[i]За свою актерскую карьеру он заработал двадцать семь переломов, звание народного и автомобиль ИЖ с оцинковкой. Говорят, каждый человек «живет свой возраст». Если так, то, по моим наблюдениям, ему все еще пятнадцать, он обычный московский паренек, и в голове у него гуляет обычный для подростка ветер. Впрочем, в воскресенье у Дурова юбилей: формально ему исполняется семьдесят.[/i][b]— Лев Константинович, двадцать—тридцать лет назад вы ежегодно снимались в пяти-шести картинах. Как вам это удавалось? [/b]— Надо ловчить! Так составить график, чтобы все успеть. Я никогда не вел дневников, но однажды все-таки записал неделю своей жизни. В течение этой недели я трижды слетал на съемки в ГДР, сыграл четыре спектакля в Москве и несколько раз репетировал.[b]— Как такое возможно? [/b]— Очень просто! В шесть утра вылетал в ГДР и в девять был уже на съемках в госпитале недалеко от аэродрома; в половине третьего я вылетал обратно и прилетал в Москву как раз к спектаклю. А на следующий день в шесть утра опять садился в самолет.[b]— Вам по душе такой образ жизни? [/b]— Он такой, и другого мне не хочется! Знаете, я однажды попал в больницу, и врачи категорически запрещали мне работать. Но я оттуда сбежал и поехал на съемки.[b]— Что, прямо так и сбежали? [/b]— Прямо так и сбежал! Я вообще часто сбегал. Однажды удрал из Института Склифосовского прямо в корсете (у меня был перелом позвоночника). Друзья подъехали под окна палаты, я вылез, они посадили меня на мотоцикл и увезли. Потом разбили молотком корсет, и я освободился. Последствия могли быть плачевными, но ничего, обошлось.[b]— Я слышала, что вы, как Иисус Христос, родились на конюшне? [/b]— Так и было: он – в хлеву, а я – на конюшне. Мы жили в так называемом Лефортовском дворце. При Екатерине в нашем доме действительно располагалась конюшня. Это была огромная коммуналка, и комнатки сильно напоминали стойла — длинные, узкие. Каждый сосед имел во дворе свой палисадничек, и в этих палисадничках можно было много чего найти. У меня, например, хранился екатерининский пятак, серебряная монетка, глиняная трубка петровских времен и флакончик от духов. Была еще личная печать Екатерины II, но ее украли. И фуражка Николая II, но она тоже куда-то затерялась.[b]— Жалко, наверное? В наши дни эти трофеи стоили бы немалых денег.[/b]— Подумаешь! В моей семье не ведутся разговоры о деньгах. Моя жена ни разу не спросила, сколько я зарабатываю. Однажды произошел дурацкий случай. Я искал в шкафу майку, а нашел деньги — приличную, надо сказать, сумму. Представляете? Получил расчет по какой-то картине, сунул в шкаф и забыл! Мы, конечно, тут же собрали друзей и все пропили. Особых денег у меня никогда не было и, наверное, поэтому я цены им не знаю.[b]— Лев Константинович, но в рекламе-то вы, надеюсь, снимались за деньги? [/b]— Да ну, какие там деньги! Но мне подарили ИЖ, так что весной буду ездить на новой машине.[b]— Вы хороший водитель? [/b]— Сейчас у меня испортилось зрение, и я почти не вожу. А когда водил, то со мной второй раз никто не садился. Однажды возил американку, показывал ей Москву. Так она потом из Америки прислала письмо директору театра: «Передайте господину Дурову, что если горит красный, это значит стоять, а не ехать быстрее».[b]— Это правда, что вас не пустили в ГДР на съемки «Семнадцати мгновений весны»? [/b]— Тогда существовали так называемые выездные комиссии, где задавали разные каверзные вопросы. Я пришел в райком, меня поставили посреди комнаты и попросили описать флаг Советского Союза. Я подумал, что кто-то из нас сходит с ума и ответил: «На черном фоне череп и две перекрещенные кости. «Веселый Роджер» называется!» Воцарилась долгая пауза, и мне предложили назвать столицы союзных республик. Тогда я стал лепить все, что приходило в голову: «Тула, Малаховка, Таганрог». Какая-то тетя возмущенно крикнула: «Перечислите членов Политбюро!» «Я не член партии, — говорю, — никогда им не был и быть не собираюсь. Не знаю я никакого Политбюро!» Естественно, был скандал, и меня вычеркнули из списков. Мало того, они позвонили директору театра и рассказали, какое я чудовище. Лиознова страшно переживала, но я ей сказал: «Пусть лучше Слава Тихонов казнит меня на Родине! Мне будет гораздо приятнее». Так и случилось: где-то тут, под Москвой, он меня и застрелил.[b]— Вы всегда так легко заводитесь? [/b]— На маразм и хамство завожусь мгновенно. Причем бываю несдержан и отвечаю, как правило, тем же. Вот вам, пожалуйста, случай, который произошел совсем недавно. На остановке сидят два здоровенных лба и прямо под ноги бросают пакеты из-под чипсов и пивные банки, хотя рядом стоит урна. Я спрашиваю: «Ребятки, что ж вы помойку-то устраиваете в своем городе?» А они смотрят на меня мутными глазами, и один у второго интересуется: «Чего-чего там дед лепит?» Удостоверившись, что диалог продолжать бесполезно, я схватил одного из них двумя пальцами за нос и говорю другому: «Если ты сейчас же не уберешь мусор, я ему сломаю нос! А ты (это первому) постучи по лавочке, как сдающийся борец, чтобы твой друг понял: если что, нос я тебе сломаю!» Он постучал, тот собрал мусор и положил в урну.[b]— Часто вам доставалось за правду? [/b]— А как же! Но об этом противно рассказывать: вроде как я такой храбрый да отчаянный. В общем, шел со студии Довженко в гостиницу, слышу сдавленный женский крик. Сунулся за угол и вижу: малый повалил девку на землю, рвет на ней платье. Я с ним обошелся жестко, но не заметил, что за деревом стоит второй. Удар пришелся сзади, и я даже не понял, что это нож. Вытащил девчонку, посадил в такси и только в гостинице заметил, что весь мокрый от крови. Впрочем, это ерунда, об этом не надо ни писать, ни говорить.[b]— Вы, наверное, хорошо деретесь? [/b]— Раньше умел хорошо. Я же вырос в Лефортове, а это район серьезный. Не умеешь драться, переезжай! [b]— В вашей кинобиографии, наверное, масса забавных эпизодов? [/b]— Накладки случались постоянно, и далеко не всегда смешные. Например, когда снимали «Прощание с Матерой», меня чуть не утопили. Тянули-тянули со съемками и дотянули до глубокой осени. А я должен был прыгать в озеро. Вода — десять градусов, каскадер попробовал и отказался. Я прыгнул. Катер был довольно тяжелым, набрал задний ход и ушел.Я скинул пиджак, сапоги, но это не помогло. Через некоторое время у меня начался мышечный паралич от переохлаждения. Чуть не утонул без всяких шуток! А в «Тридцать четвертом скором» я, наоборот, чуть не сгорел.Все выскочили, а мы втроем остались. Еле выбрались! Я вынес ногой окно вместе с рамой, вылез и спрашиваю пожарных: «Что ж вы не гасили-то?» А они говорят: «Мы ждали команды» – «Чьей команды?» – «Вашей!» В общем, нормальные киношные издержки. Не только же каскадерам рисковать, актерам тоже иногда надо. Я стыжусь, когда каскадер хочет что-то сделать за меня.[b]— Это же его профессия! [/b]— Ну и что? Помню, замечательная история произошла, когда снимали «Трех мушкетеров». Режиссер Юнгвальд-Хилькевич решил показать нам мужественную работу, чтобы мы поняли, что снимаемся в мужественной картине. Каскадеры собирались прыгать с балюстрад, и для этого начали связывать толстые поролоновые маты. Вдруг на высоченной балюстраде появляется Миша Боярский и кричит им: «Разбегайтесь, я сейчас прыгну!» Они орут: «Ты что, ни в коем случае, это же рискованно, поломаешься!» Миша прыгнул и приземлился на спину. Но каскадеры — народ самолюбивый, и один из них говорит Мише: «Если хочешь делать нашу работу, делай. Но делай ее хотя бы грамотно!» Залезает на балюстраду, прыгает и ломает себе руку! После этого все трюки Мишка делал сам, а каскадер так и проходил всю картину со сломанной рукой.[b]— Какие актерские достижения составляют предмет вашей особой гордости? [/b]— В спектакле «Отелло» я цеплялся за две ступеньки лестницы, выбрасывал тело горизонтально полу и в таком положении несколько секунд держался, хотя никогда в жизни не занимался гимнастикой. Однажды один из монтировщиков мне говорит: «Константиныч, как ты это делаешь?» Я отвечаю: «Очень просто. Берешься за две ступеньки, бросаешь тело вверх, и все». Он подошел, взялся, бросил и его разбил радикулит! Если человек спортивный, растянутый, он запросто делает любые трюки. Я-то в молодости и боксом занимался, и в хоккей играл, и в футбол. Ломался как раз на ерунде. Однажды артистка, решив пошутить, поехала на тросе. Мне показалось, что она сейчас врежется в железный портал, и я побежал ее спасать. А она развернулась и стукнула меня ступнями в грудь! Да так, что я с высоты трех с половиной метров полетел вниз. Вот тогда-то я и оказался в корсете, с которым потом бежал из больницы! [b]— Это правда, что один из ваших предков обыграл в карты самого Пушкина? [/b]— Точно, выиграл пять тысяч рублей! Он вообще был очень забавным. Мечтал разбогатеть и постоянно советовался с Александром Сергеевичем. А тот придумывал разные способы. Однажды посоветовал украсть полковую казну. К карете с казной надо было привязать веревку, вытащить эту веревку за пределы казармы и там уже привязать ее к лошади. Когда безлошадная карета проедет мимо часового, тот (по мнению Пушкина) не должен был среагировать! Кончилась эта история тем, что он написал Пушкину письмо: «Внял вашему совету и женился. Но из этого тоже ничего не вышло!» Жуткий тип! Причем был он не кем-нибудь, а городничим города Сарапула. У меня много странных родственников, многие из них — настоящие авантюристы.[b]— Стало быть, у вас это наследственное? [/b]— Почему наследственное? У меня совершенно не авантюрный склад характера! [b]— А как же невероятные трюки и бегство из больницы со сломанным позвоночником? [/b]— А чего бояться? Я и так переплюнул среднюю продолжительность жизни. Хотите, прочту стишок на эту тему? [b]Не пил вино, не пил коньяк, Не тратил денег я на б… во.Теперь сижу я, как м… к: Мои года — мое богатство! [/b][b]Досье «ВМ» [/b][i]Лев Дуров родился в 1931 году. В 1954 г. окончил Школу-студию МХАТа, в 1978 г. — Высшие режиссерские курсы при ГИТИСе. С 1954 по 1963 г. — актер Центрального детского театра, с 1963 по 1967-й — Театра им. Ленинского комсомола. С 1967 г. — актер Драматического театра на Малой Бронной. Народный артист СССР (1990 г.). Снимался в фильмах: «Девять дней одного года», «Я шагаю по Москве», «Ко мне, Мухтар!», «Бумбараш», «Калина красная», «Семнадцать мгновений весны», «Д’Артаньян и три мушкетера», «Человек с бульвара Капуцинов», «Серые волки», «Сирота казанская» и др. Жена – Ирина Кириченко, актриса. Дочь – Екатерина Дурова, актриса. Внуки: Екатерина – студентка РГТУ, Иван – школьник.[/i]