Где встретились Онегин и Болконский...

Помню, как четверть века назад я впервые попал в этот дом, чтобы передать тексты листовок, которые печатали на местном ротаторе общества «Знание», и чуть не забыл зачем пришел. И внешний вид, и внутреннее убранство дома поражали своей удивительной гармонией и красотой. И действительно, дом Черткова, как принято его называть, может гордиться своей историей, хозяевами, постояльцами и гостями.

От Орды до Салтыковых

Первоначально на месте дома Черткова располагались деревянные палаты. В XVI веке здесь была усадьба Волынских. К концу XVII века владение передали касимовским царевичам, потомкам ханов Золотой орды, перешедшим на службу к великому князю Московскому. При последнем из ордынских наследников, бездетном Иване Васильевиче, здесь были отстроены уже каменные палаты.

После смерти царевича в 1728 году дом достался сподвижнику Петра Великого - князю Алексею Григорьевичу Долгорукову из рода Рюриковичей. Губернатор в Смоленске, затем президент главного магистрата, сумевший снискать дружеское расположение всесильного царского фаворита Александра Меншикова.

По его протекции Долгоруков становится сенатором, гофмейстером и воспитателем будущего царя Петра II. Когда от оспы скончался Петр II, с которым была обручена 14-летняя дочка князя Екатерина, Долгоруков - единственный член Верховного тайного совета, подавший голос против избрания Анны Иоановны, со всей семьей был сослан в Берёзов, куда еще раньше по его наущению сослали Меньшикова. Там Алексей Григорьевич и умер. Дети Долгорукова после его смерти продолжали содержаться в ссылке. Затем было проведено новое расследование. Старшего сына князя казнили, а остальных детей перевели в разные монастыри, в матросы, на каторжные работы. Опала закончилась только в 1741 году.

Пока Долгоруковых не было в Москве, дом на Мясницкой пустовал, а в 1742 году его приобрел московский губернатор, действительный статский советник Николай Петрович Салтыков.

Потом в течение века дворцом владел старинный дворянский род Салтыковых. С 1758 года - А.Я. Салтыкова, а предположительно в 1783 году дом переходит в собственность генерал-майора Сергея Николаевича Салтыкова и затем его вдовы Н. Салтыковой.
Они перестроили здание, здесь появились готические залы, архитектурные излишества и особая помпезность. Главный дом этой усадьбы был перестроен для генерал-майора Сергея Салтыкова по проекту архитектора Московской управы благочиния Семена Карина.

С 1809 по 1811 год хозяином особняка являлся камер-юнкер Николай Сергеевич Салтыков. В октябре 1813 года его приобретал жена штабс-ротмистра лейб-гвардии конного полка А.С. Салтыкова.

Говорят, что две ночи в этих хоромах во время Отечественной войны 1812 года провел сам Наполеон, которому именно этот дом очень понравился!

В 1826 году ее каменный двухэтажный дом с двумя двухэтажными флигелями оценивался в 150 тысяч рублей.

Чертков, Онегин, Толстой

В 1831 году каменный двухэтажный дом с двумя флигелями купил губернский предводитель дворянства, отставной гусарский полковник Александр Дмитриевич Чертков. Владелец дворца был прекрасно образован, говорил на всех европейских языках и изучал историю государства российского с особым пристрастием. Он собрал огромную библиотеку «Россика» с книгами и картами – целых 20 тысяч бесценных фолиантов.

Не удивительно, что вокруг Черткова собирался кружок известных литераторов и актеров.

Одним из самых именитых, конечно, можно считать Николая Васильевича. Гоголя, который читал здесь свои «Мертвые души». Заходили на обед и Василий Жуковский, Михаил Загоскин, Михаил Щепкин, Григорий Данилевский.

Здесь устраивались чтения, выставки, концерты, балы. В Доме Черткова собирались лучшие и образованнейшие люди своего времени. Среди гостей Дома Черткова Александр Пушкин подсмотрел образ главного героя романа «Евгений Онегин».

Первоначально дом Салтыковых имел строгий классический вид. Серьезной перестройке он подвергся в 1859-1863 годах по проекту А.В. Булгарина. Были построены крылья дома, изменены фасады. Возможно, тогда и появились атланты.

Сын Черткова Григорий Александрович выполнил желание отца и создал в доме публичную библиотеку. Со стороны Фуркасовского переулка в специальной пристройке был открыт читальный зал. Управляющим библиотекой он сделал известного историка и библиографа Петра Ивановича Бартенева, который в 1863 году начал издавать «Русский архив». Этот архив насчитывал целых 600 томов исторических документов, летописей, воспоминаний, посвященных России и российской истории.

С 1871 года библиотека стала собственностью Москвы с сохранением за ней имени Городской Чертковской. Позднее книги (22 тысячи томов) были отправлены в библиотеку Румянцевского музея (ныне Российская Государственная Библиотека). Но большая часть собрания находится сейчас в Исторической библиотеке, став ее основой с года основания — 1938-го.

В библиотеке Черткова заседал сам Лев Николаевич Толстой. Здесь он работал над романом «Война и мир». Читал здесь книги и будущий великий ученый Константин Циолковский. В двадцатом веке в дом Черткова приходили в гости и Чехов и Гиляровский.

Оставил по себе самые светлые воспоминания не только Петр Бартенев, но и другой работник библиотеки – философ Николай Федоров.

Основоположник космонавтики Константин Циолковский вспоминал о том, как занимался в Москве самообразованием: «В Чертовской библиотеке много читал книг по точным наукам. Кстати, там я заметил одного служащего с необыкновенно добрым лицом. Никогда я потом не встречал ничего подобного. Видно, правда, что лицо есть зеркало души. Когда усталые и бесприютные люди засыпали в библиотеке, то он не обращал на это никакого внимания. Другой библиотекарь сейчас же сурово будил.

Он же давал мне запрещенные книги. Потом оказалось, что это известный аскет Федоров - друг Толстого и изумительный философ и скоромник. Он же раздавал все свое крохотное жалование беднякам. Теперь я вижу, что он и меня хотел сделать своим пенсионером, но это ему не удалось: я чересчур дичился.

Потом я еще узнал, что он был незаконным сыном какого-то вельможи и крепостной. По своей скромности он не хотел печатать свои труды, несмотря на полную к тому возможность и уговоры друзей».

Кстати, еще раньше Григорий Чертков предложил бесприютному Обществу русских врачей в Москве (основано 7 апреля 1861 года) бесплатное помещение, предложение с благодарностью приняли. С 1862 по 1865 год в библиотечной зале проходили заседания общества, поставившего своей главной задачей «способствовать самостоятельным трудам отечественных врачей на пользу медицине» и «через науку служить человечеству». Основателем общества стал врач Федор Иванович Иноземцев. Он первым в России в 1847 году произвел операцию под эфирным наркозом. В 1857 году создал «Московскую медицинскую газету». Членами общества являлись врачи с мировым именем - Пирогов и Боткин. Активным деятелем был и известный бальнеолог С.А. Смирнов. Вероятно, именно он стал инициатором открытой в эти годы при доме аптеки-магазина «Кавказские натуральные минеральные воды Ессентуки №17 и др.».

Архитекторы и актеры

После переехавшего в Питер Григория Черткова в 1873 году дом переходит к князьям Гагариным. А точнее к родственнице Черткова, Наталье Алексеевне Гагариной. Дом был перестроен по проекту архитектора Соколова через два года. Его благородные линии утонули в обильной безвкусной лепнине. Пристройки главного дома стали сдаваться в аренду. В крыле главного здания со стороны Милютинского переулка разместился популярный в Москве магазин семян «Иммер Эрнест и сын». Здесь же помещались «Семенное депо» и правление Российского общества любителей садоводства, редакция журнала «Сад и огород». Антон Павлович Чехов часто посещал магазин Иммера, покупая семена для своего мелиховского сада.

Здесь открывается книжный магазин с библиотекой для чтения Федора Ивановича Салаева. Книгоиздательская и книготорговая фирма Салаевых была основана в Москве ещё в 1828 году и издавала главным образом русских классиков - Фонвизина, Гоголя. В 1858 году, после смерти основателя фирмы И.Г. Салаева, дело перешло к его сыновьям, из которых главную роль играл Федор Иванович. Будучи другом Тургенева, Салаев выпустил три издания собрания сочинений писателя и начал подготовку четвертого, которое вышло в свет уже при его преемнике В.В. Думнове, ставшем крупным московским издателем учебной литературы. Сам Тургенев свидетельствовал: «Я очень был доволен моими сношениями с Салаевым и желал бы сделать ему все угодное». В 1880-х годах в доме располагался и книжный магазин А.А. Карцева.

На время перестройки дом был заложен в Московском кредитном обществе, но владелица выкупить его так и не смогла.

В 1880 году состоялись торги, и владелицей стала известная благотворительница, «московской 1-й гильдии купчиха» Клавдия Никоновна Обидина заплатила Городскому кредитному обществу при покупке здания с землею и строениями гигантскую сумму - 722 тысячи рублей серебром, не считая пошлин. История появления у Обидиной огромных денег довольно интересна.

В конце января 1879 года в Москве умер «миллионщик» Григорий Никонович Карташов. Купец и ростовщик, у которого в кабале находились почти все деловые люди города, вел жизнь нищего, ходил в обносках и все свое время проводил в трактире, где питался остатками вчерашней каши и чаем. Здесь же он делал «дела». Ссужал только очень крупные суммы под грабительские проценты и стал одним из богатейших дельцов Москвы. Его состояние - 40 миллионов рублей - хранилось в железных сундуках в подвальном тайнике за невзрачной на вид печкой. Но денег не нашли. Газеты, недоумевая, сообщали сенсационную новость: «В квартире недавно умершего миллионера Карташова найдены все сундуки пустыми, и вместо ожидаемых 40 миллионов собрано раскиданными на полу и в отдушинах печи всего несколько более одного миллиона». Чтобы не платить налога на наследство, Обидина изъяла все ценности до того, как полиция успела опечатать квартиру. Так у сестры Картошова оказались огромные суммы наличными.

Книжные и семенные магазины в доме Черткова продолжали торговать, а главный корпус сдавался в аренду. Он был известен не меньше, чем существовавшая здесь Чертковская библиотека. В залах этого особняка в середине 1890-х открылись заседания Московского архитектурного общества, где встречались архитекторы, историки, художники. Здесь при деятельном участии Р.И. Клейна была организована и открыта 19 января 1897 года архитектурная выставка, на которой можно было получить информацию о лучших строительных материалах и о том, где можно их приобрести. В 1899 году в залах особняка разместились Литературно-артистический клуб и Литературно-артистический кружок.

Перед их переездом архитектор Федор Шехтель художественно изменил интерьер главной лестницы. Вместе с Шехтелем организатором клуба выступил Южин-Сумбатов. Здесь бывали основатель театрального музея Бахрушин, основатели Московского Художественного театра Немирович-Данченко и Станиславский, артисты Яблочкина, Ермолова, Федотова, Качалов...

Писатель Николай Телешов вспоминал о своих посещениях этого художественно-литературного объединения: «Здесь чувствовали себя все как дома, вполне непринужденно, по-товарищески, поэтому нередко среди вечера вдруг составлялся то внезапно концерт, то хор из выдающихся солистов оперы, то беседа, то просто товарищеский ужин».

Владимир Гиляровский вспоминал: «Отыскали новое помещение, на Мясницкой. Это красивый дом на углу Фуркасовского переулка...
Помещение дорогое, расходы огромные, но число членов росло не по дням, а по часам...
Но членских взносов оказалось мало. Пришлось организовать карточную игру с запрещенной «железкой». Члены Охотничьего клуба, избранные и сюда, сумели организовать крупную игру, и штрафы с засидевшихся в «железку» игроков пополняли кассу. Штрафы были такие: в 2 часа ночи – 30 копеек, в 2 часа 30 минут – 90 копеек, т.е. удвоенная сумма плюс основная, в 3 часа – 2 рубля 10 копеек, в 3 часа 30 минут – 4 рубля 50 копеек, в 4 часа – 9 рублей 30 копеек, в 5 часов – 18 рублей 60 копеек, а затем Кружок в 6 часов утра закрывался, и игроки должны были оставлять помещение, но нередко игра продолжалась и днем, и снова до вечера…
Игра была запрещена, полиция следила за клубом, и были случаи, что составлялся протокол, и «железка» закрывалась».

Архитектор Ю.Ф. Дидерикс — автор проекта Рижского вокзала в Москве - построил перед главным домом павильон. Хоть вставка и была в стиле усадьбы, все равно она смотрелась, как инородное образование. Павильон снесли в 1970-е, усадьбу отреставрировали. Снова стал виден дом Салтыковых.

17 февраля 1902 года в доме Обидиной был открыт ресторан Симона Милля. При сыне владелицы С.Н. Обидине в 1906 года по проекту архитектора Дитриха к фасаду особняка было пристроено здание магазина. Вели торговлю металлическими изделиями известные фирмы «Роберт Кенц», «Н. Феттер и Е. Гинкель», в подвале флигеля разместился химико-бактерио логический институт доктора Филиппа Блюменталя, который выпускал препараты для предохранительных прививок против холеры и других болезней. Размещалась во флигеле и хирургическая лечебница врача М. И. Дружинина. В 1880-х годах была библиотека для чтения С. К. Кевнарского. В XX веке рядом с паяльной мастерской разместились чайная и съестная лавки. В конце XIX века в одном из флигелей жил архитектор П. П. Зыков.

Но затем особняк вновь заложили и в 1914 году продали владельцу соседнего дома № 5 Г.А. Кеппену. Он вознамерился выстроить на этом месте пятиэтажный доходный дом. Этим планам помешала война.

Клуб красных директоров

После революции 1917 года от богатого убранства дома практически ничего не осталось. Все было разграблено.

В 1922 году в нем разместился Деловой клуб. 14 февраля 1923 года лучших красных директоров пригласили в редакцию газеты «Правда». Длинный редакционный коридор был превращен в банкетный зал. За столом, украшенным огромным тульским самоваром (подарок рабочих своей газеты), родилась идея создать Клуб красный директоров. И в особняке наряду с Деловым клубом заработал Клуб красных директоров. При нем открыли курсы математики, экономики, физики для бывших крестьян и матросов, из которых потом выросли неплохие директора предприятий. Шефом этого Клуба был сам Железный Феликс – Дзержинский.

Первые красные директора были романтиками. Они издали журнал «Предприятие», в котором излагали свою декларацию: «Каждый кусок прочного ситца, каждая кружка, петля для окна, наконец, каждый рельс – все это прокламация культуры».

В этом доме выступали Бухарин, Дзержинский, Менжинский, Куйбышев, Орджоникидзе. А в 1927 году оба клуба объединились в Клуб работников народного хозяйства имени Дзержинского. Позднее Клуб был переименован в Дом инженеров. Здесь выступал с докладом о проблемах науки и техники Сергей Королев – будущий создатель космических кораблей (уже тогда он был засекречен, поэтому выступал под псевдонимом). Большой вклад в работу дома внес академик И.И. Артоболевский. Дом принадлежит Всесоюзному обществу «Знание». Здесь в 1959 году журнал «Наука и жизнь» отметил свое 25-летие.

В конце 80-х годов двадцатого века здесь проходили различные конференции, работали многочисленные курсы, занятия факультетов Университета Марксизма, и, конечно, работала библиотека.

До 1991 года все это был Московский Дом научно-технической пропаганды имени Дзержинского при Всесоюзном обществе «Знание».
А герб Чертковых с девизом «Вера и честь» до сих пор украшает здание.

Архитектурные особенности усадьбы

Все строения обобщены посредством эклектической декорации в стиле рококо. Органичности ее применения способствовали барочные членения первоначального объема, к которому подводил пластичный пандус. Большой интерес представляют сохранившиеся интерьеры дома (недаром в конце XIX— начале XX веков дом сдавался внаем для проведения различных торжеств). Залы оформлены в разных стилях. К наиболее ранним относится Готический зал, отделанный в 1844 году, — это редчайший в Москве пример неоготики середины XIX века. К тому же времени относится и курительная (в первом этаже) в «мавританском» стиле. Во всех интерьерах дома отделка строится на сочетании дерева с разнообразной штукатурной декорацией (плафонов, стенных панно). Сохранилась пространственно сложная скульптурная композиция камина с высоким зеркалом над ним в Белом зале, исполненная из гипса. Общая площадь здания около 7000 квадратных метров.

Особенно примечательны фигуры атлантов, декорирующие фасад дома Салтыкова-Черткова. Они самым неожиданным образом «разбросаны» по плоскости стен, одни «держат» полуколонны второго этажа, другие – балюстраду портика, а есть и такие, что расположены в межоконных пролетах и «несут» тяжесть наличников. Весь фасад оформлен со вкусом, пилястры коринфского ордера чередуются на нем с такими же полуколоннами, в пролетах арок пущены цветочные гирлянды, а растительный декор наличников привлекает особое внимание к окнам. Несмотря на обилие скульптурных элементов, фасады не выглядят перегруженными, напротив, они очень органичны и плоскость стен удачно контрастирует с причудливыми барочными рельефами.

Здание вошло и в историю кинематографии. Здесь снимали сцену игры на бильярде (Борис Чирков и Михаил Жаров) из фильма «Возвращение Максима», а затем «Семнадцать мгновений весны» (особняк американской миссии в Берне).

Александр Чертков

Александр Дмитриевич Чертков (1789-1858) был человеком незаурядным. Первый библиотекарь чертковского собрания Бартенев с уважением отзывался о таких качествах Черткова, как «глубокая начитанность, точность, можно сказать врожденная, и редкий дар постоянства и усидчивости в работе».

В 1809 году, двадцати лет, он поступил в лейбгвардейский конный полк. Чертков о честью сражался в битвах Отечественной войны 1812 года, участвовал в заграничных походах русской армии в 1813-1815 годах, в сражениях под Дрезденом, Лейпцигом, во Франции под Бриеном и Парижем.

В 1822 году, прослужив в лейб-гвардейском полку тринадцать лет, Чертков вышел в отставку и два года путешествовал по Австрии, Швейцарии, Италии, в результате чего появилась книга «Воспоминания о Сицилии», напечатанная в Москве в 1836-1837 годах. Вернувшись в Россию, Чертков окончательно поселился в старой столице. Здесь он познакомился с рядом университетских ученых. В частности, с Григорием Ивановичем Фишером фон Вальдгеймом, дружившим в молодые годы с Гёте, Шиллером, Гумбольдтом. Чертков решил полностью посвятить себя изучению русской истории, русских и славянских древностей и собиранию рукописей и книг по истории России. Александр Дмитриевич был одним из самых образованных людей своего времени, владел тремя европейскими языками и великолепно знал латынь.

Свою собирательскую деятельность Чертков начал не на пустом месте - он получил в наследство не только значительное состояние, но и ценную библиотеку, основа которой была заложена еще в ХVIII века дедом Черткова С.И.Тевяшовым, богатым воронежским помещиком и книголюбом, и включала редкие издания ХVI века. Чертков продолжил дело и задался мыслью «собрать все, что когда-либо и на каком бы то ни было языке, писано о России».

Он стал большим знатоком печатных первоисточников по истории российских древностей, проводил археологические исследования курганов Подмосковья. За труд «Описание древних русских монет» Чертков был удостоен Демидовской премии, деньги передал в Академию наук для издания «Остромирова Евангелия». Чертков возглавил Общество истории и древностей Российских при Московском университете, члены которого собирались на заседания в его доме.

Он написал и издал описание своего собрания, в котором насчитывалось двадцать тысяч книг, под названием «Всеобщая библиотека России или каталог книг для изучения нашего отечества во всех отношениях и подробностях». Описание Чертковской библиотеки по истории России стало настольной книгой историков.

Скончался 10 ноября 1858 года.

Послесловие

В начале 90-х годов в Россию Из Америки приехал потомок Чертковых Николай Сергеевич. И сразу столкнулся с глобальной проблемой. Дом на тот момент принадлежал некоему обществу «Новое знание», за которым скрывался ЛогоВаз Бориса Березовского. Общество взяло дом в аренду на 49 лет с условием его реставрации в течение двух лет, но не выполнило контракта. Здание получило нового хозяина-восстановителя — «Европейское экологическое общество», которое и восстановило разрушающуюся усадьбу с помощью департамента культуры города.

Но Николай Чертков поставил перед собой другую задачу — вернуть зданию библиотеку, или музей-библиотеку, а также имя Александра Черткова. Но главное, чтобы там вновь появились книги, и они стали доступны для всех.

«Пришел ответ от Министерства культуры, что ваш проект восстановления библиотеки музея как филиал Исторической библиотеки в левом флигеле особняка, который был специально построен, одобряется городом Москвы и федеральным правительством. И я еще надеюсь, что это все мы еще сделаем», – говорит Николай Чертков.