В сообщении сказано: остановилось сердце. Мы прожили с ним 90-е и начало 2000-х, когда песни «Високосного года» звучали из окон всех проезжающих машин. Это было время, пришедшее на смену тектоническим сдвигам, когда на обломках, из грязноватой пены возникала новая форма жизни — мрачной, жесткой, жестокой, но оставлявшей зыбкую надежду на завтрашний день. В невнятном гуле, на фоне которого протекало то бытие, цифры преобладали над словами — вокруг шумели про украденные миллиарды и возникающие вдруг состояния, скороговоркой звучали сводки военных и прочих потерь. И вот из этой нечленораздельной невнятицы вдруг доносились слова о любви — чистые, незамутненные и не затертые, спетые будто для тебя лично.

Песням Ильи музыкальные критики, привыкшие любое творчество расставлять по полкам и по ранжиру, не могли найти четких жанровых рамок. Для рока слишком много света, да и аккомпанемент легковат, без надрывных ударных и бас-партий. Для бардов вещи чересчур музыкальны, они не стоят на трех аккордах, как на трех китах. Для традиционного шансона сложноватая материя, перебор с полутонами. Джаз? Но где тут место для импровизаций? Раз услышал — и кажется, по-другому это ни спето, ни сыграно быть уже не может...

Впрочем, нам было все равно, как это называется. Песни без спроса проникали в душу и оставались там надолго, если не навсегда. Почему? Да потому что любой из услышавших их мог сказать: так это ж, ребята, про меня, именно так все у меня и было, именно так! Откуда они, музыканты, узнали или догадались, что это мы «как птицы садимся на разные ветки и засыпаем в метро»? И мечемся, и не знаем, не умеем в суете сохранить то, дороже чего, оказывается, на свете ничего нет.

Илья ни разу не спел под фанеру — фонограммы не признавал / Фото: https://vk.com/visokosniygod

На эти песни, стопроцентные хиты, так и не сняли клипы, без чего нынче не обходится ни одна Ольга Бузова. Дело было не столько в нехватке денег или времени, причины залегали глубже. Как объяснял сам автор, он писал истории, вызывающие у каждого человека личные ассоциации и эмоции. Если навязать людям чужое представление, свой видеоряд, это не пойдет песням во благо. Это был бы шаг к банальности, а «Високосный год» боялся ее как огня и счастливо избежал такого поворота.

И «Метро», и «Шестой день осени», и «Лучшая песня о любви», и «Кино», и «Приносящий удачу» — все это про «тихий огонек в моей душе». Про то, чего так остро не хватало в той, прежней, жизни и мучительно не хватает сейчас.

Почему я говорю в прошедшем времени, ведь эти песни по-прежнему от случая к случаю звучат по радио (особенно часто я почему-то наталкиваюсь на них в такси)? Потому что давно, еще 15 лет назад, «Високосный год» ушел в тень, редко собирался, почти не гастролировал и не радовал поклонников альбомами (он и вышел-то всего один, зато платиновый!). Да и новые песни перестали являться на свет. Ну а теперь, когда Ильи не стало, все окончательно и бесповоротно растворяется во времени прошедшем.

... Пять лет назад Илья Калинников с группой появился на «Нашествии» — в первый и последний раз. Оказалось, все это не для него: шумные тусовки, тысячеглазая разгоряченная толпа, до которой половина слов не долетает. А он лишних слов просто не писал. А еще Илья ни разу не спел под фанеру — фонограммы не признавал, не умел ею пользоваться. Свои вещи они записывали не в профессиональных студиях, а дома, можно сказать, на коленке, точнее, на своей рабочей аппаратуре.

Илья ни разу не спел под фанеру — фонограммы не признавал / Фото: https://vk.com/visokosniygod

У группы никогда не было продюсера, они сами решали, что и где петь, как и для кого сочинять. Абсолютно не заботились о раскрутке своего творчества. Когда песня «Тихий огонек» зазвучала с телеэкранов в народном сериале «Дальнобойщики» и они проснулись знаменитыми, знающие люди предлагали: самое время развить успех, надо составить «план по продвижению»... Но какой к черту план, если песни сами приходят, когда ты едешь на электричке из Фрязина в Москву и обратно, а не тогда, когда это нужно кому-то. «Високосный год» был слишком в себе, а его лидер — слишком независим в построении своего творчества и судьбы, чтобы хлопотать о ротации на радио, о присутствии на телеэкране в «Голубых огоньках» и «Песнях года».

Такая «самодеятельность» не предполагала успеха и славы, но, похоже, им было достаточно и того, что песни «Високосного года» любили и знали наизусть те, кто в них особенно нуждался. Таких настроенных на одну волну с их автором было не так уж мало. Да мы и сегодня еще живы.

Даже когда «Високосный год» был на пике популярности, Илья Калинников почти не давал интервью. Избегал публичности, считал: все, что может сказать важного, он говорит в песнях и зачем еще что-то к этому добавлять? А если все-таки его доставали... В гуляющих сегодня в Сети редких давнишних интервью видно, как, будто от чумы, бежит он от рассуждений о шоу-бизнесе (просто ненавидит это слово!), сторонится пафоса, присущего жителям эстрадного пространства.

«Какая, в сущности, смешная вышла жизнь. Хотя что может быть красивее, чем сидеть на облаке и, свесив ножки вниз, друг друга называть по имени...»

Это написал и спел Илья, когда вроде бы рано было подводить итоги. Но хорошие поэты всегда умеют о главном позаботиться заранее.

ПРЯМАЯ РЕЧЬ

Илья Калинников, основатель группы «Високосный год»:

— Поскольку я человек верующий, никогда не задумываюсь о планах. Никто не знает, что его ждет. Это — Божий Промысел. Когда нужно будет что-то сделать, то я это почувствую. А вообще, мне бы вот хотелось похудеть килограммов на 20 или хотя бы на 10, сохранить физическое и психологическое здоровье, больше отдыхать.

(из интервью 2002 года)

Музыка