Фудшеринг: новое движение появилось в Москве

Отдать еду окружающим предлагают нам защитники пищи. Так они спасают не только чужие холодильники от захламления, но и всю планету от мусорного коллапсa.

Новое волонтерское движение разворачивается в Москве. Называется фудшеринг (от англ. food — «еда», sharе — «делиться»). Задача — спасти годную к употреблению еду от попадания в мусорное ведро. Как спасти? Просто найти того, кому она нужна. В приоритете — именно спасение продуктов, а не благотворительность. Хотя она, конечно, тоже имеет место. Зачем это надо? Хотя бы затем, что каждый год на свалках мира оказывается более 1,3 миллиарда тонн продуктов, и это, на минуточку, — треть от всей производимой еды на планете и примерно 1,4 миллиарда гектаров сельхозземель, использованных вхолостую.

Успеть до срока

В Америке и Англии продукты питания составляют примерно 19 процентов отходов, которые оказываются на свалках. Московский регион англосаксов уже перещеголял — из 11 миллионов тонн мусора, которые столица и область генерируют ежегодно, 24 процента приходится именно на пищевые отходы. Которые являются отнюдь не безобидной плодородной органикой: за год один мусорный полигон ароматизирует воздух тысячами тонн метана, тоннами аммиака, сероводорода, углекислоты и других, не сильно дружественных человеку, соединений. И все это благодаря гниению пищевых и органических отходов, ставших, по словам экологов, главным источником всех проблем со свалками.

Владельцы кондитерских, кофеен и пекарен даром стали раздавать желающим выпечку, оставшуюся после закрытия. Позднее компанию им составили и продуктовые магазины / Фото: pixabay.com

А теперь заглянем к себе на кухню. Скорее всего, каждый из нас окажется типичным средним россиянином, который создает около 1,1 килограмма мусора в день, четверть которого приходится на ту самую органику — забытые в холодильнике баночки с йогуртом, едва тронутую, но уже просроченную сметану, так и не выпитое молоко, почившие в лютом забвении лук и помидоры...

Беглая ревизия по кухонным шкафам наверняка обогатит этот список и какой-нибудь позабытой-позаброшенной бакалеей. Все это, тихо и незаметно пережившее свой срок годности, теперь отправится на помойку, а ведь, вспомни мы об этих продуктах раньше, кончина их была бы не такой бесславной.

В 2012 году двое немцев, замучившись наблюдать бестолковую смерть продуктов, создали сайт foodsharing.de, где каждый зарегистрировавшийся получает возможность приступить к их спасению незамедлительно. Алгоритм прост и давным-давно уже отработан сервисами из серии «Отдам даром»: у меня есть продукты, которые мне не нужны, у вас есть желание их получить — так забирайте на здоровье!

Очень быстро к очистителям личных холодильников и буфетов присоединились владельцы кондитерских, кофеен и пекарен, которые — так же, даром — стали раздавать желающим выпечку, оставшуюся после закрытия. Позднее компанию им составили и продуктовые магазины.

Фудшеринг оказался вещью заразительной: похожие проекты быстро появились в Австрии, Швейцарии, Америке, Англии, Скандинавии... Дальше всех пошли, наверное, французы, где на уровне закона запретили магазинам выбрасывать непроданную еду — ее следует отдавать в благотворительные организации, которые раздают продукты тем, кто в них нуждается. И в России уже работают десятки команд волонтеров, ежегодно спасающих от забвения на свалке тонны съестных припасов.

— Наш проект был основан как раз на немецком опыте, — рассказывает Анна Успенская, руководитель проекта «Фудшеринг-Москва». — Мы работаем с небольшими компаниями ритейла и общепита, у которых остатки еды образуются каждый день. К каждой из них прикреплена команда волонтеров, которые ежедневно забирают продукты и распределяют по желающим. Начинали мы как чисто экологический проект, но потом заметили, что все организации хотят отдавать еду в первую очередь в качестве помощи. И тогда решили, что волонтеры должны будут большую часть еды раздавать малообеспеченным. Каждый месяц получается таким образом спасти от 10 до 15 тонн продуктов. Конечно, по сравнению с общими пищевыми потерями в Москве это немного, но поток компаний, желающих действовать по этой схеме, активно растет, так что еще не вечер...

Как и в случае с другими проектами фудшеринга, речь идет о полноценной еде с нормальными сроками годности:

— По качеству она выше среднего и намного лучше той, что обычно едят люди, которым мы ее раздаем, — продолжает Анна. — Нам часто отдают продукты сервисы доставки — например, непринятые заказы, когда ресторан приготовили еду для клиента, но по каким-то причинам тот курьера не встретил. По правилам, производитель не имеет права переложить ее в другой заказ, и продукты отдают нам.

Схожая схема работает со службой доставки свежих овощей и фруктов — маленькое пятнышко на плоде делает его непригодным для того, чтобы положить в заказ... Волонтеров мы подбираем по территориальному признаку — чтобы жил как можно ближе к компании, которая хочет делиться продуктами, и к подопечным. Мечта — иметь полноценное мобильное приложение вроде современных сервисов такси, но мы прекрасно понимаем, что это слишком масштабные разработки и очень непростая задача. Но главное узкое место у нас сейчас — человеческий ресурс: не хватает кураторов, организаторов, и поэтому многие компании у нас даже в очереди стоят, чтобы мы приняли их в работу... Вообще же сейчас в Москве с нами работают порядка 50 организаций, которые отдают еду ежедневно, и примерно столько же делятся ею чуть реже — например, раз в несколько дней.

Некоторые спасители еды действуют еще более масштабно:

— Продукты на свалке — это глобальная проблема, озвученная ООН, — говорит Анна Алиева-Хрусталева, вице-президент фонда «Продовольствие Русь». — Еще одна проблема — люди, страдающие от нехватки еды. И речь не только о голоде, но и о реальной потребности в продуктах, которая, например, существует в нашей стране. У нас более 18 миллионов живут за чертой бедности (данные Росстата. — «ВМ»), и, на секундочку, в эту статистику не входят пенсионеры, которые тоже очень часто нуждаются в системной и постоянной поддержке. Как действуем мы? Есть крупные пищевые предприятия, на которых традиционно существует проблема перепроизводства. Связано это с таким понятием, как «давить на полку» — это когда производителю надо, чтобы в каждый момент времени нужный объем его продукции был на полке в магазине — так сказать, для поддержания репутации и имиджа. Поэтому они производят больше, чем можно раскупить. Но ретейл выставляет им требования по срокам передачи товара на полку, и если, например, остается продукт, у которого срок годности истекает через неделю, магазин от такого отказывается. У производителя два выхода — либо утилизировать товар, либо отдать его на благотворительность. Причем первый способ — в силу всяких налоговых и экономических заморочек — обходится ему намного дешевле. Нетрудно догадаться, по какому пути следует большинство. Так что с нами, как правило, работают крупные транснациональные компании, у которых есть глобальные цели по корпоративной и социальной ответственности.

Психологи винят в росте пищевых отходов наши холодильники, объем которых с 60-х годов прошлого века увеличился почти на 40 процентов / Фото: pixabay.com

По словам Анны, в общей сложности ежегодно фонд спасает таким образом порядка семи тысяч тонн еды:

— Мы работаем через соцслужбы, некоммерческие организации, оперативно (обычно за день) вывозим излишки продуктов оттуда, где они образовались, туда, где они нужны. А сконцентрировались на производителях, потому что в случае с магазинами и ресторанными сетями возникает большое количество административных барьеров. Да и инфраструктура нашей организации не позволяет сейчас ежедневно из нескольких десятков магазинов оперативно доставлять продукты нуждающимся. Нужна цифровизация, чтобы благотворительные организации и банки еды подключались к единой платформе и оперативно получали информацию о том, сколько продуктов, в каком объеме и с какими сроками годности есть в настоящий момент в ритейле, чтобы как можно быстрее организовать вывоз продуктов и их оперативную раздачу. Потому что мы неоднократно слышали от торговых сетей, что они готовы делиться продуктами, но не готовы делать это на своей территории. Хотя в некоторых странах существует понятие «нулевой цены» — продукты с такими ценниками спокойно стоят на полках магазинов и находят своих покупателей.

Прибавьте скорость

Поделиться своими продуктами частным образом можно в соцсетях — в этом плане довольно активны московские и питерские сообщества фудшеринга. Тут все просто. Хотите отдать — пишите пост и размещайте фотографию продукта. Хотите забрать — сообщите об этом в комментариях. Чаще всего отдают фрукты и овощи (поделиться урожаем яблок с дачи или вареньем из них — это тоже фудшеринг), а также крупы, муку, чай, крекеры. А вот мясо тут редкий гость — просто из соображений безопасности, ведь угадать срок его годности куда сложнее.

По словам Антона Губницына, руководителя рабочей группы шеринг-экономики в Российской ассоциации электронных коммуникаций, озвученные Аннами цифры спасенной еды — это пусть и заметная, но все же капля в продовольственном море страны:

— Мы проанализировали цепочку потерь и увидели, что порядка 17 миллионов тонн продуктов ежегодно отправляется у нас на полигон для утилизации именно на этапах домашнего потребления, то есть из магазинов и наших с вами холодильников. А если оценить всю цепочку, начав «плясать» от поля или фермы, смело можно умножать эту цифру на два. Но даже озвученных 17 миллионов хватило бы, чтобы накормить порядка 30 миллионов человек взрослого населения. Если же говорить о рыночных ценах, то это примерно 1,6 триллиона рублей, или почти 1,5 процента от ВВП.

Причем в абсолютном большинстве случаев речь идет о том, что у продукта истек срок годности, но его просто не успели употребить, то есть, он во многих случаях оказался недостаточно мобильным, чтобы дойти до целевой аудитории.

Мешают мобильности, уверен Антон, как минимум три причины:

— Во-первых, несовершенство налогового законодательства. Скажем, у пакета молока, срок годности которого истекает через несколько дней, нет шансов быть купленным, ведь большинство хочет покупать самое свежее. И подавляющее число производителей и ритейлеров предпочтут этот пакет утилизировать, а не отдать на благотворительность. Потому что второй путь предполагает НДС и налог на прибыль, а значит, плюс 30–40 процентов к рыночной цене. Препятствуют широкому развитию фудшеринга и проблемы в сфере санитарного регулирования. Например, продукты с опечаткой на этикетке или безобидными вмятинами на банке не могут быть в нашей стране легально проданы или отданы — они обязаны отправиться на свалку. Недостаточная развитость цифровых платформ в сфере фудшеринга, конечно, тоже притормаживает процесс.

Но это дело быстро поправимое — думаю, хватит всего пары громких историй успеха, чтобы фудшеринг стал у нас не менее популярен, чем доставка еды на дом. А в глобальном плане нам, конечно, надо думать о переходе к моделям рационального, осознанного потребления — одной из целей устойчивого развития ООН, которую большинство стран мира согласились выполнять.

Размер имеет значение

Психологи винят в росте пищевых отходов наши холодильники, объем которых с 60-х годов прошлого века увеличился почти на 40 процентов. Тут как с тарелкой или магазинной тележкой — чем она объемнее, тем больше еды нам хочется туда поместить.

КСТАТИ

Некоторые общепитовцы решают проблему пищевых отходов по-своему. Например, в США заведения фаст-фуда долго думали, что делать с остатками вчерашней еды. И родили в итоге блюдо Garbage Plate («Мусорная тарелка»). В составе — поджарка из мясного фарша, макаронный салат (макароны, овощи, горчица, сметана, майонез), картошка фри, две бургерные котлеты с сыром, свежий лук, кетчуп и (иногда) фасоль. Все части этой холестериновой бомбы укладывают слоями и поливают сырным соусом на основе майонеза. Говорят, кто-то такое даже ест.

ФАКТ

Каждый из нас ежегодно отправляет на свалку 400–500 килограммов отходов. Если собрать весь мусор, который генерируют жители страны в течение года, и построить из него башню диаметром в метр, она дотянется до Луны.

Читайте также: Спасти еду, чтобы спасти людей