Наталья и Юрий Дуровы: Наша семья руководит театром более века

Именно в этот день 1863 году родился организатор уникального театра зверей, создавший собственный метод гуманной дрессировки Владимир Леонидович Дуров, известный большинству как дедушка Дуров. Накануне этого юбилея мы встретились с самой молодой представительницей династии, дрессировщицей театра зверей имени Дурова Натальей Дуровой. Наташе всего 24 года. Наш разговор проходил в кабинете ее отца - руководителя театра Юрия Юрьевича Дурова. И хотя изначально планировалась, что беседовать я буду только с Натальей, но ее папа время от времени принимал участие в нашем разговоре.

- Наташа, скажи, твоя фамилия для тебя – это карт-бланш или дополнительная ответственность?

Н.Д - В детстве я вообще не понимала, что у меня знаменитая фамилия, не придавала этому никакого значения. Просто жила с ней, и все. А сейчас, наверное, начала осознавать, что фамилия накладывает на меня дополнительную ответственность. Став взрослее, поняла, что династию нельзя подвести, надо продолжить ее.

- Какие-то особые возможности и ресурсы тебе дает то, что ты Дурова?

Н.Д - Мне очень сложно об этом говорить. Я никогда не пользовалась я своей фамилией специально.

- Я знаю, у тебя был период, когда ты хотела уйти из театра и даже поступила в РГГУ, но потом вернулась в театр. Почему ты ушла и почему вернулась?

Н.Д - Наверное, это сказался переходный период, когда хотелось какого-то разнообразия и я не могла еще толком понять, что мне нужно от жизни. Когда лучше разобралась в себе и своих желаниях, вернулась в театр. Но я не считаю свою учебу большой ошибкой, я получила высшее гуманитарное образование, которое в чем-то мне очень полезно.

- В РГГУ ты стала культурологом. Тебе это помогает в работе?

Н.Д - В дрессуре это вряд ли помогает, а так для общего развития это, конечно, очень полезно.

- Особенно, наверное, при построении спектаклей, написании сценариев.

Н.Д - Ну да. Хотя, на практике папа помог мне куда больше, нежели институт. Потому что в нашей работе очень много различных нюансов и тонкостей. При постановке любого спектакля необходимо понимать специфику каждого животного, тут нужен индивидуальный подход. И никакое образование не сможет заменить практическую работу.

- Предполагаю, что очень многие люди думаю: ну вот директор театра, свою дочку двигает. Насколько это так?

Н.Д - Я бы сказала, что все наоборот.

К разговору присоединяется Юрий Дуров

Ю.Д: - У нас всю жизнь так, что своим попадает больше чем чужим.

Н.Д: - Да, порой даже становится обидно: я же дочка. А мне частенько попадает с горячей руки.. В общем всякое бывает.

Ю.Д:- Единственное ее преимущество в том, что она работает со слонами, потому что никто другой в театре не имеет такой возможности. Этим слонам более сорока лет и они знают Наташу с самого ее детства. Она выходила с ними на манеж еще в пятилетнем возрасте, например, с номером слон математик и так далее. Можно сказать, она прожила жизнь с этими животными, и слоны ее знают как родную. Так что ей проще с ними работать, чем кому-либо другому.

- Ты такая хрупкая девушка, а выступаешь со слонами. Не боишься?

Н.Д - Нет, я не боюсь. Хотя иногда бывают моменты, когда не знаю как правильно себя повести, но даже такие ситуации мне помогают. И если я в чем-то ошибаюсь, то в следующий раз при помощи и этого же слона, ну и, конечно, моих родителей, я смогу свою ошибку обойти. Но слонов я не боюсь совершенно. Я привыкла к ним с детства. Вот как у других детей бывают кошечки-собачки, так рядом со мной с первых лет жизни были слоны.

- Сейчас ты являешься руководительницей аттракциона своего отца.

Н.Д. - Да, папа аттракцион мне передал.

Ю.Д. – Сейчас я являюсь наемным работником номера. Спускаюсь на сцену только для того, чтобы показать свои трюки и не угощаю, как это было раньше, слонов, потому что подкармливать после выполнения номера всегда должен хозяин. Слонам необходимо понимать, что их хозяин она, а не я. Думаю, им это даже нравится, потому что с Наташей, как мне кажется, слонам в чем-то проще, чем со мной. Я жестче, я мужчина, знаю их лучше, чем она, поэтому меня обмануть намного сложнее. Правда, когда слоны пытаются выйти из ее подчинения мне приходится вмешиваться.

- Какие отношения между тобой и папой?

Н.Д - Очень хорошие, никаких противоречий нет. Наоборот, когда возникают трудности, я всегда спрашиваю совета у папы, потому что мой опыт не сравнится с опытом моих родителей. И, конечно, он никогда не отказывает и уделяет мне очень много внимания. Во время репетиций показывает мне, как лучше подойти к тому или иному слону, какую позицию следует занять на сцене и так далее. Так что тут у нас всегда полное взаимопонимание.

- Помимо слонов ты еще и других животных дрессируешь. Например, барсуков, собак, пони. А тут какие-то задумки новых номеров или животных у тебя имеются?

Н. Д. - Я надеюсь, что в ближайшем будущем закончу второй номер с пони и собаками, который задумала уже давно. Можно сказать, что я позаимствовала номер у родителей. В свое время папа и мама его делали с другими животными, но сюжет был похожий. Недавно я выпустила номер для детей младшего возраста, в котором участвуют козлик с собакой. Ну а что появится в будущем, время покажет.

Ю. Д. – Тут есть один нюанс, который стоит отметить. Обычно карьера дрессировщиков продвигается от простых, мелких животных к более крупным. У Наташи все происходило наоборот, потому что, когда она родилась, у нас уже был номер со слонами и она начала со слонов. А сейчас в театре она проходит ту школу, которую не могла пройти, поскольку у нас не было мелких животных . Наташа работает самостоятельно, иногда обращается к помощи опытных дрессировщиков. Я стараюсь не вмешиваться, потому что не один раз видел, как родители-дрессировщики, работающие вместе со своими детьми, когда у детей что-то не получается, отодвигают их в сторону и говорят: подожди, дай я сделаю. Вот это самое неправильно, надо все ребенку объяснить, но сделать номер должен он. Работать-то ему, а сделать номер и передать своему сыну - это все равно что выпустить какой-то полуфабрикат. Поэтому когда вопрос не касается слонов, я вообще не вмешиваюсь в ее дела. Чем с большими сложностями она будет сталкиваться, чем чаще совершать и устранять какие-то ошибки, тем богаче будет ее опыт.

- Наташа, ты готовишься к тому, что через много лет возглавишь театр?

Н.Д. - Честно говоря, не хочу об этом думать и не рвусь в руководители. Положа руку на сердце, скажу, что мне это не интересно. Куда больше нравится работать с животными, что-то придумывать. Вот со зверьем на сцене я ощущаю себя в своей стихии. А сидеть в кабинете и подписывать какие-то бумаги. Нет, это совершенно не мое.

Ю.Д.- Наташа, наверное, наивно думает, что папа ради интереса пошел руководить театром, сидеть за бумагами, ругать и снимать стружку с подчиненных, принимать решения и так далее.

Н.Д. - Это просто не мое, я совсем не хочу заниматься этой работой. Хотя понимаю, что со временем мне придется занять папино место, но пока не хочу об этом думать, мне еще очень рано.

- Тем не менее, ты получаешь сейчас специальное высшее образование, уже второе?

Н.Д. - Да, мне остались сдать госэкзамены и защитить диплом Первого профессионального университета государственного и муниципального управления.

Ю.Д. - Она пошла туда учиться по моей рекомендации. Мне важно, чтобы у нее и в этом направлении было образование. Я не хочу, чтобы она пережила такие же сложности, которые в свое время возникли в связи с моим приходом на должность директора. Существовали такие темные силы, которые хотели, чтобы театр от фамилии Дуровых отошел, и от Дуровых на нем осталась только табличка с названием. Сто лет наша семья руководит этим учреждением. Считаю, что так должно быть и впредь, поэтому, как только почувствую, что она готова, лучше при жизни уступлю свое место, чем потом, не дай Бог, ей придется пережить что-то подобное, что довелось испытать мне. Лучше буду ей помогать, консультировать, работать рядом. Пускай учится, пока есть, у кого учиться.

- Наташа, став руководителем театра, чтобы ты изменила, наверняка, есть что-то, что тебе не нравится?

Н.Д. - Сложно сказать. К тому, что делает папа, у меня претензий нет. Конечно, имеются моменты в жизни театра, которые мне не нравятся, но они не зависят от того, кто именно руководит Уголком дедушки Дурова. Меня раздражает простаивающее строительство новой сцены. Это сильно тормозит развитие театра, потому что мы не можем купить новых животных, поскольку их попросту негде разместить. А раз нет новых животных, значит, нет новых номеров, новых спектаклей и дальше по цепочке. Но еще раз говорю, это не зависит от того, кто будет сидеть в кресле руководителя. А так наоборот, я очень рада, что мой папа руководит театром и создает интересные спектакли. Я могу смело сказать, что его труд нравится не только детям, но и взрослым которые с ними приходят. А также и всему нашему коллективу. Последние годы наши артисты работают с особым рвением, с радостью берутся за новые роли, учат тексты, стараются сыграть как можно лучше.

- В одном из спектаклей мне очень запомнился твой номер с барсуком. В цирках барсуков можно увидеть крайне редко. Как же у тебя появилось это животное?

Н.Д - В цирках барсуки почти не появляются, наверное, из-за того, что эти небольшие животные на цирковом манеже будут видны очень плохо, а на сцене нашего театра они смотрятся очень хорошо. Барсук у меня появился три с лишним года назад, нам привезли его из зоопарка. Это одно из первых животных, если не считать слонов, с которым я начинала работать в театре. Сначала я относилась к нему с опаской, все-таки это хищник и с довольно острыми зубками. Мы довольно долго привыкали друг к другу, отношения выстраивались постепенно. Сначала просто общались, затем он ко мне привык, начал без опаски брать из моих рук мясо, и только потом я начала его дрессировать.

- Помню, я беседовал с Дашей Костюк, которая тогда выступала с гепардами в цирке на Проспекте Вернадского. По ее словам, у ней происходит взаимопонимание со своими подопечными на энергетическом уровне. А у тебя что-то подобное есть?

- Иногда такое ощущение появляется. Впрочем, не всегда. Постоянно быть уверенным в том, что такое чувство появится невозможно. Заранее предугадать, что в следующий момент сделает твой подопечный, удается только изредка, но не так уж и часто, все-таки это животное. Это ощущение появляется со временем, для этого надо привыкнуть к животному. Легче всего мне было со слонами, которых я знаю с детства.

- Но все-таки большого слона, наверное, сложнее дрессировать, чем маленького барсука, пони или собак, с которыми ты выступаешь?

Н.Д. - Я не могу сказать так. К каждому животному нужен свой подход, Каждое животное надо прочувствовать. И нет такого бы, что с одним видом было сложнее, с другим проще. Надо найти этот контакт, и тогда все получится.

- Наверняка, найдется масса забавных случаев, связанных с твоими подопечными?

Н.Д. - Сколько-то лет назад мы работали в одном из цирков. По стене неподалеку от слоновника проходила труба отопления с красным фигурным вентилем. Его причудливая форма вызвала большое любопытство у одной из слоних, она начала крутить кран хоботом и в результате ее опытов слоновник залило водой. А с пони тоже был памятный случай. Две лошадки стояли отдельно, их разделяла перегородка, закрывавшаяся на щеколду. Так одна научилась открывать щеколду зубами и пробираться к своему напарнику. Я прихожу как-то утром, а они стоят вместе, хотя точно помню, что накануне вечером оставляла их в разных вольерах. А еще была очень смешная история с козлом, которого я взяла совсем маленьким. Чтобы ему не было скучно, я его посадила к собакам, не прошло и месяца, как мой козел начал … гавкать, то есть блеять не протяжно, а отрывисто и резко. Так же он научился есть сухой корм, а еще начал воровать у собак мясо. И если на репетиции у кого-то упадет мясо, он тут же подбежит и съест. И это козел, который должен есть сено и морковку! Работа с животными это что-то потрясающее, каждый день обязательно что-нибудь да происходит.