Ирина Рабер: Я привыкла быть единственной

[i]Не так давно на руководящих столичных постах женского полку прибыло: префектом впервые стала представительница прекрасного пола — Ирина РАБЕР. Что привнесет она в жизнь Северо-Восточного округа, зависит от многих внешних обстоятельств и, конечно, от ее собственного характера. А он, по мнению многих знавших ее раньше людей, неслабый.Если раньше обязательным атрибутом кабинета любого мало-мальского начальника был портрет Ленина, то теперь всяк обставляется по собственному разумению. Элегантную строгость кабинета Ирины Рабер смягчает полный мягких игрушек шкаф.[/i]— Значит, вот так вы обживаете новый кабинет? — Да, вот этого енота со шляпкой в лапах мне подарили со словами: «Смотри-ка, он перед тобой снимает шляпу»...— Теперь, наверное, здесь шляпу не только енот перед вами снимает? — Должность такая, — улыбается Ирина Яковлевна.— Вы занимали немаленький пост и в последние годы — первого заместителя префекта, так что к руководящей работе вам не привыкать. В новой должности работать стало намного труднее? — Легче. Ответственности больше, а загруженность меньше.У меня теперь шесть заместителей. Мне нужно только правильно выстраивать свой день. Если этого не делать, времени не хватит никогда.А к руководящей работе я действительно человек привычный.Работала заместителем директора училища Метростроя; директором швейного училища; потом на большом производственном объединении, где было 10 филиалов и 5 тысяч работников; заведующей социально-экономическим отделом райкома партии, первым заместителем председателя исполкома. В префектуре — начальником управления экономики, зам. префекта, первым замом префекта.— С чего начинается и чем заканчивается день префекта? — Встаю я рано — в шесть часов. Когда не лень, начинаю с тренажера. Потом — душ, чистка перышек, короткий завтрак — и вперед. На работе я в восемь. Там дела обычные — документы, совещания, прием посетителей, звонки, общение с коллегами, в какой-то степени самообразование. Ухожу, когда все сделаю. Не люблю засиживаться на работе, в отличие от мужчин, которые здесь телевизор смотрят, газетки почитывают. Я тоже все это делаю, только на кухне: готовлю еду, смотрю последние известия и отвечаю на звонки одновременно.— А как вообще сложилась ваша личная жизнь? — Вся моя жизнь — и личная, и производственная — прошла на северо-востоке Москвы. Да и родилась на северо-востоке от столицы — в городе Пушкине. И с мужем познакомилась тоже на северо-востоке: учились в одном институте и на занятия ездили одной электричкой, тут-то я ему и примелькалась.— Наверное, все-таки не примелькались, а приглянулись? — Может, и приглянулась. Но на самом деле я была очень активной и считала, что женщина тоже должна проявить инициативу. И я проявила. Поначалу мы поселились в Лосинке (тоже, кстати, на северо-востоке Москвы) в маленьком деревянном домике. Его потом снесли, и мы переехали на Ярославское шоссе, а когда сын вырос, мы купили квартиру на Бабушкинской. Так что мой округ — это еще и моя малая родина.Очень хорошо помню тот день, когда я на два месяца раньше положенного срока вышла из декретного отпуска. Ужасно скучала по работе и упросила маму, чтобы она сидела с сыном Сережкой. С тех пор и не останавливаюсь. А муж, когда видит, что я очень устала или чем-нибудь расстроена, жалеет. Мы с ним вообще всегда посвящаем друг друга в свои рабочие дела. Я рассказываю ему о своих заморочках, он о своих.— Кто он по профессии? — Он ученый, кандидат наук, работает над проблемами космической связи в частной фирме, которая получает очень интересные заказы от государственных компаний и даже от госдепартамента США.— Он рассказывает вам о своих делах, а вы что-нибудь понимаете в космической связи? — Мы же окончили один институт — связи. Так что я отчасти в курсе того, чем он занимается.— Значит, вы по складу характера человек «технический»? — Школу окончила с отличием, очень любила биологию, увлекалась биотоками, генетикой, бионикой. Но поступила сначала в Институт связи. А папа считал, что мне надо идти в пединститут, что я по жизни пионервожатый, которому нужно все время что-то организовывать, кого-то вокруг себя собирать. Он говорил: «Из тебя будет хороший классный руководитель». Так я и иду по жизни как классный руководитель. Только класс очень большой.— А ваш сын, он и сейчас живет вместе с вами? — Нет, от Академии наук его послали на работу в Бонн: Сережа — системщик, в Германии это наука «продвинутая», там он может стать лучшим специалистом, чем мог бы стать здесь.— Так что семья у вас сейчас маленькая и с хозяйством вы справляетесь самостоятельно? — Да, и не люблю, когда кто-то хозяйничает на моей кухне.Даже когда принимаю гостей, делаю все сама и быстро. А муж в это время читает мне газеты. Еще доверяю ему стирку. Он в этом деле теперь стал большим специалистом. А вообще, говорит, что дома я его избаловала. Потому что я ему все время говорю: «Это не твое, это мое». И в самом деле, за домашними делами я отдыхаю. Когда есть время, стараюсь побаловать мужа домашними голубцами, рыбой фаршированной, пельменями, блинами... Мы очень любим наши ужины вдвоем.— Кстати, об ужинах. Вы в такой хорошей форме. Это не от того, что по вечерам больше говорите и слушаете, чем, собственно, ужинаете, или придерживаетесь какой-нибудь диеты? — Нет, диетами не увлекаюсь. И спортом серьезно никогда не занималась, так немножко играла в баскетбол, каталась на лыжах, плавала, но себя ничем не изнуряла. Такая уж от природы — могу есть все. Только вот сладкое не люблю и подаренные конфеты всегда отдаю детям.— Они же далеко.— Не своим. Я уже 10 лет являюсь членом Международной общественной благотворительной ассоциации «LIONS». Поначалу она задумывалось как элитный мужской клуб, но, когда это движение мы начали развивать в Москве, оказалось, что мужские клубы практически не способны обходиться без женщин.Мы занимаемся гуманитарными программами, наш клуб, в частности — проблемами детей-инвалидов. Кстати, первый московский приют тоже открывали мы. К сожалению, у нас очень много детей, нуждающихся не только в тепле и еде, но и в психологической реабилитации.— На общение с друзьями время находите? — У меня и с юности осталось много друзей, и по жизни я их приобрела немало. Люблю принимать их у себя в гостях. А приглашений они не ждут, звонят и говорят: «Мы поехали к тебе».Особенно если это касается дачи. Иногда приедешь в субботу после работы, а их там уже человек 12. Но они меня не утомляют.Часто мы вместе справляем праздники: тусовок, знаете ли, хватает на работе, по миру я тоже поездила предостаточно, так что праздники люблю отмечать дома с близкими людьми. И мы частенько с ними поем...— Под караоке? — Бывает и под караоке, а чаще под «меня». Я в свое время окончила музыкальную школу. У меня был абсолютный слух, очень хотела играть на фортепиано, но начинала как скрипачка. А на скрипке играть совершенно не хотела. Пару раз прокатилась на ней с горы, и мама решила, что легче перевести меня на фортепианное отделение, чем покупать новую скрипку. К тому же у меня там училась старшая сестра, мы с ней играли в четыре руки. Она стала профессиональной пианисткой. А я все время участвовала в самодеятельности, а теперь вот в компаниях играю с удовольствием.— Когда вам работалось легче: в застойные времена или сейчас? — Всегда работалось тяжело, только разные были трудности. В партийной работе было много условностей и глупостей, с которыми приходилось считаться. Но зато это воспитывало характер. Если вспомнить работу в исполкоме, то у нас ведь тогда в каждом районе был свой бюджет, а теперь все деньги у города. Когда я начала работать в префектуре, в городе было достаточно денег, чтобы решить очень многие проблемы. Вот это был по-настоящему плодотворный период.— Какие, на ваш взгляд, наиболее трудные задачи приходится решать префекту? — Самое трудное — это найти деньги для решения задач. Буквально в каждой сфере назрело столько проблем, что, если начнем загибать пальцы, двух рук не хватит. Но денег мало, поэтому нужно учиться их рационально тратить.— Многие считают, что такая работа не для женщины.— Несколько лет назад мои друзья сделали табличку и поставили на мой рабочий стол: «Лучший мужчина для работы — это женщина». Какая после этого работа может быть не по плечу женщине? Тем более что я еще и председатель Комитета по лидерству и имею даже специальную награду «Женщине-лидеру».— В вашем рабочем окружении мужчин намного больше, чем женщин? — Конечно. С ними работать легче. Или я привыкла. Раньше у нас в Москве было 33 района и, стало быть, 33 заведующих экономическими отделами райкомов: 32 мужчины и я одна. Когда я была заместителем префекта, из 7 замов 6 мужчин и я одна. Сейчас 10 префектов: 9 мужчин и я одна. Так что я привыкла быть единственной.— Над вами были женщины-начальницы? — Да. Один раз.— Ну и как? — Плохо.— Теперь вы заняли такой высокий пост, не забудете, что женщина-начальник — это не так уж сладко? — Не забуду, но я встречала массу замечательных женщин, которыми я просто восхищалась и с кого списывала свою жизнь. Но нравились мне всегда целеустремленные и талантливые. А их, поверьте, у нас очень много.