Михаил Пальцев: Мы работаем для всех, а не только для богатых

[i][b]Больницы имени Боткина, Остроумова, Русакова, Филатова, Институт имени Склифосовского, улицы Большая и Малая Пироговская, Бурденко, Еланского, Россолимо, переулки Абрикосовский, Сеченовский... Эти названия хорошо знакомы москвичам с детства. Имена знаменитых медиков, в чью честь они даны, впервые громко прозвучали здесь — в Московской медицинской академии имени Сеченова (ММА). Сегодня академия, взявшая начало как медицинский факультет Московского императорского университета, отмечает 240 лет со дня своего рождения.[/b]«Не круглой», но значительной дате посвятили общее заседание ученый совет ММА, учебно-методическое объединение медицинских и фармацевтических вузов России, ассоциация медицинского и фармацевтического образования. Представительную встречу почтили присутствием министр здравоохранения В.Стародубов и президент Российской академии медицинских наук В. Покровский, руководители отечественных и заграничных медвузов.Президент России отметил академию благодарностью в красивой раме и указом о награждении большой группы сотрудников. Вспомним к месту, но не в укор: в последние годы крайне редко так баловали вниманием и высшую школу, и здравоохранение.Деловые и не очень события, посвященные 240-летию, продлятся до 30 ноября. Этот день начнется открытием новой экспозиции музея истории ММА и выставки портретов профессоров медицины, устроенной при содействии Третьяковки, продолжится торжественной конференцией с выборами ученого совета (приятное в сочетании с полезным) и завершится в зале «Россия» гулянием на две с половиной тысячи персон.В разгар этих хлопот ректор ММА, академик Российских академии наук и академии медицинских наук, профессор [b]М. Пальцев [/b]нашел час, чтобы остановиться, оглянуться, поговорить с обозревателем «Вечерней Москвы».Для начала был положен на стол только что выпущенный фотоальбом, где представлено около двух тысяч персонажей — все без исключения кафедры, клиники, другие коллективы. Каждый найдет здесь себя среди коллег. Получится отличный семейный альбом ММА для сегодняшних радостей и для будущих историков.Напоминает он те, что регулярно дарили выпускникам в дореволюционную пору. Так что глубокие корни праздника и тут видны. В академии есть специальная кафедра истории медицины и культурологии, издается свой «Исторический вестник». Задумана шеститомная история, два тома вышли.[/i][b]— Михаил Александрович, какое время за долгую жизнь академии самое для нее яркое? [/b]— Конечно, выдающимся событием было создание медицинского факультета Московского университета, положившее начало систематической подготовке врачей… [b]— Выходит, Татьянин день и ваш праздник. Известно, что об учреждении университета вместе с Ломоносовым хлопотал и Шувалов, фаворит императрицы Елизаветы Петровны, которая одобрила «покорное доношение» 12 января 1755 года (по старому стилю), приурочив эту милость ко дню именин матушки его Татианы.[/b]— Вместе с юридическим и философским факультетами медики основали Московский университет и оставались в его составе до 1930 года, когда было принято постановление Центрального исполнительного комитета и правительства СССР «О реорганизации высших учебных заведений, техникумов и рабочих факультетов». Медицинский факультет вышел из университета и превратился в Первый Московский мединститут. Вскоре началось его бурное развитие.[b]— Сравнительно недавно согласно моде он стал академией.[/b]— Мода модой, а ММА не только старейший, но и ведущий медицинский вуз России. Равных нам в мире можно перечесть по пальцам.Второй значительный период нашей истории — начало XIX века. Тогда приступили к клиническому преподаванию. В ту пору зародились замечательные традиции русской медицины: подготовка врача у постели больного, помощь словом, сердечным участием, все то, что, к счастью, российская медицина в подавляющей своей части не утратила и поныне.«Золотой век» медицинского факультета — последние годы прошлого столетия. Если вы знакомы с портретной живописью того времени, которая выставлена в залах Третьяковки и хранится в запасниках, то наверняка отметили, что среди изображенной университетской профессуры преобладают медики.Тогда достигли расцвета научные школы, многие из которых к тому времени уже насчитывали десятилетия: физиологи, акушеры и гинекологи, анатомы, некоторые другие.Обычно заведующие кафедрами сами выращивали себе смену среди учеников. Я не исключение. Полтора века существует кафедра патологической анатомии, которой (седьмым по счету) сейчас заведую. Передал ее мне мой учитель академик Российской АМН Виктор Викторович Серов (он остается консультантом). Эта традиция не нарушалась ни разу.Конец прошлого века ознаменовался и созданием клинического городка на Девичьем поле. Землю подарила городская Дума, дав в придачу и значительную сумму. Большую же часть денег на строительство и оборудование клиник пожертвовали меценаты, в том числе семья предпринимателей Алексеевых, один из которых был городским головой и личным примером воодушевлял благотворителей. Помещение ректората, где мы с вами разговариваем, изначально было Алексеевской амбулаторией, потому что возводилось на средства этой семьи. Строительную комиссию клинического городка возглавлял Склифосовский… [b]— Сейчас мы пристально вглядываемся в советские годы. Вы можете оценить их если не как историк, то как ректор? [/b]— Прежде всего нельзя забыть и надо передать память новым поколениям о гонениях на медицинскую, университетскую профессуру в двадцатые годы, сфабрикованное Сталиным и госбезопасностью в канун его смерти «дело врачей», затронувшее главным образом Первый Московский мединститут.[b]— Один из разделов новой экспозиции вашего музея обширно представляет трудные военные годы. А сейчас, это известно, вы снова расширяете преподавание военно-полевой хирургии и военно-полевой терапии… [/b]— Наши студенты, выпускники работают в городских больницах, где все чаще приходится сталкиваться с огнестрельными, ножевыми ранениями, тяжелыми увечьями в драках. Такова печальная реальность.А в годы войны все клиники принимали раненых с фронта. Бурденко, Еланский широко известны как военные врачи. В послевоенные годы они много сделали для становления кафедр, клиник, своих научно-педагогических школ. Сотни и сотни наших питомцев были во фронтовых госпиталях. Те, кто уцелел, вернувшись, стали заметной силой в академии.Подавляющее их большинство — люди с высоким чувством долга, преданные профессии, стране. Годы идут, редеет наш совет ветеранов. Но ни на одной встрече с ними не слышу голосов раздражения, жалоб на «нынешнее время». Они хороший пример для нас, для молодежи.В послевоенную пору возник, по существу, второй клинический городок. С сожалением должен признать, что качество строительства было заметно хуже в сравнении с концом прошлого века. Некоторые из совсем не старинных зданий уже нуждаются в капитальном ремонте.«Забыли» тогда возвести прачечную, пищеблок, главным показателем считалось увеличение количества коек. Отличную прачечную мы сумели пустить в качестве подарка к 240-летию. Белье будет целее, и, надеюсь, перестанем просить больных в терапевтических клиниках приходить со своим. А вот еду на всех попрежнему готовим в старой конюшне, где до революции размещался выезд ректора.Год назад торжественно заложили первый камень в фундамент нового пищеблока. Но с уходом правительства Черномырдина на стройке наступило затишье. Недавно вроде бы повеяли теплые ветры: строители вернулись, хотя им мы, точнее федеральный бюджет, много должны.[b]— Власть переменилась. Как новая относится к академии? [/b]— С Министерством здравоохранения мы давно работаем как соратники, партнеры, и никто там не требует от нас безоговорочного подчинения. На базе ММА действует учебно-методическое объединение по медицинскому образованию, создаются новые учебные планы, программы. Наши ученые участвуют в подготовке важнейших проектов по здравоохранению, исходящих из министерства. Я рад, что нынешний министр Стародубов из команды министерства. Уверен, что министерству удастся активнее влиять на практическое здравоохранение.Матвиенко, заместитель премьера, памятна нам по одному значительному событию в истории академии. Тогда она была председателем Комитета Верховного Совета СССР, а мы в ту пору добивались реконструкции клиники акушерства и гинекологии. Несколько депутатов — профессоров академии пришли к Валентине Ивановне и постарались убедить ее, что надо реконструировать именно старое, столетнее здание, где клиника изначально располагалась. Она внимательно выслушала, познакомилась с документами и направилась к тогдашнему председателю правительства Рыжкову. Доводы оказались вескими, решение было подписано. Я встречался с Валентиной Ивановной в Белом доме. Она помнит ту десятилетней давности историю и с готовностью откликнулась на приглашение посмотреть на сегодняшнюю клинику акушерства и гинекологии, обещала выкроить время.[b]— Советский вариант меценатства? [/b]— Можно говорить что угодно, а клиника прекраснейшая. Поспрошайте там лежавших женщин. Что касается Примакова, то нам, преподавателям, ученым, близки его стиль мышления, хороший русский язык. Подождем — увидим, как станут развиваться события.[b]— Остается надеяться, что будет время ждать, чтобы видеть… Ваша академия объединяет учителей и врачей. Не образуется ли двойной забастовочный заряд? [/b]— Кому-то может показаться странным, но наши врачи, преподаватели, даже студенты были и остаются противниками всех буйных акций протеста. Врачи считают, надо выполнять свой долг, что бы ни происходило вокруг. Это искреннее убеждение, мы никаких профилактических мер не предпринимали и предпринимать не собираемся.[b]— Тем не менее два года назад вы прекратили принимать больных в клиники.[/b]— Федеральный бюджет «просто» перестал давать нам деньги.[b]— Сейчас к тому, кажется, идет снова.[/b]— Тогда, после письма ученого совета академии, правительства России и Москвы пришли на помощь.[b]— Теперь, думаете, снова станут помогать, как в прошлый раз? В недавнем интервью газете «Известия» министр здравоохранения предупредил, что в следующем году с его жесточайшим бюджетом федеральные медицинские центры могут остаться без денег и стать перед выбором: закрываться или брать с больных деньги. Вас не беспокоит такая перспектива? [/b]— Беспокоит, хотя будущий год в густом тумане. Сейчас получаем примерно две трети денег от обещанных бюджетом и почти регулярно платим зарплату, увы, скудную. Спасибо правительству Москвы, благодаря ему клинические врачи получают доплату из Фонда обязательного медицинского страхования. Научные работники зарплату практически не видят и живут тем, что приносят различные гранты, хоздоговоры, дающие половину нашего бюджета науки.Многому нас научила остановка работы клиник два года назад, заставив активнее адаптироваться к тяжким реальностям. Готовимся к худшему, разрабатываем систему платных услуг населению. Если ситуация не изменится к лучшему или обострится, примерно треть мест в наших клиниках может стать платной. Одно могу утверждать с твердой уверенностью: 240 лет были и будем в дальнейшем общедоступными и в лечении больных, и в учении студентов. Мы работаем для всех, а не только для богатых.