Эдуард Артемьев: Мне никто ни в чем не мешает

Для Эдуарда Артемьева нынешний год — юбилейный: скоро он отметит 80-летний юбилей. В интервью «ВМ» композитор рассказал о своих взглядах на жизнь и о музыке, которая будет востребована в ближайшем будущем.

— Эдуард Николаевич, если не секрет, как распорядитесь госпремией — если не ошибаюсь, четвертой в вашей карьере?

— Как? Положу в ящик, пускай лежит. Денежной составляющей распоряжается жена, она ведет хозяйство. Одно могу сказать: все потратим. Накопительством мы уже не занимаемся.

— Ранее вы получили «Золотую маску» за музыку к мюзиклу Андрея Кончаловского «Преступление и наказание». Работа композитора в театре и кино сильно различается?

— Нет. И там, и там для меня все связано с сюжетом, словом, драматургией. Может быть, актерам и по-разному работается на сцене и перед камерой, с музыкой же проще: она в обоих жанрах идет в записи.

— Не всегда — нередко оркестровые ямы используют по назначению.

— Да, бывает, что играют вживую. Но я предпочитаю, чтобы с моей музыкой актеры играли под фонограмму: один раз запишешь хорошо, и никаких сбоев не будет.

— Мюзикл «Преступление и наказание» — ваш, по сути, дебют в данном жанре. И сразу удача!

— Я писал и раньше мюзиклы, но их так и не поставили. Если учесть, что здесь музыку я писал 28 лет, не знаю, насколько это удача. Скорее — это большая длительная работа, в которой нет ничего случайного и неожиданного. Ведь изначально я написал по этому роману Достоевского оперу, которая значительно отличается от мюзикла: она сделана в полистилистике, то есть там есть рок, джаз, электроника, русский фольклор — все. Театры пока не решаются взять этот материал, а Кончаловский предложил поставить ее в роковой ипостаси как мюзикл.

— Его брату, режиссеру Никите Михалкову, вы написали музыку чуть ли не ко всем фильмам — от первого до последнего. У вас дружба. Каково значение правильных друзей в раскрытии таланта и становлении карьеры?

— Это важнейшая история. Когда есть взаимный контакт и единомыслие, результаты совместной работы лучше, чем если бы все делалось из-под палки. С Михалковым мы встретились в ранней юности, у нас уже тогда было полное взаимопонимание, одно и то же ощущение, в частности музыки. Сразу стало ясно: мы занимаемся пусть разными делами, но на одной струне.

Никита обладает колоссальной энергетикой: умеет проникнуть в душу и подвигнуть на действия, которые вы сами никогда бы не совершили. Убежден, что если бы мы с Михалковым не встретились, то у меня была бы совершенно иная жизнь. Тем более приятно, что свела нас сама судьба — никакими специальными поисками, как вы выразились, правильных друзей я никогда не занимался.

— Сегодня ряд творческих деятелей сетует на гонения со стороны государства, резюмируя, что искусство нынче под давлением. Вы разделяете такую позицию?

— Мне никто ни в чем не мешает. Сетуют на гонения? Что ж, это их личные ощущения. Дарование всегда найдет себе выход, просто одни будут считать, что их «давят», другие — нет. Кому- то кажется, что возникшее на пути к публике препятствие — есть давление.

А это не так на самом деле. Просто неудачное сочинение. В любом случае мне это не знакомо. Никто никогда не диктовал мне никаких условий и не мешал — ни в советское, ни в нынешнее время.

— А какое у вас ощущение от решения московских властей одним музыкантам разрешить играть в метро, а другим — нет?

— Особо никакого. Понятно, что разрешают играть, так сказать, лучшим. Возможно, это верно. По большому счету, когда идешь по метро, безразлично, что и кто там играет, все проходит мимо ушей. Но мне как пассажиру может не нравиться музыка, даже тщательно отобранная. Такое же может быть? Значит, нужно попросить не играть, пока я иду. И быть готовым заплатить за это — за молчание тоже платят.

— Что слушаете из современной музыки?

— Сейчас ничего. Много работы: всю жизнь был очень занят в кино, а есть еще десяток сочинений, которые хотел бы успеть завершить в своей земной жизни. Сейчас занят этим. Но что касается моих пристрастий...

Если говорить об эстраде, я ценю талант Филиппа Киркорова: яркий артист, колоссальной красоты голос, мастерское владение жанром. Он, безусловно, номер один. Среди композиторов кино я отмечаю гениального Эннио Морриконе, Джона Уильямса, создателя стилистики и образа музыки кино Голливуда.

— Не сожалели о том, что работали здесь, а не на Западе? Возможно, признания было бы больше, стали бы богаче...

— Нет. Я в США работал и жил три года, написал там музыку к девяти фильмам. Лос-Анджелес — мой любимый город, как и Москва, куда мы в итоге вернулись. Обо мне там помнят, приглашают в качестве композитора иногда. Ущерба в том, что я живу здесь, не испытываю. Тот же Микаэл Таривердиев, замечательного таланта композитор, вполне раскрылся и в России.

Единственный отрицательный пример — Исаак Дунаевский: если бы он уехал, реализовался бы ярче, ведь его талант не меньше Джорджа Гершвина. Как мелодист он был даже сильнее. Но он остался и был вынужден писать какие-то оперетты на колхозные темы. Это единственный человек, о ком можно сказать, что его талант был достоин мирового признания, но судьба сложилась иначе.

— К какому фильму вы не согласились бы написать музыку?

— К комедии. Не чувствую этого жанра. А им надо владеть, как, скажем, Геннадий Гладков. Написать-то я могу, но это вряд ли будет успешно. Мои жанры — драма, мелодрама, вестерн. Так получилось.

— Почему вы продолжаете писать симфоническую музыку, которая сегодня, в эпоху музыки электронной, кажется, совершенно никому не нужна?

— Для меня оркестр не умер. Его ничем нельзя заменить, и дело здесь не в инструментах, а в людях. Оркестр — это сто бессмертных душ всех его ста человек. Каждый — индивидуальность, которая вносит часть себя в звучание тысячи крючков из партитуры. Впрочем, в оркестре уже довольно много электроники.

Сейчас наблюдается стремление к слиянию различных музыкальных течений (симфоническая музыка, электронная, рок и т.д.) в единую мощную реку, как это было во времена Генделя, Гайдна, Моцарта. Это может привести к возрождению мистерии, которая, мне кажется, будет очень востребована в недалеком будущем. Мистерия — это синтез всех искусств, и сила ее воздействия ни с чем не сравнима.

— Некоторым даже прописывают лечение симфонической музыкой, советуют слушать Моцарта, Вивальди.

— Меня это не удивляет. Все в мире — это волны разной частоты. Из них состоит все, и мы тоже. Вступая в резонанс, они могут угнетать, радовать и даже лечить. Это касается не только классической музыки, но и электронной. Есть направление такое — психоделическая музыка. Я, правда, на себе не пробовал — музыку слушаю редко. В основном сочиняю.

МЕЛОДИИ С ЭКРАНА

Эдуард Артемьев написал музыку более чем к 170 кинофильмам. Мы выбрали самые яркие из них.

■ Солярис (1972)

Режиссер Андрей Тарковский. С этого началось сотрудничество режиссера и композитора. Артемьев также написал музыку для «Зеркала» и «Сталкера» Тарковского.

■ Свой среди чужих, чужой среди своих (1974)

Режиссер Никита Михалков. Артемьев вспоминал, что после прочтения сценария с ходу сел и придумал главную музыкальную тему фильма. Кстати, именно под нее погасили олимпийский огонь на Олимпиаде в Сочи.

■ Инспектор Гулл (1979)

Режиссер Александр Прошкин. Эдуард Артемьев сделал то, что в наше время называют «микс»: синтез электронных мелодий в общую тему, которая пронизывает фильм.

■ Курьер(1986)

Режиссер Карен Шахназаров.В этом фильме композитор показал звучание Москвы конца 1980-х годов: электронная танцевальная музыка «из всех щелей».

■ Утомленные солнцем (1994)

Режиссер Никита Михалков. В том, что картина получила премию «Оскар» и Гран-при 47-го Каннского фестиваля, несомненно, есть заслуга композиторов Эдуарда Артемьева и Дмитрия Атовмяна.

■ Водитель для Веры (2004)

Режиссер Павел Чухрай. Сюита из 32 композиций, написанная Артемьевым к фильму, была издана отдельным альбомом.

■ Легенда №17 (2013)

Режиссер Николай Лебедев. Музыкальная тема из картины о становления советского хоккеиста Валерия Харламова еще долго крутилась в головах зрителей после титров.

■ Белые ночи почтальона Алексея Тряпицына (2014)

Режиссер Андрей Кончаловский. Музыка точно передает атмосферу Севера, где разворачивается драма одинокого почтальона.

СПРАВКА

Эдуард Николаевич Артемьев родился 30 ноября 1937 года в Новосибирске. В 1960 году окончил Московскую консерваторию им. П.И. Чайковского по классу композиции. Наибольшую популярность получил как автор музыки к фильмам. Среди режиссеров, с которыми работал, Андрей Тарковский, Никита Михалков, Андрей Кончаловский. Много пишет симфонической и электронной музыки. Четырехкратный лауреат Государственной премии РФ, лауреат Государственной премии РСФСР, народный артист России. Живет и работает в Москве.

Подписывайтесь на канал "Вечерней Москвы" в Telegram!