[b]Легендарный тренер Виктор Васильевич Тихонов: старенький пиджак, запомнившийся еще со времен побед сборной СССР и ЦСКА, лукавый взгляд, короткая стрижка. Таким он был в 80-х, когда запросто мог заполучить в свое распоряжение и беспрекословное подчинение любого отечественного мастера, и в 90-х, когда на обломках советского хоккея добыл последнюю олимпийскую победу в Альбервилле, таким остался и сейчас. Хотя работает не со сборной и не с сильнейшим клубом страны, а со скромным ХК ЦСКА.[/b][b]– Виктор Васильевич, вам интересно работать с нынешней командой?[/b]– Было бы неинтересно, давно бы закончил. У меня же пока еще есть желание помочь нашему хоккею. К тому же тренерское ремесло – моя профессия. Другой не обучен.[b]– Сегодняшние юниоры воспринимают ваши тренерские идеи так же, как в свое время мастера уровня Фетисова и Михайлова?[/b]– Это их работа. Сейчас очень многое в спорте изменилось, но требования к профессии остались. Как к профессии тренера, так и к профессии игрока. Хоккей – очень сложная игра, и тот, кто не может или не хочет постигать ее, заканчивает рано. Правда, у нынешних молодых есть стимул уехать в НХЛ зарабатывать там приличные деньги.[b]– Для игроков это стимул, а для отечественного хоккея – беда? [/b]– Беда в другом: уезжают ребята неподготовленными. Образно говоря, окончив школу, а не университет. А в НХЛ обучением молодых никто не занимается. Там нужно сразу результат давать, а для этого должна быть соответствующая функциональная, техническая, тактическая подготовка. Мужики должны уезжать, а не неоперившиеся юнцы. При нынешней же системе очень многие возвращаются из-за океана и играют хуже, чем до отъезда.[b]– В нынешнем ЦСКА вам легче держать дисциплину?[/b]– Порядок должен быть всегда. Иначе не получится коллектива. Просто раньше управлять командой приходилось путем распределения квартир, машин и прочих благ, а сейчас с помощью четко обозначенных в контрактах сумм.[b]– В реалиях современной жизни вы стали жестче как человек и тренер?[/b]– А что изменилось? Я всегда был сторонником дисциплины. Разве сейчас меньше времени хоккеисты проводят на сборах? Вот только результатов нет. Плюс к этому все сейчас заговорили о профессионализме, вкладывая в это понятие исключительно суммы гонораров. Тренер же во все времена должен быть разным. С кем-то мягким, с кем-то жестким. Гдето склонным к компромиссу, где-то умеющим настоять на своем.[b]– Имея множество вариантов трудоустройства, вы на протяжении долгих лет храните верность ЦСКА. Почему?[/b]– Я ведь в этом клубе с 1977-го. Куда мне уходить? К сожалению, в ЦСКА, как в зеркале, отразились все проблемы нашей страны. Команда практически в одночасье лишилась финансовой поддержки. Армейский клуб, и не только хоккейный, оказался в самом тяжелом положении. Вспомните, какое отношение к армии было еще несколько лет назад. Поэтому и возникли сложности. Как я мог оставить команду в такой ситуации? [b]– Возможно ли в ближайшем будущем объединение двух существующих ныне команд с аббревиатурой ЦСКА?[/b]– Думаю, оно произойдет в ближайшее время. Сегодня руководители армейского спорта больше доверяют нашей команде. Хотя мы по-прежнему одни из самых бедных даже по меркам высшей лиги. Хороших ребят попросту перекупали, и в нынешней ситуации задача была – сохранить команду. Однако и юниоры, играющие сейчас за ЦСКА, стремятся впитать дух победителей, который был присущ нашей команде.[b]– Будет ли присущ этот дух олимпийской сборной России?[/b]– Безусловно, у Вячеслава Фетисова есть лидерские задатки: кого угодно может завести. А вот какой он тренер… У себя, в Нью-Джерси, он ведь ассистентом коуча трудился. На серьезных турнирах никогда сборной не руководил. едь чтобы чего-то достичь в тренерском ремесле, нужно пройти огонь, воду и медные трубы. Помню, когда я вернулся с чемпионата мира с первыми в своей жизни медалями, завоеванными сборной СССР, подошел к Анатолию Владимировичу Тарасову. Он тогда быстро сбил с меня спесь. «Ты вписал всего одну страницу в историю хоккея, а тренерами становятся, написав книгу», – сказал наш легендарный тренер. Сегодня, наверное, можно сказать, что написано собрание сочинений. Но это обо мне можно сказать, а не о Фетисове.