Американцам, конечно, не до нас, но без нас им жизни нет

[i]А началась встреча с курьеза. Тэлботт спросил нас, что мы думаем о взрыве на рынке в Грозном. Не кажется ли нам, что Россия переступила допустимый предел в Чечне, что ракетная атака на рынок, вызвавшая много жертв среди местных жителей, ничем не может быть оправдана? Мы же только что прилетели из Нью-Йорка. И ничего не знали о взрыве. Телевизионный репортаж из Грозного, поставивший на уши американских политиков, мы еще не видели. В то же время показалась странной та поспешность, с которой господин Тэлботт и его помощники готовили соответствующее заявление для печати. Он даже хотел дать его нам первым, и мы подумывали уже, как передать текст документа в Москву. Но когда во время нашей беседы Тэлботту принесли заявление на подпись, он, прочитав, сказал, что над ним еще надо работать.[/i]— Мы очень осторожно выбираем слова о Чечне. Конечно, Россия должна была отреагировать на взрывы домов в Буйнакске, Москве и Волгодонске, на нападение чеченцев на Дагестан. Но методы этой реакции вызывают опасение. Боимся, что чрезмерная опора на военное решение будет безуспешной, что пострадает мирное население.Вообще беседа была довольно долгой. И, пожалуй, мы чаще не соглашались с заместителем Госсекретаря США, чем поддерживали его. Но, похоже, Россию он знает, ведет свою работу со знанием дела. Тем не менее наш бывший СССР все время преподносит ему сюрпризы. Так было с неожиданным броском российских десантников на аэродром в косовской Приштине. Так стало с трагедией в Ереване, когда Тэлботт прилетел в Закавказье содействовать решению карабахской проблемы. Гибель армянских лидеров, конечно, случайно совпала с приездом американского дипломата. Трудно все же отцепиться от грустной мысли, что в отношениях с США у стран бывшего СССР все время будут какие-то трагические случайности, мешающие большему взаимопониманию, реальному потеплению.Правда, Тэлботт сказал, что на будущее России смотрит с оптимизмом: у вас открытое общество, у вас свободная пресса.А мы-то свою прессу считаем свободной с большой натяжкой.— Я не могу переоценить значение вашей прессы не только для вашей страны, но и для нас, — заметил специальный помощник Президента США Карлос Паскуаль. — Благодарю вас за это.Неужели мы такие хорошие? [b]Накопили большой момент [/b]Вообще-то некоторые наши разговоры в Америке носили несколько странный, но вполне ожидаемый характер. Спрашиваем, к примеру, как налаживается сотрудничество российских и американских спецслужб в борьбе с терроризмом.— Теперь мы накопили большой момент движения по этой проблеме, — слышим в ответ.Еще — уже по другому поводу: — Трудно ответить на этот вопрос слишком детально, так как он связан с чувствительными моментами получения разведывательной информации.Еще: — За определенной точкой встает вопрос, что в конечном счете будет эффективным.К счастью, большая часть встреч была информативной. И мы получали четкое представление о позициях собеседников — будь то сенатор Р. Лугар, конгрессмен К. Уэлдон или активистка национального комитета республиканской партии Ребекка Миллер.[b]Есть время наблюдений — есть время оценок [/b]США сейчас на подъеме. Финансовом, экономическом. Волны кризиса, остановившие, а то и отбросившие назад многие страны Юго-Восточной Азии, Россию, кажется, пошли только на пользу Штатам, обернувшись притоком капиталов. И незатурканность повседневными заботами, проблемами (хотя их много, и, в чем решение, не всегда понятно) чувствуется во всем. А, может, так только показалось. Ведь наша журналистская группа провела какие-то считанные дни в Нью-Йорке, Вашингтоне и маленьком городке Шепердстауне милях в 50 от столицы страны.— Вы думаете, что этот подъем будет всегда? — спросили мы одного высокопоставленного чиновника.— Нет, не думаем. Но мы многому научились. Несколько лет назад уже намечался экономический спад, казался прямо-таки неизбежным, но умелыми действиями власть его избежала.— Изменилось ли отношение к России в последние месяцы? — наш вопрос Роберту Кайзеру, заместителю главного редактора старшему корреспонденту (такая должность) газеты «Вашингтон пост», много лет проработавшему в Москве.— Мы опять стали думать о России. После скандала с отмыванием денег в Бэнк оф Нью-Йорк сообщения о вашей стране снова вышли на первые полосы газет. Было много лет, когда России не было на наших телеэкранах — и вдруг она появилась снова.Вообще-то, как уверяли нас американские журналисты, в Штатах сейчас тот период, когда традиционной изоляционизм взял верх над интересом к другому миру. Американцам ни до кого нет дела. Им никто не интересен.Но снова — Роберт Кайзер: — Мы поддержали политику реформ и реформаторов, которые не заручились поддержкой реформ снизу, а проводили их командным методом сверху. Надо было сначала убедить людей. В итоге: реформы, политика и политики в России дискредитированы. Очень трудно объяснить американцам, почему в такой ситуации у вас нет консенсуса. В Польше это поняли. У вас же каждый тянет страну в свою сторону. Я был в Москве в июне. Нельзя у вас разобраться, кто есть кто в политике — многое делается за кулисами.Были у нас встречи с постоянным представителем России в ООН С.Лавровым, послом России в США Ю. Ушаковым и многими-многими американцами. Пока хочу рассказать лишь о некоторых эпизодах поездки, лишь о некоторых беседах. И пусть это будет весьма калейдоскопично. Впечатления от такого краткого налета на такую многогранную страну, как США, неизбежно калейдоскопичны.Какие-то глубокие выводы из нашей американской поездки делать не спешу. Как сказал Сергей Шмеман, журналист из «Нью-Йорк таймс»: «Есть время наблюдений — есть время оценок».[b]Ельцин — монстр? [/b]Был у нас ряд встреч с коллегами из известнейших во всем мире газет — «Нью-Йорк таймс», «Вашингтон пост», «Ю-Эс-Эй тудей». Конечно, речь зашла о поднятом именно журналистами скандале с отмыванием «российских миллиардов» в Бэнк оф Нью-Йорк. И тут мы столкнулись с тем, что никакими фактами, кроме прохождения через банк 7,5 миллиарда долларов с нарушением американских законов, ни в «Нью-Йорк таймс», ни в «Вашингтон пост» не располагают. Все же написанное про «деньги русской мафии», про «деньги МВФ» — лишь домыслы. А, может быть, это просто «серая» часть оплаты за какие-то услуги, товары, пущенная так, чтобы уйти от российских налогов? Тоже, конечно, криминал, но хоть чуть-чуть объясняемый свирепостью, противоречивостью, а то и противоестественностью нашей налоговой системы.Впрочем, чему тут радоваться? Ну не поймали на этот раз никого из российских дельцов за руку — разве мы не знаем, что огромные деньги уплыли за рубеж, что на фоне массовой нищеты в стране появились ультрамиллионеры, и все понимают: законным путем за столь короткое время миллионы и миллиарды долларов не заработаешь.— МВФ вложил в Россию 20 миллиардов долларов, — запальчиво говорил конгрессмен от штата Пенсильвания Курт Уэлдон, — вы почувствовали это? Они как-то там, в России, рассосались. Зато здесь появились ваши миллионеры. А если бы эти миллиарды были вложены, скажем, только в жилищное строительство, в развитие ипотеки — сколько бы семей в России получили жилье! В США дом для семьи — это моя часть Америки. В России это тоже должно быть.Конгрессмен, как и многие другие американцы, с которыми нам довелось беседовать, считает большой ошибкой, что администрация Клинтона сделала ставку на личность президента Ельцина.— Мы выделяли деньги именно «под него». А надо было — на конкретные программы, на развитие демократических институтов. И надо было строго контролировать расходование средств. Мы же доверились Ельцину, при котором в России сложилась коррумпированная система власти.Курт Уэлдон — энтузиаст расширения связей с Россией, причем не столько с центром, сколько с регионами. За 20 лет он 19 раз был у нас, в ноябре и декабре опять собирается приехать. У него и его единомышленников есть целая программа помощи России. Это и помощь в развитии ипотечного строительства, в формировании среднего класса. Надо, считает он, не менее 15 тысяч студентов и аспирантов из России обучить, создав льготные условия оплаты их жизни в США, но с обязательным условием возвращения домой.Конгрессмен разработал свой законопроект поддержки России, но он где-то застрял в бюрократических коридорах.— Я вовсе не антиельцинист, но мне кажется, что мы помогли вырастить из него монстра. Ни один человек — даже президент страны — не может быть выше системы, выше демократических институтов.[b]Яблоко от тыквы недалеко падает [/b]Небольшая ферма милях в сорока от Вашингтона. Удивительно красивые места. Вокруг — холмы, поросшие лесом, во всех красках золотой осени. Почему-то вспоминается наш Левитан. Фермерская семья выращивает рождественские елки, тыквы и яблоки. Мы были в пору урожая тыкв и яблок. Елки должны «подойти» месяца через полтора.У яблоневого сада и тыквенной плантации — десятки машин. Это приехали жители из городов в радиусе 50 миль. Молодые, пожилые, дети.Семья получает часть яблоневого сада — пальметного: до самых верхних плодов достаешь прямо с земли — и собирает яблоки. Потом расплачивается за то, что набрала. Яблоки — тринадцати сортов и собираются, начиная с августа. Мы были в конце октября — огромные, красочные, вкусные яблоки, и их видимо-невидимо: на деревьях, на земле — только-только упавших.Дети везут на специальных тележках к расчетной палатке выбранные ими тыквы. А то и детей вместе с тыквами везут на таких тележках. На носу был праздник хэллоуин, для нас — сравнительно новый, для американцев — такой же традиционный, радостно ожидаемый, как и Рождество. А тыква — непременный атрибут хэллоуина. Вырезают осторожно из плода середину, делают причудливые прорезы, внутри зажигают свечку. Получается забавная страшилка: то ли сама пугает, то ли кого-то отпугивает.Ферма процветает. Действует система капельного орошения. Когда и чем опрыскивать насаждения от разных вредителей, подсказывает компьютер. Если наступает похолодание, то включается большой вентилятор, подсасывает воздух из более верхних слоев — он теплее, чем у земли, что позволяет поднять температуру у яблонь на три градуса и избежать обморожения.В Штатах, похоже, моден сейчас этакий сельскохозяйственный туризм. Садятся в машину муж, жена, дети и едут сами себе собирать урожай на ферму, где все для этого приготовлено.— Один бушель яблок дает 15 долларов прибыли, — поясняет пожилой хозяин фермы.Бушель — это побольше двадцати килограммов.Спрашиваем, кто будет продолжать дело: ведь лет-то хозяину много.«Никто, — говорит, — у жены хорошая работа на компьютерных курсах для школьных учителей. Хорошо оплачиваемая работа в хороших фирмах, никак не связанная с фермерской, — у сына и дочери. Через два года жена уходит на пенсию. Хочет, чтобы я тоже ушел. Кто останется на ферме? Никто. Продадим».Американцы — очень подвижный народ. Готовы ездить на работу за десятки миль. «Кончилась» работа — легко снимаются с насиженного места и едут дальше.[b]Спорить не захотелось [/b]Любопытно, что практически на всех наших встречах — в сенате, палате представителей, администрации президента США, в редакциях газет — хозяева предваряли беседы примерно одинаково. Мол, теперь начнем дискуссию. Но осталось такое впечатление, что если и выслушивали нас, то не слышали. Или просто ничего из сказанного нами не принимали: настолько непоколебимыми были позиции наших собеседников.Неожиданной оказалась беседа в одном из военных колледжей с профессором Мелвином Гудманом — перед самым нашим отлетом из Вашингтона. Профессор — главный аналитик Государственного департамента и ЦРУ — очень резко отозвался о всей политике США в отношении нашей страны. И нам ни с чем как-то не хотелось спорить. По его мнению, именно Соединенные Штаты сорвали в 70-х годах политику разрядки. И потребовалось много лет, пока во второй период президентства Рейгана Государственный секретарь Дж. Шульц наладил хорошие отношения с Шеварднадзе, тогдашним министром иностранных дел СССР, и Горбачевым.Время при Президенте Буше доктор Гудман назвал временем утраченных возможностей сближения Российской Федерации и Соединенных Штатов.Эксперт, свободный от государственных должностей и соответствующей зависимости от власти, Мелвин Гудман рассуждал совершенно иначе, нежели все, с кем мы встречались до этого.Серьезный ошибкой назвал он расширение НАТО: это плохо для Северо-Атлантического пакта, плохо для Восточной Европы, плохо для России. И выразил надежду, что политикам хватит ума больше никого в НАТО не принимать. Приход в Приштину наших десантников накануне ввода сил НАТО Гудман считает провалом и западной, и российской внешней политики.Вообще США во многих отношениях держат Россию на расстоянии вытянутой руки — колоссальный просчет.Оценивая итоги действий североатлантических сил в Косове, наш собеседник отметил, что было много непродуманного: долго бомбили только Косово, а Милошевича это не волновало. Успех в том, что Милошевич ушел из Косова, но очень пострадало население. Вообще опыт США, Франции, России, НАТО во Вьетнаме, Алжире, Афганистане, Югославии показывает, что подавляющее военно-технологическое превосходство ничего не решает при народной, партизанской войне — последнее слово всегда принадлежит не военным, а политикам.О внутриамериканских делах. Глуп отказ конгресса ратифицировать соглашение о прекращении ядерных испытаний. И похоже, что сенат решил держать Клинтона в последний год президентства на коротком поводке.Наиболее вероятный будущий Президент США, как это видится сейчас, — Джордж Буш-младший (об этом, кстати, говорили многие, с кем мы встречались). Но его окружение настроено более антироссийски, чем у претендента от демократической партии Гора. К тому же у нового президента год уходит на то, чтобы разобраться во внешнеполитических делах — это потерянное время.Мелвин Гудман согласился с заместителем главного редактора «Новых Известий» Сергеем Агафоновым в том, что после окончания холодной войны у США нет осмысленной стратегии в отношении России. Это раньше было легко: СССР, Россия — враг. Когда ктото из нас спросил, кто может оказаться потенциальным противником Штатов, претендующих на мировое лидерство в ХХI веке, он ответил: «Китай».События в Чечне назвал величайшей трагедией и сказал, что видит выход лишь в предоставлении независимости этой республике. Вот тут мы возразили. Обозреватель РИА «Новости» Марина Шакина сказала целую речь: мол, после окончания прошлой чеченской войны, с 1996 года, Ичкерия была практически независимой, и что же? Основной бизнес — похищение и продажа людей, использование бесплатных энергоресурсов России, социальная сфера — ноль и т. д. За это М. Гудман подарил Шакиной свою только-только вышедшую в свет книгу об Эдуарде Шеварднадзе.— Скажите, а прислушиваются ли власти к таким советникам, как вы? — Решения принимаются политическим руководством. Узкой группой лиц. Другие точки зрения услышать трудно. Мои воззрения либо были отвергнуты, либо не услышаны.Как это похоже на то, что мы слышим от многих бывших советников, помощников, соратников нашего, российского президента! — А вы какую партию поддерживаете — демократов, республиканцев? — Я — демократ. — ?! [i]Уж кто только не поиздевался над советским лозунгом: «Догоним и перегоним Америку!». Не сразу, но все-таки все мы поняли, что «быстроногую», по словам Маяковского, Америку — не догнать. Задача не то чтобы не реальная, а просто глупая. Надо идти своим путем, как идут Европа, Япония, Юго-Восточная Азия, в чем-то уже добившиеся для своих жителей жизни, может быть, и лучшей, чем в США. Естественно, не открещиваясь от чужого опыта.А что мы хотим от Америки, от Штатов? Кто-то хочет от них отгородиться, опасаясь, что помощь от такого гиганта, конечно, небескорыстна. Другие считают, что помощь США поможет быстрее подняться нам из той ямы, в которую мы свалились в ХХ веке. Я отношусь к этим «другим».[/i][i]И в заключение хочется поблагодарить за организацию нашей поездки руководителей Российского информационного агентства «Вести» (РИА «Новости»), заведующего бюро РИА в США Николая Власова, а также московское представительство голландской авиакомпании КLM.[/i] [b]Москва—Нью-Йорк—Вашингтон— Шепердстаун—Москва [/b]