[b]ЧТО БЫЛО? ЧТО БУДЕТ? — Валерий Павлинович? Здравствуйте. Меня зовут Аня, я студентка. В газетах была информация, что теперь в Москве меняется структура городской власти – мэр, министры городские по-другому называются. Зачем все это, вы не могли бы рассказать? [/b]— Ну, во-первых, мэр как назывался мэром, так и называется. Только по Уставу города, который был принят в 1995 году, он сам мог не быть главой городского правительства, а мог назначить кого-то на эту должность.После этого вышел целый ряд российских законов, в том числе закон о функциях исполнительной власти в регионах. Там была обозначена структура исполнительной власти субъектов РФ и четко прописано, что избирается высшее должностное лицо, которое и обязано возглавлять правительство. Теперь у нас по новой редакции Устава города есть всенародно избранный мэр, который автоматически возглавляет правительство. А соответственно поменялись и должности высших городских чиновников: нет теперь заместителей премьера, а есть заместители мэра. И еще в новой редакции Устава более четко прописаны обязанности вице-мэра. Раньше вице-мэр мог и не быть членом московского правительства, исполняя отдельные поручения мэра. А теперь он обязан работать в правительстве, исполняя в случае отсутствия мэра его обязанности. [b]— А как вы считаете: это хорошо для города или плохо? [/b]— Я считаю, что главное не то, как должности называются, а как люди работают. Система осталась неизменной. А вот статус многих людей стал более понятен и конкретен.[b]— Алло! У меня такой вопрос. Действительно всех заставят платить за жилье по «полной программе»? [/b]— На сегодняшний день жилищно-коммунальная сфера – самая экономически непрозрачная часть городского хозяйства. Зачастую идет перекрестное финансирование. Например, поставщику услуг или энергоресурсов выплачиваются деньги одновременно из трех или четырех адресов; причем нередко не за ту работу, которую он делает, а просто компенсируя его убытки. Эту систему невозможно сделать нормально работающей, если не прекратить это ненормальное финансирование.[b]— Как же быть? [/b]— Вся оплата за услуги и ресурсы должна исходить от потребителя, то бишь — квартиросъемщика. Сейчас москвич платит 42% от стоимости жилищно-коммунальных услуг, а остальное доплачивает либо бюджет, либо идет перекрестное финансирование субъектами, которые участвуют в этом процессе. Задача реформы на первом этапе состоит в том, чтобы обеспечить 100-процентную оплату всех услуг из кармана потребителя.[b]— Но это же невозможно! [/b]— Не спешите, дослушайте. Те доплаты и компенсации, которые раньше давались жилищно-коммунальным службам, нужно пропустить через механизм субсидирования. Субсидировать же будут каждого конкретного москвича. Он будет платить все те же 42%, но через него будут пропускаться деньги из бюджета в виде субсидий. Они попадают в карман москвича, а оттуда поступают на счета предприятий и служб, осуществляющих наше с вами обслуживание.Мы понимаем, что доходы у москвичей не слишком высокие, а потому человек может и должен платить только максимально возможную сумму. Сегодня этот порог — 13% от дохода. Если москвич сегодня платит 42% от квартирных платежей, и эта сумма больше 13% от его месячного суммарного дохода, то ему эту разницу из бюджета и компенсируют. Естественно, что когда мы будем осуществлять 100процентную оплату жилья и коммунальных услуг, то этот порог должен понижаться просто потому, что сумма платежей станет в два раза выше. На этом этапе все дотации из бюджета – на тепло, электричество, воду и т.п.(а это миллиарды рублей) — будут суммироваться и выдаваться москвичам в виде субсидий. Сейчас ведутся расчеты этого порога, но он может составить, к примеру, 8% от доходов. Причем, когда говорят, что хуже всего придется людям «богатым» — ошибаются. Ведь для людей, у которых совокупный доход на семью составляет, к примеру, 20 тысяч рублей в месяц, процент платежей будет составлять уже не 6—8, а всего 2%. Все нужно брать в сравнении. В развитых странах Европы, к примеру, коммунальные платежи составляют до 30% от дохода. Но мы к этому пока не готовы.[b]— Но тогда получается, что семья, состоящая из людей работящих, будет платить больше, чем, к примеру, люди нигде не работающие! У нас в семье четыре человека, все работают. А живем мы в «хрущобе». Моя же знакомая не работает, и родители ее не работают, а живут в большой квартире хорошего дома. Получается, что мы должны будем платить больше, чем они? [/b]— Здесь есть определенная доля социальной несправедливости. Но вы должны знать, что субсидии выплачиваются только в пределах социальной нормы (определенного метража на одного человека). Поэтому, если ваши знакомые занимают большую квартиру, то за метраж свыше социальной нормы с них будет взиматься плата вне зависимости от их дохода. Придется, если вы не в состоянии оплатить жилье, менять его на менее комфортабельное. Надо жить по средствам! [b]— Игорь Сергеевич беспокоит. Недавно в Зеленограде предполагалось начать эксперимент по 100-процентной оплате жилья, а потом его отменили или перенесли, я уж не знаю... В чем тут дело? [/b]— Этот эксперимент можно проводить только в виде своеобразной «штабной игры», то есть ни с кого никаких денег нельзя брать. А то что же получается: вы, к примеру, в Северном округе будете платить одну сумму за жилье, а в Зеленограде – в виде «эксперимента» – другую. Такое могло быть до первой жалобы в прокуратуру! Людям просто нужно дать почувствовать, что все их страхи от незнания: сколько они реально будут платить.[b]— Меня зовут Роза Ефимовна. У меня такой вопрос. Я, как и многие другие ветераны, всю войну проработала на нужды обороны, а многие сегодняшние льготы распространяются только на ветеранов ВОВ...[/b]— Есть законы о ветеранах, там прописано — кто какие имеет льготы. Мы действуем в полном соответствии с этим законом. У нас в Москве самый высокий уровень социальной пенсии в РФ, работают центры социального обслуживания, ведется индивидуальная работа с ветеранами, которым трудно приходится в повседневной жизни. Во многих регионах этого нет. Но просто уравнять всех мы не можем; а все, что сверх положенного, мы делаем в соответствии с нашими возможностями, и делаем, согласитесь, немало. Появятся дополнительные возможности — будем их направлять на социальную защиту малообеспеченного населения.[b]— Я вот о чем хочу спросить. Недавно решили установить наградные знаки для заслуженных москвичей. Мы всю жизнь проработали на благо города. Можем ли мы рассчитывать на то, что и нас не забудут? И как будет все это делаться? [/b]— В ближайшее время будет разработана схема: кто выходит с ходатайством, кто решает эти вопросы... Думаю, что определить достойных награды можно будет без труда. Есть ведь точный учет и в административных округах, и в управах. А когда все процедурные вопросы будут решены, то мы проинформируем всех — и на страницах «Вечерней Москвы» в частности, — как будет происходить эта процедура.[b]А У НАС ВО ДВОРЕ — Я из Строгино, зовут меня Маргарита Сергеевна. У нас на улице Катукова, 23, строится торговый центр. Его проект, очевидно, выполнен не в соответствии с санитарными нормами. Когда его достроят, то у нескольких этажей соседнего дома просто не будет солнечного света. Мы писали, говорили, но ничего не делается...[/b]— Я дам поручение, чтобы все проверили и дали мне заключение. И вас с ним ознакомлю, и газету проинформируем, и жильцов. Сегодня никому не позволено нарушать санитарные нормы, и если у вас нарушается режим инсоляции, то вас должны отселить и использовать квартиры под нежилые помещения. Если кто-то виноват, то должен отвечать, в том числе и материально.[b]— Меня зовут Антонина Баринова, я старшая по подъезду дома 23, корпус 6 по улице Гришина. У нас перед окнами во дворе строится огромное здание, которое почти 50 квартир оставляет без солнечного света. Кроме того, строительство не прекращается ни днем, ни ночью. Спать совершенно невозможно...[/b]— Мне нужно проверить эту информацию. Выяснить, на основании каких документов, расчетов все делается; я дам такое поручение и вам сообщу. Что же касается шума... Мы даем разрешение на проведение строительных работ ночью, но только на те операции, которые не мешают жителям. Я однажды у себя дома до пяти часов утра клеил обои, но это же никому не мешало? Вот на такие работы мы разрешение даем.[b]— И еще одна проблема. Около дома нет ни нормальных дорожек, ни детских площадок...[/b]— Я попрошу, чтобы ваш префект побывал у вас и посмотрел, как идет соревнование на звание лучший двор. Заодно пусть разберется и с дорожками, и с детскими площадками. А старшие по подъезду, я думаю, будут активно в благоустройстве участвовать...[b]— Вас беспокоит Тимофей Иванович; Волоколамское шоссе. Много лет в нашем маленьком микрорайоне был продовольственный магазин. Сейчас его купил новый собственник, и магазин перепрофилируют. Мы спросили у представителя нового хозяина: «А с местными властями вы это согласовали?» А он говорит: «Зачем?» И сделал такой красноречивый жест — мол, все эти власти у нас в кармане![/b] — Горячится собственник. Что-то здесь не так. Дайте адрес. Мы тоже «красноречивые жесты» делать можем. Волоколамское шоссе, дом 58? Разберемся...[b]ЕСЛИ СМОГУ, ПОМОГУ — Я архитектор, Инбер Лидия Павловна. Живу на Кудринской площади в высотном здании. Вот уже несколько лет как закрылся наш знаменитый гастроном. И весь огромный дом, по населению — целый микрорайон, 450 квартир – остался без продовольственных магазинов. До ближайшего магазина идти очень долго, а у нас много людей пожилых. Мы ведь живем, как на острове, особенно зимой: дом на каменной «горе», а внизу — гранитные лестницы. Может быть, можно поставить хотя бы тонары у дома? Дирекция здания готова поставить их у главного входа. Пусть хоть самые необходимые продукты продаются.[/b]— Давайте я посмотрю, что можно сделать. Может быть, что-нибудь и придумаем.[b]— Добрый день, Валерий Павлинович. Мишина Тамара Владимировна беспокоит; 2-я Хуторская улица. У нас в канун Дня города вдоль улицы посеяли травку, начали строить забор, чтобы немного ограничить аппетиты машин. А сейчас почему-то прекратили, и уже машины начали ездить по этому газону. Может быть, вы поможете? [/b]— Разумеется, помогу. Не беспокойтесь – разберемся и обязательно примем меры для продолжения начатых работ.[b]— Здравствйте, вас беспокоит Иван Филиппович Завгородний. Такая вот ситуация: я — участник войны; жена – участник войны. Мне — 90 лет, а ей — 82 года. У нас квартира на последнем, девятом, этаже дома. Второй год с крыши нас заливает. А помочь в ЖЭКе никто не хочет или не может. Какие меры можно принять? [/b]— Какие тут можно принимать меры?! Нужно как следует «толкнуть» вашу местную власть. Дайте ваш адрес, телефон; попробуем расшевелить тех, кто должен следить за порядком и ремонтировать крышу в вашем доме.[b]— Валерий Павлинович! Мой муж, Арсентьев Алексей Иванович, участник Отечественной войны, инвалид первой группы. У нас жилищные условия неважные. Вернее, с площадью все в порядке, но первый этаж, а в подвале постоянная утечка воды, полы вздуваются, запах – дышать нечем. Нельзя ли нас поднять этажом выше? Там бы он хоть на балконе мог отдышаться, отдохнуть...[/b]— Давайте договоримся так: я пришлю комиссию, которая обследует ваши жилищные условия. Дело не только в вашем переселении. Просто это непорядок. Вас могут переселить, вселят кого-то другого, и он также будет мучаться в этой квартире. Лучше один раз как следует навести порядок в подвале со всеми коммуникациями.[b]— Соколовская Антонина Васильевна звонит, коренная москвичка, участник войны, ветеран труда, инвалид второй группы. Сорок лет прожила в нашем районе, а теперь дом расселяют. Я говорю местному начальству, что мне хочется получить жилье на нашей улице, в нашем районе. Сначала вроде бы пообещали. А сейчас, через 5 месяцев после того разговора, предлагают только первый и последний этажи. И не в нашем районе. Что мне делать? [/b]— Дайте ваш телефон. Вам позвонят от моего имени и помогут. Всего доброго, здоровья вам.[b]— Здравствуйте, Валерий Павлинович. Меня зовут Нина Александровна, я живу на Верхней Первомайской улице, в доме № 69. Моя семья – инвалиды второй группы, с 1983 года стоим на очереди на жилье коммерческого найма. Когда мы его получим, и какие в этом деле льготы инвалидам? [/b]— Нина Александровна, я запрошу ваши учетные документы, выясню ситуацию, а вам сообщу письменно – когда вы получите квартиру. Ответ мой придет к вам в течение месяца.[i]Вот такие — и еще множество похожих (менялись только адреса) — вопросы задали по «горячей линии» читатели «Вечерки» нашему гостю. За те дни, что прошли со времени этой беседы, некоторые из «частных проблем» решены, другие поставлены на контроль, идет процесс выяснения деталей и сути дела. Эта «горячая линия» не последняя. Мы еще обязательно позовем в гости к «Вечерке» и Валерия Павлиновича Шанцева, и других руководителей города. Звоните нам, пишите в газету.[/i]