[i]Нет, наверное, в мире человека, который бы не знал названий деревень Лидице, Орадур и Хатынь, – они жуткие символы чудовищных преступлений против человечества. В одном ряду с ними стоит Мидзухо – так называется деревня, где японцы уничтожили двадцать семь корейцев только за то, что они имели несчастье родиться корейцами.[/i][b]Расправа[/b]Шел август 1945 года. Уже разбита Квантунская армия, уже превратились в пепел Хиросима и Нагасаки, уже стало ясно, что Япония потерпела сокрушительное поражение и никакие камикадзе ее не спасут. На Сахалине был высажен наш десант, и войска Красной Армии, почти не встречая сопротивления, двигались на юг. И тогда японцы, проживающие в деревне Мидзухо, решили постоять за честь императора и дать последний бой…Нет, не русским десантникам, а проживающим в той же деревне корейцам. Мотивы? Лояльное отношение корейцев к Красной Армии. Вот что скажет позже, уже на судебном заседании, один из организаторов массового убийства Хосокава Хироси.– Мы считали, что, когда в Мидзухо войдут части Красной Армии, корейцы будут оказывать им всевозможную помощь и предавать японцев. А раз так, значит, корейцы – наши враги. Поэтому я ни секунды не колебался, когда Морисита и Киосукэ ([i]бывшие солдаты императорской армии[/i]. – [b]Б. С.[/b]) предложили организовать группу по уничтожению корейского населения. В тот же день Киосукэ привел в дом Мориситы какого-то корейца и сказал, что он вор. Мы не стали разбираться, а, посовещавшись, решили его убить. Сперва Киосукэ избил его до крови ремнем, а потом Морисита достал саблю и отрубил корейцу голову. Труп закопали в огороде.– Что было потом? – спросил следователь.– Потом мы вернулись в дом Мориситы. Закусывали, пили чай, беседовали, пересчитывали взятые у убитого корейца деньги – их было очень мало, всего двести пятьдесят иен.Первая кровь так опьянила палачей, что они решили вырезать всех корейцев. Силенок для этого было маловато, и в банду пришлось привлечь всех находящихся под рукой японцев – всего их набралось восемнадцать человек. Примечательно, что от предложения «пустить корейскую кровь» не отказался ни один: в резне участвовали и стар и млад.Проведя короткое совещание и разогревшись выпивкой, действовать решили немедленно.– Корейцев надо уничтожить сегодня, пока не пришли русские! – заявил Хосокава. – Согласны? Все молча склонили головы и поклялись отомстить корейцам за поражение Японии в войне, за пережитый страх и за позор.Как раз в это время неподалеку от дома проходили три хорошо знакомых корейца. Поздоровались, поговорили, предложили выпить. Двое отказались, а третий, по имени Нацукава, благодарно принял рюмку. Пока он пил, откуда-то из-за спины выскочил Какута Тиодзиро и с воплем: «Сдохни, русский шпион!» рубанул его саблей. Нацукава упал. Потом вскочил и бросился к реке. Его догнали и добили кольями и заостренными бамбуковыми палками, вонзая их в живот. Еще одного корейца срезал из ружья Чиба Масаси.Третьего, совсем старого, пригвоздили к земле все теми же бамбуковыми палками.– Теперь – к дому Маруямы! – приказал Хосокава. – Он наверняка слышал выстрел, поднимет на ноги всех корейцев, и они разбегутся.Когда ворвались в дом, ничего не понимающая хозяйка, соблюдая обычай, набрала в ковш воды и передала мужу, чтобы он предложил гостям. Гости попили, вежливо поблагодарили, а потом Морисита гаркнул: – Почему до сих пор не эвакуировались? Женщины должны быть в горах! Хозяйка, подхватив дочь, тут же выскользнула за дверь.– А вы пойдете с нами, – заявил Морисита хозяину и трем его родственникам. – Мы будем защищать деревню от русских.Едва отошли от дома, как Киосукэ крикнул: «Бей их! Бей!» В ход пошли сабли, колья, тесаки и палки…Через несколько минут было покончено и с этими корейцами. Недалеко ушла и женщина с двенадцатилетней дочкой: их догнали в поле и изрубили саблями и тесаками.Одна часть деревни от корейцев очищена, но на противоположном конце, в бараке японца конбэ, жила целая бригада корейцев, занимающихся рытьем осушительных канав. Их тоже уничтожили – добивали саблями, кольями и тесаками.Когда с мужчинами было покончено, решили заняться женщинами и детьми. Одну женщину прикончили тут же, а другую вместе с пятью малолетними детьми увели в другой дом. Убить их поручили самым молодым членам банды – Хосокаве Такеси и Биче Моити, им было всего по семнадцать.Ранним утром они пробрались в дом и стали подкрадываться к спящим. Как ни тихо они ступали, женщина их услышала и приподняла голову – Чиба тут же вонзил ей саблю в горло. Потом, совсем озверев, начал кромсать живот, грудь, голову. Между делом прикончил и самого маленького, шестимесячного, ребенка. Остальных зарубил Такеси.Все! На этом кровавая оргия была закончена. Усталые, но довольные хорошо выполненной работой, убийцы собрались в доме Мориситы, выпили сакэ, закусили и разошлись по домам.[b]Возмездие[/b]Прошло чуть меньше года и о кровавой резне в Мидзухо стало известно Управлению МГБ Южно-Сахалинской области. Первым взяли Хосокаву Такеси: юнец раскололся довольно быстро и указал места захоронения трупов.Найти и арестовать остальных убийц не составляло труда – они жили в деревне, как будто ничего не случилось.26 сентября 1946 года состоялось заседание военного трибунала Дальневосточного военного округа. Восемнадцать головорезов, оказавшихся на скамье подсудимых, ничего не скрывали, а некоторые даже бравировали своей бессмысленной жестокостью: они рассказывали, сколько нанесли ударов саблей, а сколько кольями, вспоминали, как плакали дети и рыдали женщины, как легко было рубить детей, как одну женщину хотели закопать еще живой, но потом пожалели и добили лопатой.Семь палачей были приговорены к высшей мере наказания. Остальные – к десяти годам заключения. Приговоренные к расстрелу были казнены в феврале 1947го, двое умерли в заключении, пятеро после отбытия наказания репатриированы в Японию, судьба остальных неизвестна.[i]...Когда я узнал о трагедии деревни Мидзухо, то, конечно же, поинтересовался, знают ли об этом в Северной и Южной Корее, известно ли хоть что-нибудь в Японии? Увы, но поклониться праху загубленных земляков корейцы в Мидзухо не ездят, не думают принести покаяние и японцы. Только россияне села Пожарского собрали по копеечке и установили на самом видном месте памятный знак – на внушительный памятник денег не хватило.[/i]