Что имеем, с тем живем

[b]Рыцарь русского романса Александр Малинин возмутил общественное спокойствие, явившись во фраке и бабочке на сцену Большого театра в амплуа оперного тенора. Дерзкая вылазка наделала тогда много шуму. С тех пор Александр в консерваторию ни ногой. Разве что как зритель.[/b]Сегодня Малинин продолжает петь романсы, околдовывая своих поклонниц, среди которых, между прочим, и Людмила Путина. Но, конечно, главная его почитательница – жена Эмма – врач-гинеколог и владелец сети французских аптек. В одной из ее аптек мы и встретились с певцом. Анальгина или бинтов он мне не предложил, зато рассказал о своих творческих планах. И не только.[i][b]Чую силы необъятные[/i]– Александр вы еще не отказались от намерений покорить Большой театр и Ла Скала?[/b]– Ни в коем случае. Я постоянно занимаюсь вокалом с педагогом. Но не потому, что я петь не умею. Просто любому певцу нужен совет мастера. Только он может увидеть недостатки, которые сам певец не замечает. Это как в спорте. Спортсмен может быть олимпийским чемпионом, но все равно иметь тренера. Я с удовольствием езжу заниматься к своему педагогу – Коршунову Вадиму Константиновичу – дай Бог ему долгих лет жизни. Это человек, который потрясающе владеет настоящей вокальной школой, он помогает мне обрести уверенность, стабильность.Я все время совершенствуюсь. Поэтому и не отказался от намерения выйти на сцену Большого театра. Я бы хотел спеть партию Каварадосси в «Тоске» Пуччини, Ленского в «Онегине» и Германа в «Пиковой даме» Чайковского. Хотя Герман – партия не для лирических теноров. Скорее для драматических. Но желание есть желание. И мне кажется, что я мог бы его осуществить.[b]– Какие конкретные шаги собираетесь предпринять?[/b]– Думаю, пока рано об этом говорить. Надо быть в репертуаре. Если человек знает текущий репертуар театра, проблем у него не будет. Вот приходит он в Большой и говорит: «Я готов спеть партию Хосе или, например, партию Леля». И все. Дальше все зависит от желания руководства театра. Если я их устрою по своим вокальным, артистическим данным, если они сочтут, что я лучше, чем то, что у них имеется, или по крайней мере не хуже, думаю, проблем не будет.[b]– А то, что вы из эстрады, не будет серьезным препятствием?[/b]– Конечно! Это самое главное препятствие и есть. Потому что в музыкальном бизнесе существует довольно жесткое разграничение между «эстрадниками» и «классиками». «Классики» считают эстраду легким жанром. «Эстрадники» уважают классику, но ничего в ней не понимают. Вернее, если и понимают, то сделать в ней ничего не могут. Для человека, который всю жизнь пел эстраду, спеть арию – дело абсолютно безнадежное. А откуда у меня такие амбиции? Во-первых, у меня академическое вокальное образование.Во-вторых, голос у меня звучит достаточно хорошо для того, чтобы петь в оперном театре. Я чувствую в себе эти силы.[b]– А какой у вас диапазон?[/b]– У меня рабочее «си». «До» я, конечно, беру, но пока не так красиво и уверенно, как это нужно. Но думаю, что это вопрос времени. Через полгода занятий все придет.[i][b]Эх, спою![/i]– Ваш концерт критики разнесли в пух и прах. Вы осерчали?[/b]– Вовсе нет. Все это было вполне естественно и предсказуемо. «Что ему тут делать у нас в классике! Поет он себе эти романсы, и пусть поет. Куда он лезет?» Я их прекрасно понимаю. Но и они должны меня понять. Я – человек творческий, ищущий. Мне уже тесно в рамках эстрады. Конечно, в той критике была и доля истины. Я, например, теперь точно знаю, что больше никогда не выйду на академическую сцену неподготовленным. Если еще когда-нибудь и спою в Большом зале консерватории, то только если буду на все сто процентов готов. Тот концерт, о котором вы говорите, это была чистая авантюра с моей стороны – петь арии в консерватории с такой наглостью, с какой делал это я: «Эх, спою!» Я, в принципе, и спел.Но это, конечно, было не так красиво, как должно было быть, как это сделали бы на моем месте Доминго или Хуан Диего Флорес.[b]– Среди ваших поклонниц Людмила Путина. Она была на вашем концерте. Заходила к вам в гримерную?[/b]– Это я к ней заходил. Так не принято, чтобы первая леди приходила к артисту в гримерку. Вы знаете, как это обычно бывает? Артиста приглашают в некий кулуар, где его ждут и хотят с ним пообщаться, поздравить с успехом. Именно так все и было. После концерта я был приглашен в ложу, где меня поздравила первая леди.[b]– Она сказала вам: «Александр, я ваша давняя поклонница!»?[/b]– Я бы не хотел это обсуждать. Но я вам скажу так: люди, которые не любят артиста, не ходят на его концерты. Артисты обычно рассылают приглашения видным политическим деятелям. Я пригласил президента и его супругу. Президент не смог в силу занятости, зато пришла первая леди. Присутствие такой публики говорит об уровне артиста, о его статусе и об отношении государства к тому, что он делает. И мне, как вы понимаете, это очень приятно.[i][b]Как лодку назовешь, так она и поплывет[/i]– Основная тема вашего творчества – русский романс: балы, красавицы, поручики, юнкера… Откуда это все? У вас кто-то в роду служил в царской армии?[/b]– У меня, конечно, есть часть голубой крови. Есть даже документы, подтверждающие то, что мои предки были из дворянского сословия. Что касается службы в царской армии… любой мальчик из дворянской семьи получал звание младшего офицера, можно сказать, «автоматом» и должен был служить и защищать отечество свое, не щадя живота своего.Поэтому, конечно же, на генетическом уровне во мне это есть. И еще у меня действительно есть ощущение, что я когда-то жил в том времени, что я многое знаю, многое помню. Я чувствую себя абсолютно органично в той эпохе.[b]– Выходит, вы, Малинины, люди непростые?[/b]– Мои родители – они как раз довольно простые люди. Но предки – совсем другое дело. Когда мы начали копаться в нашей генеалогии, попытались восстановить наш род колено за коленом, нашлись документы, фотографии... Все эти свидетельства в советское время тщательно скрывались. Мой прадед по линии мамы после революции вынужден был изменить фамилию с Малинина на Малинова, убежать из столицы и спрятаться в Костромской губернии. И многие годы он там прожил. По этой причине у моей мамы фамилия Малинова. Но, когда начались изменения в нашей стране, я решил изменить фамилию.[b]– Взяли фамилию мамы?[/b]– Я взял фамилию мамы после того, как мои родители развелись. Но я уверен, что правильно сделал: как лодку назовешь, так она и поплывет. Имя имеет большую энергетическую силу.[b]– А у вас есть какие-нибудь аристократические замашки?[/b]– Я не задумываюсь об этом. И не мне об этом судить. Аристократизм – вещь генетическая. Он либо есть, либо его нет. Ни приобрести, ни уничтожить это невозможно. Все, что имеем, с тем и живем.[b]– Вы на афишах предстаете в мундире, эполетах и в орденах. Какой армии эта форма?[/b]– На самом деле никакой. Такой армии в природе не существует. Это символический мундир. Просто некий абстрактный образ русского офицера. А что касается ордена на моей груди, который вы видели на афише, – это Орден чести. Его мне вручила одна общественная организация – за меценатство и благотворительность. Так что это не просто побрякушка. Награда за мои некие заслуги перед обществом.[b]– А лошадь у вас есть?[/b]– Конь. Зовут его Браслет. Ему девять лет. Он украинской скаковой породы. Очень хороший конь. Конкурный. Мне его подарили.[b]– Дорогой, наверное…[/b]– Вы знаете, дареному коню в зубы не смотрят.[i][b]На васях и танях не зацикливаемся[/i]– Что у вас вызывает чувство брезгливости?[/b]– Брезгливость вызывает… грязь. Как в прямом, так и в переносном смысле. А почему именно такой вопрос вы задаете?[b]– У вас в роду есть аристократы, жена – врач и владелица сети аптек. И в этой аптеке, где мы сидим, все так красиво, стильно, идеальный порядок...[/b]– Естественно, мы следим за этим. Относимся к месту, где живем и работаем, с любовью. Поэтому все в нем красиво. Наше рабочее место – оно красиво. Дом, в котором мы живем, – красив. Детям нашим мы также стараемся привить любовь к красивому, к чистоте, порядку, аккуратности, трудолюбию, усердию, почитанию родителей, к Богу. Педантично воспитываем их. Курочка по зернышку клюет.[b]– Кстати, а почему вы назвали своих двойняшек устаревшими именами Фрол и Устинья?[/b]– Почему устаревшими? Впрочем, если даже и устаревшими. Мы – русские люди. А это – исконно русские имена, к тому же очень красивые. Мы решили назвать их так, дабы не зацикливаться на колях, петях, васях, ленах, олях и танях. Дабы сохранить, поддержать культурные традиции хотя бы в отдельно взятой семье. Я очень люблю Россию. Я люблю русскую культуру. Я ко всему традиционно старорусскому отношусь с трепетом. Имя Фрол очень выразительное: Фрол, Фролушка, Стюша, Устя... Я думаю, что им еще много ласкательных имен придумают их будущие любимые люди. Я думаю, они всегда с гордостью будут носить свои имена.[b]– Вы повышаете голос на детей и жену?[/b]– На детей никогда. А жена… иногда, к сожалению, бывает. Мы же обычные живые люди. У нас бывают всякие недоразумения, недопонимание. Я очень эмоциональный и взрывной. Но, к счастью, любой конфликт у нас быстро гасится.[b]– Когда жена – доктор, муж, наверное, никогда не болеет?[/b]– Как ни странно, иногда приходится болеть, вызывать докторов. Потому что моя жена – специалист в такой, скажем так, пикантной области, она – врач-гинеколог.[i][b]Чтобы лягушки не квакали[/i]– Не могу не спросить о вашем сыне Никите. Он совсем пропал с телевизионного экрана. Что случилось?[/b]– Этот вопрос надо адресовать Никите: почему он вспыхнул и пропал. Никита уже взрослый мальчик. Можно сказать, мужчина. Он живет отдельно, у него своя семья, своя жизнь, своя работа. Он даже, сказать по правде, довольно редко мне звонит. Иногда слышу от окружающих: «А мы тут вашего Никиту видели». Вот и вся информация, которая у меня есть.[b]– Но я помню, ваша жена Эмма говорила, что вы хотите сами заняться его продюсированием.[/b]– Мы действительно попытались какое-то время его продюсировать. Но Никита сказал, что не нуждается в опеке семьи. Он хочет быть самостоятельным. Ну, мы ему такую возможность и предоставили. Теперь он самостоятельный. И строит карьеру сам по себе.[b]– Александр, как вы думаете, от чего человеку прививается вкус?[/b]– Вкус состоит из многих компонентов. Мое отношение к Богу, отношение к друзьям, отношение к тому, что ты слушаешь, читаешь, чем интересуешься. Каждый человек наполняет свой духовный сосуд тем, чем он захочет насладиться. Чем хочет питаться и дышать.[b]– Хорошо сказано.[/b]– Всю информацию, которая тебя окружает, ты должен правильно анализировать, фильтровать и оставлять для себя только то, что тебе действительно нужно, что тебе поможет развиваться. Если перестанешь развиваться, все превратится в болото, порастет тиной, камышами, лягушки начнут квакать. Я живу тем, что все время стремлюсь чего-то достичь в этой жизни. А достигнув, иду дальше.