Я дружу не с мэром, а с Юрием Лужковым

[i]Олег Газманов, народный артист России, автор культовых «Есаула» и «Путаны», одержим сегодня несколькими сверхидеями: воспитание молодежи в духе нравственности и патриотизма, пропаганда лучших образцов забытой советской песни... Но главной заботой, равно и главным достижением последнего времени Олег Газманов считает концерты «Песни Победы» и воспитание годовалой дочки.[/i][b]Хворостовский не споет, как «Непоседы»– День Победы отпраздновали, поэтому в редакции могут сказать: хватит, неактуально…[/b]– Во-первых, я вообще объявил бы не День Победы, а Год Победы. Обидно, когда тратится столько денег на парады, а сами ветераны живут не в лучших условиях, мягко говоря. Природа неумолима: они, к сожалению, уходят от нас. Поэтому хотелось бы поддерживать их всегда. Пять лет назад я придумал программу «Песни Победы», идея которой была в том, чтобы песни военных лет пели молодые ребята. Тем более что эти песни были написаны для их сверстников, таких же мальчишек и девчонок. А у нас эти песни исполнялись, до того как я взялся за это дело, пожилыми артистами. А молодежи неинтересны артисты, которые работают на пожилую аудиторию. Моя идея была в том, чтобы молодые люди через эти песни прониклись чувством, что мы великая страна, что нужно знать свою историю. Я сознательно собрал все музыкальные направления: поп-музыка, танцевальная музыка, рок. От Зураба Соткилавы до Би-2 и «Блестящих». Но если на первых порах мне артистов приходилось буквально силком тащить в программу, уговаривать выучить эти песни, то на минувшее 9 Мая уже столько народу хотело участвовать, что я вынужден был от многих скрываться. Кроме того, я нарочно отказался от эксклюзивного контракта (чтобы они только в моей программе пели эти песни): я не ставил целью заработать на этом. Поэтому теперь, когда включаю телевизор и вижу, что кто-то поет военную песню, мне приятно осознавать, что это сделали я и моя команда.[b]– Но, к сожалению, многие поп-артисты в силу своей душевной и профессиональной незрелости исполняют военные песни, мягко говоря, жалко. Противно смотреть, как крутят бедрами и мурлычут «Блестящие»: «На позицию девушка провожала бойца...» Трагический смысл песен дезавуируется совершенно.[/b]– Это значит, вы вообще не понимаете смысла песен Победы. Я вам объясню. Дело в том, что, к сожалению, после войны восприятие этих песен стало действительно трагическим. Обратите внимание, все военные песни – светлые, позитивные. Если даже со слезами, то светлыми. Это уже после войны стали сочинять песни, что «всех поубивали». Такое настроение почему-то стало преобладающим. Моя задача – вернуть настроение народа-победителя. Что же касается качества исполнения, я это не обсуждаю. Слушатели сами за себя решат. Главное, чтобы на концерт пришли и поклонники Юли Началовой, и поклонники Кобзона, и поклонники рокеров. На концерте на Поклонной горе к 60-летию Победы собрались миллион человек! Мы побили все рекорды американских суперзвезд.[b]– Я видела вас на «военном» концерте Хворостовского. Разве это не идеал, к которому нужно стремиться?[/b]– Если вы хотите реально сравнивать два концерта, нужно провести социологический опрос: сколько людей пришло бы на концерт Хворостовского и на мой концерт «Песни Победы»? Хворостовский – замечательный артист, гордость России. Но вы поймите, это классический жанр. Классика, джаз и альтернативная музыка, какое место они занимают в нашей жизни? Я не буду сыпать цифрами, но поверьте мне: я делаю истинно народное шоу. Максимальное количество народа хочет именно такое исполнение. Я с удовольствием посмотрел, как сделал это Хворостовский: все хорошо, но... в этом не было всплеска эмоций, какой был у нас на Поклонной горе.[b]– Считаете, в таком виде это далеко от народа?[/b]– Вообще классическая музыка – не народная музыка. Например, так, как спели «Непоседы» вместе с Юлей Началовой песню «Катюша», Хворостовский не споет. И в то же время так, как поет Хворостовский, не спеть рок- и поп-артистам. Смысла нет сравнивать. Другое дело, что нужно и то, и другое.[b]«Москву» я сочинил за полтора года до юбилея столицы– Вас за песню «Сделан в СССР» ругают?[/b]– И ругают, и палки в колеса вставляют. Но у меня со многими песнями такое происходило. Когда я пел «Эскадрон» в шинели без знаков отличия, мне говорили: «Как это можно? Непонятно, чья эта шинель: советского офицера или белогвардейского. А фраза «господа офицеры» вызвала волну возмущения в офицерских рядах: «не господа, а товарищи офицеры». Когда я писал песню «Сделан в СССР», я задумался о том, что такое наша страна, почему мы опять стараемся закрыть глаза на свое прошлое? Что, Советский Союз – это ругательные слова? Я не осуждал в этой песне никого и никого не восхвалял. Для кого-то Сталин – отец народов. А для кого-то – человек, который уничтожил огромное количество людей. Так получилось, что для моей мамы Сталин – это отец народов. И я не могу осуждать ее за то, что она так думает. Было у нас все: и плохое, и хорошее. И была страна огромная. В конце концов, я резюме даже такое вывел: «Как вы без нас назоветесь, друзья? Душат границы, без визы нельзя». Мне кажется, что такого великого шанса объединиться на новых условиях нет ни в одной стране мира.[b]– А как к вашей песне относятся, например, в Прибалтике?[/b]– Когда я приезжаю с концертами – принимают «на ура». Я был в Литве накануне Дня независимости Литвы: самый лучший прием во всех странах бывшего СССР, включая Россию! В Латвии у меня фан-клубы. Если кто и злобствует, так это журналисты. Но журналисты – публика очень зависимая. Я только смотрю, кому принадлежит газета, и сразу понимаю, что там могут написать. Один эстонский журналист написал, что я со своей «Сделан в СССР» как какой-нибудь представитель Третьего рейха вышел и спел: «Да здравствует рейх!» Но это же глупость просто! Рейх осужден международным трибуналом и уничтожен союзническими войсками. А Советский Союз сам распустился.[b]– Вас тоже могут причислить к ангажированным исполнителям, если вспомнить гимн «Единой России», близость к московскому правительству и т. п.[/b]– Так это и пишут постоянно. Но есть документы, по которым можно узнать, что песня «Москва» написана за полтора года до 850-летия Москвы, а не по заказу Лужкова. Можете спросить лично у Юрия Михайловича: он услышал ее спустя год после того, как я ее сочинил – на празднике 8 Марта, когда они вместе с Ельциным встали во время ее исполнения. Но бесполезно все это говорить! Говорят, для «Единой России» написал песню на заказ. Хотя эта песня у меня уже была написана, называлась «Песня о России». Я просто припев переделал так, чтобы они могли это использовать как гимн. Бетховен, Моцарт и Бах – все великие композиторы писали на заказ и содержали оркестры за счет спонсоров, которыми в то время были князья. Поэтому расслабьтесь.[b]– А вообще, на ваш взгляд, у нас есть деятели культуры, которые натурально обслуживают власть?[/b]– Многие обслуживают. А другие – нет. Это зависит от внутреннего самоощущения. Если бы ко мне пришла какая-нибудь партия, к примеру нацистская, – ни за какие деньги не стал бы писать. Я не представляю такой партии, такого лидера, чтобы заставил меня делать то, чего я не хочу.[b]– Вашей дружбе с мэром Москвы завидуют многие ваши коллеги.[/b]– Я дружу не с мэром, а с Юрием Лужковым. Но как только всплывает это имя, сразу начинается: «А, понятно, почему Газманов сделал концерт на Поклонной горе!» А то, что мы за концерт получили в десятки раз меньше денег, чем все остальные, этого никто знать не хочет. А... обслуживает! А... ангажирован! Что ни скажешь, все будет истолковано в отрицательном свете. Поэтому лучше вообще ничего не говорить.[b]И Паваротти пел под фонограмму– Недавно Госдума решила законодательным путем запретить «фанеру». Как вы к подобным инициативам относитесь?[/b]– В первую очередь нужно определиться, что такое фонограмма. Полная, когда артист открывает рот, а музыканты имитируют игру на инструментах (такая используется при создании телевизионных шоу).Минусовая: артист поет вживую под запись (обычно на сборных концертах, когда трудно оперативно перестроить аппаратуру). Или речь идет о сольных концертах? Если музыканты на сольном концерте работают под фонограмму, действительно, они должны это указывать на афишах. Иначе они обманывают публику, и тогда их надо наказывать. Это как промышленный продукт: он должен соответствовать тому, что написано на этикетке. На Западе этот вопрос давно урегулирован. Ведь и там такие случаи бывают: например, Паваротти уличили, что он пел под фонограмму, и заставили заплатить приличный штраф.[b]– На сольниках вы всегда поете живьем?[/b]– Да. Я такое удовольствие получаю от живого пения, живой игры музыкантов, что по-другому и не представляю себе. Поэтому мне люди верят и идут ко мне.[b]– Как же вы прыгаете, кувыркаетесь и тут же поете, задыхаясь?[/b]– Так и пою. Приходите на концерт и посмотрите сами. Когда мне не хватает дыхания, чувствую, что тяжеловато, начинаю бегать по утрам: пять-семь километров несколько дней подряд – и абсолютно другое ощущение.[b]– Про Родиона не могу не спросить. Это правда, что он диск записал?[/b]– Диск не записал, но у него своя группа. Они время от времени собираются, играют в клубах. Родион окончил Финансовую академию и работает в одной крупной компании менеджером.[b]– Продюсировать его не собираетесь?[/b]– Я не хочу делать из него очередную скороспелую и быстрогаснущую «звезду». Тем более, его неизбежно стали бы сравнивали со мной. А я не хотел его газманить. Петь и писать нужно, если по-другому не можешь. Если у него появится это состояние, я ему, конечно, помогу – профессиональным советом. Продюсировать не собираюсь.[b]– А как поживает ваша младшая дочка?[/b]– Ей сейчас чуть больше годика. Отношение у меня к детям разное. Родион – взрослый парень, у него уже своя жизнь. Но у нас классные отношения: с одной стороны – отца с сыном, с другой – дружеские. Я знаю, что если у него что-то случится, хорошее или плохое, он всегда придет ко мне. Младшему сыну Филиппу семь лет. У нас тоже классные отношения. Сейчас он в том возрасте, в котором Родион ездил со мной на гастроли. Они очень похожи. Но Родион очень много пел. А этот постоянно рисует. Ну а с дочкой совсем по-другому. Совсем. Я написал про нее песню «Доча». Она про душевное состояние мужчины, у которого два сына, и вдруг появилась дочка, когда он ей уже в дедушки годится. Что-то теплое шевелится в груди... Кстати, на последних концертах «Дочу» принимали лучше всего.