ЧЕРНЫЕ МЕТКИ

[i]«Срочно продается жеребец по мясной цене». Сейчас ветер теребит отклеившиеся уголки такого объявления на служебной проходной Центрального Московского ипподрома. Пока такое объявление одно. Но уже через несколько дней не только проходная, но и все близрастущие деревья будут залеплены «заманчивыми», а если вдуматься, то страшными предложениями. Их будут десятки, а возможно – сотни. Потому что новый директор ипподрома Владимир Жуковский принял решение вывезти с территории ЦМИ триста лошадей. И вчера в конюшнях, которым вручили «черную метку», зазвучало жестокое слово «утилизация». [/i]Для тех, кто не смог сразу вникнуть в механическую нейтральность термина, поясню: это значит – отправка лошадей на бойню.Это значит – смерть.Нет, это не коснется рысаков, которые по-прежнему продолжают пылить колесами качалок на дорожках бегового круга. Обойдет стороной и скаковых лошадей, у которых подготовка к надвигающемуся сезону бурлит вовсю. Новый директор как раз-таки и решил превратить ипподром в незамутненную арену рысистых и скаковых испытаний. И освобождает ЦМИ от частных владельцев лошадей. Тех самых, которые, взяв в аренду конюшни в девяностые годы, спасли ипподром от полного банкротства, от краха.Позавчера «черные метки» от дирекции получили клуб Сергея Никулина «Матадор» и конюшня, которую арендовал Владимир Постакухин. На уведомлениях, датированных семнадцатым апреля, было велено освободить конюшни до двадцать третьего числа. Сначала речь шла о том, что на выезд дадут десять дней. Но и десять дней – ничтожный срок, за который просто не успеть взять у лошадей анализы, проверить их и, главное, найти новое место.Шесть же дней и вовсе подобны смертному приговору. Причем, даже если анализы и будут готовы: куда ехать, вот в чем загвоздка. Из-за карантина вывозить лошадей за пределы Москвы нельзя. А в Москве кинувшиеся искать себе пристанище могут рассчитывать всего на… три денника, которые пока еще свободны в Битце. На Планерной, в «Спартаке», на Сходненской, в Тимирязевской академии мест нет. Как когда-то в советских гостиницах. Своей очереди ждет и самая длинная конюшня ипподрома, практически полностью заполненная лошадьми частных владельцев, которую зовут «Кишкой». Можно себе представить, в каком состоянии находятся те, кто замер, готовясь к изгнанию. Из конюшни, которая досталась арендаторам в свое время в таком убогом состоянии, что хоть крестом себя осеняй, они успели сделать «конфетку».Выстроили второй этаж, оборудовали раздевалки, душевые, даже, наконец, маленький закрытый манежик, в котором пусть всего три лошади одновременно, но все же могли работать зимой. «Вы бы видели, какая помойка тут была раньше, когда весной приезжали скаковые лошади и их ставили в эту длинную конюшню. Просто трущобы, жокеи здесь и жили по-трущобному и выезжали с облегчением. А на месте манежа была самая настоящая свалка, откуда шла такая вонь, что ее стороной обходили и все равно несло на всю округу», — рассказывает мне конюх из располагающегося поблизости рысистого тренотделения.Но об этом сейчас никто не думает. Если лошадей не вывезут вовремя, они попадут под арест, их запрещено будет выводить из денников. И пусть они там сходят с ума, запертые в четырех стенах, без глотка свежего воздуха – это никого не беспокоит. А ведь среди этих лошадей немало больных, за которыми ухаживают, которых лечат — только чтобы не отправить под нож. Вот, например, стоит один рысак, заработавший вовремя испытаний ревматическое воспаление копыт. Неспособный подняться на ноги — он лежал в ветлазарете. Наконец, одна девушка решила взять его. Начала ухаживать — возилась, как с собственным ребенком. И конь стал вставать, потом – пошел, неверными, слабыми шажками.Через два месяца должен был, по прогнозам врачей, поправиться — такими темпами шло выздоровление обреченного рысака. Очень хотелось бы, чтобы те, кто штампует на ипподроме «черные метки», пришли и взглянули, как больного коня будут вытаскивать из конюшни.В никуда. Впечатлений хватило бы до конца жизни.А еще непонятно, какими словами объяснять детям, приходившим сюда заниматься верховой ездой, что «их лошадок», через несколько дней не будет в живых? Только потому, что срочно понадобились места для скаковых лошадей, прибывающих к началу сезона. Возрождение скачек, которые в прошлом году впервые пришли в Москве после почти десятилетнего перерыва – дело хорошее.Но зачем же устраивать скачки на костях? …Вчера на ипподроме, при тусклом багровом закате, подернутом рваными лохмотьями облаков, весь вечер глухо выли собаки. Говорят, псы очень остро чувствуют приближение беды.Совсем скоро бездомными придется стать и им — прижившимся здесь, в тепле, и вовсю отрабатывающим кормежку охраной конюшен от чужих… [b]ОТВЕТ ДИРЕКЦИИ [/b][i]На самом Центральном Московском ипподроме корреспондентам «ВМ» сообщили, что дирекция оказалась просто вынуждена отказаться от размещения так называемых спортивных и прокатных лошадей. Все дело в том, что в этом году по распоряжению Министерства сельского хозяйства РФ здесь пройдут официальные селекционные скаковые испытания.Ипподром – государственное предприятие, и потому основным направлением его деятельности является ведение селекционной работы. Конечно, в последнее время российское конное хозяйство было заброшено, а скаковые выезды, на которых лошади получают и «путевку в жизнь», и разрешение на участие в международных соревнованиях, не проводились целых десять лет. Между тем именно эта почти 170-летняя традиция позволила когда-то России создать лучшую после Англии школу верховой езды.Квалификационные выезды впервые возобновились прошлым летом. Но тогда на испытания прибыло так мало лошадей, что их удалось разместить, не выселяя из конюшен обжившихся там за 10 лет частных «сивок-бурок». Теперь же соревнования набирают обороты: эксперты, объездившие в конце зимы все конные заводы Кавказа и юга России, заявили, что в этом году на «смотрины» собирается приехать уже около 200 скакунов. Такой «табун» никак не сможет уместиться в стоящих свободными резервных помещениях. Поэтому за полтора месяца до начала официальных соревнований всех «частников» предупредили о необходимости освободить помещение.[/i][b]P.S. Пока верстался номер, «ВМ» стало известно, что «черные метки» были отправлены абсолютно всем частным владельцам лошадей. [/b]