В Мастерской Петра Фоменко языком Гоголя высмеяли коммерсантов

Начинает, конечно, с Пушкина, но не потому, что тот "солнце русской поэзии", а потому, что Пушкин отдал Гоголю сюжет "Мертвых душ". Разумеется, даром. Гоголь написал в письме к Пушкину: "Я хотел бы показать всю Русь хотя бы с одного бока". И показал. Россия с одного бока - этакая торговка, которая все продает, торгуясь за каждую копейку, вплоть до людей. Крепостная. "Страна рабов - страна господ". Гоголь рисует галерею господ губернского города, а народ, что называется, "за кадром". Он - "мертвый народ" - предмет купли-продажи Чичикова и господ-помещиков провинции.

В спектакле с помощью гротеска показано, что все господа  не заслуживают положения элиты. Господа привыкли к тому, что им все подают, но поскольку народ в спектакле - призрачный, то тарелки с помощью технологий - сами "подкатывают" (как бричка Чичикова) к господскому рту. Аппетиты у всех помещиков (за исключением Плюшкина) - хорошие. Крестьяне мрут с голода, причем так массово, что их даже не успевают заносить в реестр. А губернатор дает бал регулярно. И этот провинциальный бал в спектакле похож на бал сатаны. Панночка (Мария Андреева) из "Вия" прилетает на бал (с реальным полетом над Новой сценой Мастерской Петра Фоменко), чтобы подкрепиться перед трудной дорогой. Панночка - и ведьма, и лошадка, и возлюбленная кучера Селифана (кучер был любитель женского пола) и Судьба-Судьбинушка. Она - красавица панночка - ударяется о стены, не рассчитав траекторию пути.

Все персонажи спектакля "Души"  рассчитывают свою выгоду: кто экономит, кто ворует, кто коммерцией занимается. Между прочим, Павел Иванович Чичиков - первый российский коммерсант. Не купец, а коммерсант. Он первый употребляет слово "коммерция", первый выдвигает философию, точнее, программу коммерсанта, и первый потерпевший из-за своего бизнеса. Кто не знает разницу между приличной торговлей и коммерцией - перечитайте "Мертвые души", или посмотрите спектакль "Души". Разница в том, что коммерсанты продают, что называется, "воздух" - те же "мертвые души", а купцы - все-таки реальный товар, который или закупают в заморских странах, или сами изготовляют (с помощью наемных работников). По мнению Гоголя, коммерсанты - некая новая сила в дьявольском обличии. Она - неуловима, неопределенна, безлична и бесформенна. Принимает любой лик и объем, как нечистая сила.

Спектакль создан по мотивам произведения Гоголя «Мертвые души». На фото: Сцена из спектакля «Души» / Фото: Анна Белякова

Чичиков в исполнении Дмитрия Захарова (до момента тюремного заключения) - вылитый Мефистофель. С гордым орлиным профилем и умением себя преподнести. Как и Мефистофель, он пытается играть по правилам (сатана всегда ведет честный торг, иначе сделка будет недействительной). Он - не грабитель с большой дороги, как капитан Копейкин (бедный капитан с нарицательной фамилией тоже фигурирует в спектакле), а покупатель со средствами. Дает деньги за "мертвые души". Помещики хотят больше – торгуются, как мещане, а Чичиков - как первый настоящий коммерсант - пытается сбить цену. Для него "мертвые души" - тот же воздух, который принадлежит пока еще высшим силам, и он, Чичиков, уж, как-нибудь с небом договорится! "Черт" - на каждом шагу. Все его вспоминают без исключения, чаще, чем Бога. Кстати, Пушкин в знаменитом письме к Чаадаеву, с которого начинается спектакль "Души", написал об особом предназначении России: "Нет сомнения, что схизма (разделение церквей – прим. «ВМ») отъединила нас от остальной Европы и что мы не принимали участия ни в одном из великих событий, которые ее потрясли, но у нас было свое особое предназначение. Это Россия, это ее необъятные пространства поглотили монгольское нашествие. Татары не посмели перейти наши западные границы и оставить нас в тылу. Они отошли к своим пустыням, и христианская цивилизация была спасена"

Во времена Гоголя шла другая война - с турками. Она показана в спектакле не без доли сарказма. Вояка Ноздрев машет шашками и эта смелость, как через несколько лет напишет Лермонтов в "Герое нашего времени", - не русская храбрость (помните, позера-Грушницкого!). На войне гибнут солдаты, пополняя рынок "мертвых душ". Ничего хорошего в войне нет, - и Гоголь это показал в несчастном инвалиде - капитане Копейкине. Ничего хорошего нет в крепостном праве - и об этом "Мертвые души". Нет ничего хорошего в воровстве, взяточничестве и продажности - вечных бедах России, - и это все тот же "один бок" нашей великой страны. Как мы знаем, второй том "Мертвых душ" - о хорошей России - Гоголь сжег. За этим фактом - тайна, покрытая мраком. Одна из версий - душевная болезнь гения. Другая - сатирик не смог стать поэтом. От сжигания хороших "Мертвых душ" в спектакле дым и чад. Впрочем, они не портят картины, здесь все уже призраки - и господа, и рабы, и люди, и души.

21 век. Другой мир. Другие дороги. Вместо бричек - поезда. С другой извечной бедой - дураками (опять по Пушкину) - сложнее. Хотя ни одного откровенно глупого героя в "Мертвых душах" нет. Свой ум имеет даже ограниченная Коробочка. Женский и коммерческий. А какой умник кучер Селифан! Дураки - только те, кто позволил себя убить - на войне, или в тылу, - те самые жертвы господской богатой России. Вот они - настоящие абсолютные и, увы, вечные дураки. За их счет пируют, развратничают и развязывают конфликты - жадные, безнравственные чиновники и собственники. Спектакль "Души" - жесткий, даже с элементами рока, с плясками на столе Ноздрева и губернатора, но при этом феерично веселый, остроумный, талантливый. Такая уж Русь непостижимая, где красота соседствует с уродством, а милосердие с грабежом среди белого дня, и эта загадка, которую никто разгадать не может, - передана в спектакле бесподобно.

Отдельно хочется сказать о гениальном перевоплощении Евгения Цыганова в Собакевича. Моментами этот грубый, жестокий, неотесанный и неприятный человек-собака в исполнении Евгения напоминает Карлсона из знаменитого спектакля театра Сатиры, со Спартаком Мишулиным в главной роли. Этот сказочный элемент сглаживает весь кошмар, мрак мира, где цена человеческой жизни, в лучшем - коммерческом случае, копейка, а жизнь - индейка...Кто забыл, эту фразу произносит капитан в "Герое нашего времени". Но Селифан выбирает не прозу современника Гоголя, - а его последнее стихотворение "Выхожу один я на дорогу". Гоголь был один. Лермонтов был один. Пушкин был один. Чаадаев - один... А их - тьма, общество. Полина Агуреева создала образ Общества - страшный, смешной, зловещий и до боли знакомый образ.