Первый раз в первый класс я ходила три раза. Нет-нет, второгодницей или третьегодницей я не была. Просто мама преподавала в вечернем экстернате, где учились взрослые. Вот мне в пять лет 1 сентября и доверили звонить для них в большой серебряный колокольчик – почему-то он был очень тяжелый.Когда пришло мое время поступать в первый класс, в доме начались метания. Дедушка считал, что я должна идти в математическую школу. Отец утверждал, что сначала надо учить французский разговорный, а потом – английский деловой. Бабушка сетовала, что спецшкола очень далеко и вставать придется чуть ли не в семь часов, а выходить – в полвосьмого.Закончились споры тем, что бабушка записала внучку в обычную общеобразовательную, в трех минутах ходьбы от дома. Мама возмутилась и повела меня на тестирование в учебное заведение с углубленным изучением французского языка. Прошла это тестирование практически без проблем, разве что не ответила на вопрос: «Как зовут маму?» Я-то знала, только не представляла, как это сказать по-французски.В итоге меня приняли сразу в обе школы. 1 сентября пошла в ближайшую, потому что бабушка напрочь отказалась ехать в дальнюю школу на торжественную линейку. А вот 2 сентября я пошла первый раз в спецшколу. В том же белом фартуке, с такими же белыми бантами и букетом гладиолусов.Так почти весь сентябрь я и ходила то в одну школу, то в другую. И никак не могла выбрать, где же мне нравится больше. В конце месяца директора обоих учебных заведений возмутились: у них оказалась какая-то проблема с отчетностью, ведь я числилась одновременно в двух учреждениях образования. Родители посовещались и решили из спецшколы меня забрать – уж очень далеко туда приходилось ездить.