О новой пластинке, о роли, которую сыграли пираты в популярности коллектива и о мистике, происходящей во время концертов ДиДюЛи, корреспондент «Вечерней Москвы» поговорила с музыкантом.

- Что за альбом подарит на сей раз публике ДиДюЛя?

- Альбом живой, динамичный, яркий, солнечный, эмоциональный, с претензией на хитовость (улыбается). В отличие от ребенка, которого вынашивают 9 месяцев, мы вынашивали пластинку два года. Он получил название «Орнаментальный», от слова «орнамент». Это отражено и в музыке альбома, и в его дизайне: альбом оформлен глубоким, многомерным орнаментом. Некоторые композиции мы уже исполняли на концертах, некоторые вы услышите впервые. Я жду релиза с большим нетерпением: очень много заложено в альбоме, он соткан из моих ощущений и желаний - солнечных, эмоциональных, мощных, позитивных, всеобъемлющих, несмотря на все те проблемы, которые нас окружают. Ведь музыка должна быть жизнеутверждающей.

- Не боитесь выпускать новый диск – они ведь сейчас практически не продаются…

- Это не касается инструментальной музыки, классики, джаза и других «вечнозеленых» жанров. Нас любят, мы – «пластиночная» группа, наших дисков ждут. Я сам продаю диски на своих концертах и вижу, что они востребованы. Поклонники хотят слушать нашу музыку в хорошем качестве, подержать пластинку в руках, поставить ее на полку, добавить в коллекцию. А мы стараемся выпускать наши диски в самом первоклассном качестве, в том числе, дизайна и полиграфии. Они сделаны не дешево. Наши диски вполне могут стать украшением интерьера. Кстати, у меня есть целая коллекция самых разных пиратских дисков ДиДюЛи – их около 250 штук! Это целая гора (смеется).

- Как же вы относитесь к пиратам?

- Положительно. От них никуда не деться, это реалии времени. Тем более что именно пираты когда-то сыграли большую позитивную роль в популяризации моего творчества: когда рекорд-лейблы еще не рисковали выпускать мои альбомы, пираты их уже вовсю штамповали и повсюду продавали. После чего мною заинтересовались серьезные звукозаписывающие копании. На моем сайте даже есть раздел «Пиратские диски». Чтобы люди знали их в лицо и покупали все же лицензионные.

- На виниле не собираетесь издаваться?

- Качество звука очень важно для меня – ведь моя музыка лечит. Она ласкает не только слух, но и душу. Поэтому о виниле я, конечно, подумываю. Но такая запись подразумевает более глубокую предварительную работу, нужно найти команду звукоинженеров, имеющих такой опыт, аналоговые звукозаписывающие устройства. Поэтому на винил пока не замахиваюсь. Но мечтаю выпустить хотя бы некоторые свои произведения в более теплом, мягком, глубоком звуке на виниле.

- Вы хорошо разбираетесь в дизайне. А сами рисуете?

- Да, рисую. Я даже сам оформил один свой альбом «Цветные сны». Мы тогда с дизайнером долго сидели и ломали голову над его оформлением. Затем я встал, пошел в магазин, купил бумагу и акварельные краски и сел рисовать сам. Я старался выразить все эмоции, которые на тот момент во мне были. И получилось неплохо!

- Знаю, что на одном вашем концерте даже ребенок родился…

- Ой, на моих концертах происходит много чего мистического, волшебного, сильного. Наша музыка очень позитивна. Немного пафосно прозвучит, но мы видим свою миссию в том, чтобы поддерживать людей в наше непростое время в нашей непростой стране.

- А в себе чувствуете экстрасенсорные способности?

- Чувствую. Поэтому и выхожу на сцену.

- Нет ощущения, что ваша музыка существует как бы отдельно от вас?

- Я знаю, что должен играть, выступать. Я понял это в довольно раннем возрасте. А возможность выходить на сцену получил уже в довольно зрелом. У меня был длительный период подготовки.

Векторная психология изучает мою музыку как явление. Но я об этом не думаю. Стараюсь от этого отгородиться. Мне сложно говорить о своей музыке, каждое интервью – это большая потеря энергии, я потом опустошен. Но сейчас пока время слов, я должен говорить. Потом же наступит время только музыки. Я буду беречь свою энергию только для нее. Истина кроется в общении не словесном, а более тонком, подсознательном. Его и создает музыка. Моя все скажет за меня.

Иногда, услышав свою композицию в кафе или баре, я не сразу ее узнаю. Моя первая реакция: какой классный трек звучит! Я воспринимаю свою музыку, как нечто отдельное от меня, живущее своей жизнью. А когда понимаю, что это мое, становится очень приятно. Мне не стыдно ни за один свой трек, они все записаны на совесть.

- Вы не очень общительный человек?

- Я всегда стараюсь оставаться самим собой, быть открытым. Если человек мне интересен, я всегда легко нахожу с ним общий язык. Я очень люблю задавать вопросы, меня интересуют другие люди. Например, вот сейчас было бы интересно спросить у вас: у каких музыкантов вы брали интервью? Кто вам понравился, кто нет? Как вы относитесь к тем или иным событиям в нашей жизни? (улыбается) Это было бы правильным общением, не однобоким, когда спрашиваете только вы, а я отвечаю.

- Вы интересуетесь другой музыкой?

- Да, совершенно разными стилями, направлениями. Для меня все важно, все наполняет. Музыка меня завораживает, магнитит с самого юного возраста. Я слежу, как меняются стили, как они развиваются или деградируют. Правда, интерес к музыке сейчас значительно угас. Ее золотой век пришелся на 60-е, 70-е, 80-е годы прошлого века. Тогда одна песня, один альбом могли перевернуть мир. А сейчас вокруг нас безбрежный океан музыки. Она доступна, любой может не только слушать, но и играть, и создавать ее сам - современные цифровые технологии это позволяют. Каждый второй может стать музыкантом. Поставить синтезатор и начать ваять. И тут же выложить свой продукт в Интернет. Но существует момент истины: живой концерт. Только он покажет, умеешь ли ты играть, сможешь ли что-то сказать своей музыкой, удержать зал своей энергетикой.

- Сами ходите на концерты?

- Да, стараюсь. Проблема в том, что в 90 процентах концертов мне не хватает по-настоящему тонких проникновенных моментов. Чтобы зацепило, чтобы мороз по коже пошел, чтобы подняло и окунуло – то в прошлое, в детство, то перенесло бы в будущее… Но если в концерте нахожу хотя бы две-три минуты проникновенно для себя, понимаю, что не зря пришел.

Посещая концерты, беру на карандаш какие-то интересные моменты. Но порой замечаю и режиссерские недоработки. Однако свои критические замечания я обычно оставляю при себе – не берусь публично судить кого-то, просто делаю выводы.

- А сами как относитесь к критике?

- Это здорово, это подстегивает. Я стараюсь читать о себе все критические статьи, мне это интересно. Правда, не люблю поверхностную критику, люблю взвешенную и глубокую. Сторонний взгляд очень полезен для музыканта. Он позволяет взглянуть на себя со стороны, увидеть и недочеты, и лучшие моменты. К грамотному и взвешенному мнению прислушиваюсь. На моем сайте есть обратная связь с моими поклонниками, которые могут мне написать и высказать все, что думают о моем альбоме или концерте.

- Поклонники и поклонницы вас не преследуют?

- Знаете, меня почти не узнают! Я спокойно хожу по улицам, сижу в кафе, катаюсь на велосипеде. Я на сцене и в жизни – два разных человека. И это позволяет мне ощущать полную свободу. Даже поклонники в жизни меня узнают не сразу. Недавно в аэропорту ко мне подошли люди, которые были на четырех моих концертах и спросили: А это вы? И я ответил: Да, это я!

Музыка