье зала промычали какие-то «ля-ля», а текст начали только с припева… Полный провал! После этого трудно было «взять» зал. Но, конечно, справились. Когда мы перед Дунаевским исполнили его «Ехал я из Берлина», он нам тут же подарил новую песню «Пути-дороги»… Но уже в 52-м году наш дуэт распался.

- И почему же?

- Амбиции! Поскольку Нина вела первый голос, она вдруг вообразила, что потому главная. Забыв, что все музыкальные обработки и переложения для дуэта - все на мне, и тогда я уже получила свое первое звание «лауреат Всесоюзного конкурса артистов эстрады». Видно, чтобы доказать, что она не хуже, Нина стала буквально играть на нервах, издеваться надо мной. Начала изучать историю ВКП(б), наверное, так хотела карьеру сделать. Нам на сцену выходить, а она до последней секунды в учебник уткнулась… - какой там творческий настрой! В общем из-за такой дурости бросила я ее, даже отказалась доработать двадцать запланированных концертов, стала одна выступать. В феврале 1951-го вступила в Союз композиторов и весной переехала в столицу. Многие мои песни сразу стали популярными и зажили собственной жизнью.

Однажды мы с мамой путешествовала на теплоходе «Родина». Пассажиры, узнав, что среди них находится известный композитор, попросили меня выступить. Открыли музыкальный салон, и я стала исполнять свои песни. Под конец спела «Чудо-песенку», которую попросили повторить. И вдруг из публики возглас: «Все это очень хорошо, но вы бы что-нибудь свое спели!»

А мой романс на слова Плещеева «Пленительные звуки» я даже отважилась предложить блистательной Надежде Обуховой. Надежда Андреевна посмотрела ноты и сказала: «Я медленно учу новые вещи, месяца через три запишу его на радио». Однако через месяц прислала мне письмо: «Романс так понравился, что я его выучила и записала, вы услышите его на радио».

- А как сложилась судьба Пантелеевой?

- Нина долго не выступала, пока не нашла пианиста Берзина, но такого успеха, как в нашем дуэте, уже не было.. Жалко, конечно: красивый у нее голос, а как с моим сливался! Сейчас иногда записи Пантелеевой звучат по радио, она замечательная певица, но вот не выдержала испытания славой… Думаю, каждый человек должен занять свое, только ему принадлежащее место. Ведь когда я из дуэта ушла, Нина спохватилась, забегала, год уговаривала вернуться - но я ни в какую!

- Судя по всему, вы и в личной жизни столь же непреклонны: рвать - так рвать?

- А что делать, если так складывается!

ПРИВЫКЛА БЫТЬ ЗАМУЖЕМ

- Правда, что за первым мужем-цыганом вы пошли кочевать с табором?

- Ну не с табором - это был большой семейный ансамбль с многочисленными родственниками, которые все потрясающе пели и плясали. Мне было восемнадцать лет, когда я без памяти влюбилась в их солиста Васю Коржова. Какие у него были глаза! Те самые необыкновенные «жгучие и прекрасные» - прямо наповал меня сразили. И маму мою красавец так обаял, что она ни слова против. Свадьбу играли по цыганским обычаям, с размахом, с песнями, удалыми танцами, роскошными пирогами…Но - уж слишком много было родни, слишком много разъездов … Хотя я до сих пор очень люблю цыган и их песни, наверное, и их и разухабистого веселья оказалось многовато. Не захотелось мне опускаться до аккомпаниатора цыганского ансамбля. Зато в память о той любви осталась знойная «Цыганская рапсодия»… Я всегда и по любому поводу, и без повода много сочиняла, чем очень злила некоторых композиторов, а в особенности их жен. Вот уж кто мне всегда завидовал - жены!

- Может быть, ревновали?

- Если вы о романах, так я им поводов не давала. Никогда не пользовалась своими прелестями, чтобы их мужей привлечь. Чтобы добиваться признания, мне не нужны были ни заслуженные мужья, ни мини-юбки, ни корпоративные праздники. - у меня были другие дела и достоинства. Но - они были просто жены, а я с их мужьями в творчестве на равных, а то и им не угнаться… И «раскручивать» меня не требовалось - сама показывала, что умею, без всяких скидок на то, что я не мужчина… Многие завидовали, что мою «Чудо-песенку» спела английская певица, и она зазвучала по всему миру - в то время это было невероятное событие. Я была знакома с американским журналистом Стивенсом, который себе русскую жену нашел в нашем колхозе. И вот однажды они меня пригласили в пансионат, а туда в это время приехал известный импресарио Сол Юрок, тоже одесского происхождения. Я ему «Чудо-песенку» сыграла, а он, видимо, ее записал. И однажды присланная запись в исполнении зазвучала на телевидении в «Добром утре». То-то композиторы все переполошились. Королева Бельгии Елизавета, услышав, присылала приглашения приехать. Разумеется, не пустили. Это сейчас можно свободно разъезжать, и ездят, и меня зовут - но теперь я отвечаю: «Вы поезжайте, а я буду здесь»…

Но мужчинам я, конечно, нравилась, и музыкантам и композиторам тоже. Вано Мурадели своих чувств не скрывал, Кабалевский, Хренников… Мстислав Ростропович еще до знакомства с Галиной Павловной мне в любви объяснялся и даже более серьезные виды на меня имел… А я кокетничала, но - цену себе знала. Я ведь была первой женщиной в Союзе композиторов, прошла «на ура» перед строгой и представительной комиссией. Я написала тогда «Волжскую сюиту» для оркестра народных инструментов, и ее исполнил лучший оркестр, когда еще был жив Осипов, имя которого он сейчас носит. А дирижер при исполнении в Центральном парке культуры вдруг…вручил мне дирижерскую палочку и поставил на свой пьедестал. Я, конечно, струсила - 70 музыкантов-мужчин на тебя смотрят, а потом ничего, даже понравилось. Ну а«Чудо-песенка» была как гром для всех композиторов - так сразу пошла!

- Я слышала, родилась эта бодрая и озорная песня совсем не в таком настроении.

- Это правда. Я тогда была влюблена в женатого человека по имени Володя Новиков, и у нас была тайная связь. Какой мужчина был! - Добрыня Никитич с голубями глазами! Он работал в органах, знал испанский язык, и вот однажды его отправили в длительную командировку в Мексику. А я осталась одна в комнатке, которую снимала, где кроме столика и диванчика, было еще пианино. Там вся в тоске и горе я и сочинила одну из самых веселых моих песен.

- С Володей вы тогда навсегда расстались?

- Нет, через несколько месяцев он вернулся. Но я привыкла не просто встречаться, а быть замужем. А он не хотел бросать жену, которая - был уверен - ему очень предана, никогда не изменяла, никогда даже на работе не задерживалась! Как я потом смеялась, когда он узнал, что его «верная половина» ему вовсю наставляла рога прямо на работе со своим начальником генералом! Тогда он решил ее бросить, уйти ко мне. Только поздно - меня уже не было! - я назад не возвращаюсь!

К сожалению, часто приходилось разочаровываться. Вначале всегда бывает все хорошо, а потом, когда люди привыкают друг у другу, начинает открываться что-то другое, и не всегда это можно выдержать. Да и надо ли «выдерживать? Мужчины часто гнут свое, собственники, а не все женщины хотят быть собственностью.

- И тут же вновь вышли замуж.

- Да, за артиста балета Юрия Кузнецова. В творческом плане наш союз оказался очень плодотворным. Для него с Элеонорой Власовой я написала много балетной музыки, элегию «Слепая девушка», а балетные миниатюры «Испанский танец», «Негритянские куклы» великолепно исполнили Волкова и Кондратьева в постановке Василия Вайнонена. Сочинила дивертисмент для «Березки», когда ансамбль только начинался. Но - мы с Юрой оба по натуре были лидерами, а два «генерала» в одном доме – это уже слишком!. Так получилось, что каждый муж у меня держался где-то восемь-девять лет.

- Но третий ваш муж, Кирилл Головин, был не из музыкальной, а из научной среды.

- Потому поначалу казалось, что именно из-за этой разности впереди нас ожидает море счастья, но потом, что поделаешь, прошло у меня к нему чувство, и я стала видеть в нем одни лишь недостатки. Я ведь во всем была очень активной, и если мне кто-то нравился, сама дорисовывала то, что хотелось бы - получался изумительный идеал. К сожалению, при более близком общении выяснялось, что все совсем не то.

- Но с четвертым мужем, певцом Игорем Сластенко у вас сложился такой прекрасный дуэт! Многие помнят вас по телевизионным «Огонькам».

- Дуэт был удачным, но распался фактически по той же причине, что и с Ниной Пантелеевой: Игорь стал зазнаваться и даже меня «перевоспитывать». И однажды капля переполнила чашу. Как-то в его присутствии мне предложили вновь записать «Чудо-песенку», а он так недовольно и лениво процедил: «Не на-а-до». Ах, не надо ? Я собрала чемодан и - прощай, дорогой! На этом все и закончилось.

- А что должно непременно быть в мужчине?

- Смотря чего вы от него ждете. Бывают мужчины надежные друзья, бывают такие, что годятся только на роль любовников. Только Саша, мой последний муж, с которым мы прожили, страшно подумать, 41 год (!), не разочаровал. Не только потому что он человек спокойный, порядочный и честный - главное, он, сам музыкант, понимает, что я человек творческий, могу быть взрывной, буйной, но все это без зла, просто в силу темперамента. Когда мы с Сашей познакомились, он играл на саксофоне в эстрадном оркестре. Тихий, скромный, он мне сразу понравился, но как о муже я о нем не думала. Хотя бы потому, что он младше на семнадцать лет!

- Получается, вы не могли ужиться с талантом вашего уровня и - извините - претензий?

- Трудно сказать. А может быть и так. У меня должна быть полная свобода передвижения. Саша не спрашивает, когда я приеду с концерта, я спокойно могу задержаться без скандалов дома - ни слежки, ни ревности. Он понимает, что я занимаюсь делом. А я, естественно, сочинила несколько пьес для саксофона. Правда, и другие духовые инструменты не обидела. Но и Саша мне, бывает, подсказывает какие-то идеи, особенно по своему инструменту.

- Зато и ему, вероятно, уютно за вашей спиной?

- Наверное, не без того. Оба знаем, кто в доме генерал. Но и Саша не в рядовых - по меньшей мере полковник, адъютант, на которого можно положиться. И нашу любимицу чихуахуа Челси прогуляет, и ужин приготовит.

- Так он еще и повар?

- Если надо. Но и здесь я не уступлю. Готовлю хорошо и со своими секретами. Скажем, в винегрет положить побольше свеклы, поменьше картошки, и обязательно яблочко потереть. И к баклажанам всегда яблоко добавляю. В грибной суп кладу только лук и морковку, и никакой картошки или вермишели. А как всем нравится мой борщевич! Еще люблю импровизировать: новое блюдо из всего, что дома найдется…

ГОЛОВА ПОЛНА НОВЫХ МЕЛОДИЙ

- Есть что-то несбывшееся, о чем жалеете?

- В детстве мечтала стать балериной, и фигурка соответствовала. Мама не позволила. А жаль. Ну что ж, я и сейчас танцую на сцене. Еще жалею, что мои песни не спели Магомаев и Захаров - завистники меня к ним даже не подпустили. Не стеснялись просто оговаривать: «Не связывайся с Лядовой, она пьет литр водки каждый день!». Да если бы даже так было, при чем здесь песни!.

- Это неправда?

- Конечно! Случалось, скажем, с Люсей Зыкиной по стопочке под пельмени, которые она мастерски готовила. Да и с Люсей нас больше песни связывали, а пельмени - в придачу. А очернять и сейчас большие мастера - многим талантам совсем дорогу на телевидение перекрывают. Всегда сторонилась интриг и сплетен, которые, к сожалению, меня частенько нагоняли... Еще жалею, что … родилась женщиной. Сильному полу гораздо легче прокладывать себе дорогу в жизни. Но уж если так случилось, пусть на нотных полках, рядом – и русский классик Анатолий Лядов, и современный композитор Людмила Лядова.

- А что сейчас тревожит?

- Люди сильно изменились: никто друг друга не слушает и не слышит, никого и ничего не ценят, заняты мелочами. Женщины сейчас - либо замуж за кого-то выгодно выскочить, чтобы не работать, либо вся в делах, либо попрошайничают у государства. Молодежи - лишь бы денег побольше и виллу - желательно за границей. И образование бесплатное никто не считает нужным обществу отрабатывать .Тревожит, что эстраду заполонили безголосые, бездарные «певцы». Исполнительство стало карикатурным, а музыка и тексты зачастую «сработаны» одноклеточными существами. Искусство массовое измельчало, все падает. Немного радует, что стали обращаться к ретро, вот только в каком качестве…

- Форму поддерживаете режимом, диетами?

- Какое там! Разве что поспать стараюсь побольше, да и то встаю не рано, потому что поздно ложусь: слушаю радио или работаю. Друзья у меня сейчас остались отборные - всех плохих и ненадежных, которые слову своему не хозяева - прогнала. Мои самые верные друзья. Хотя и разных профессий - все помощники и в творческой жизни. В организации концертов: это Алла Георгиевна Грязнова, ректор Академии финансов, врач Виталий Мирошников, и, конечно, певица и артистка кино Галя Горбенко, она же мой директор и исполнитель моих песен соло и в дуэте со мной... Жаль, что концертов не так много, как раньше, как хочется и как могла бы. Силы и желание есть. И голова полна новых мелодий.

- Да вам бы впору еще новый роман, а то и еще одного мужа!

- А что! Можно и роман. А вот мужей, пожалуй. хватит!… Сорок лет вместе, да еще с моим темпераментом - таким не разбрасываются. Это дорогого стоит.