Мои деды

[b]У нас дома есть семейная легенда. Считается, что мои деды познакомились еще до войны, не подозревая, что в будущем – мирном, послевоенном – их дети встретятся и поженятся. Будто бы даже Василий Васильевич потрепал будущего зятя по голове, а с будущим сватом Михаилом Владимировичем сидел за одним столом и что-то праздновал. Легенда вполне правдивая – оба они долго работали во Владивостоке, имели общих знакомых и вполне могли пересечься, когда в конце тридцатых с семьями переехали в Москву. Легенда правдивая, но проверить ее подлинность нельзя. Оба моих деда не вернулись с войны… Вот все, что мне о них известно.[/b]Отец моей матери – Босенко Василий Васильевич. Родился в 1899-м. Пропал без вести в 1943м. Полтавский крестьянин бредил морем. Судьба занесла его во Владивосток, где он окончил курсы судовых механиков. Долго плавал на китобоях, а потом вместе с женой и дочерью переехал в столицу в качестве работника «Главсевморпути».Призвали его только в 42-м. Почему-то 43-летнего специалиста высшей квалификации определили рядовым в морскую пехоту. В последних его письмах намек: скоро идем в бой. И пояснения (зашифрованные от цензоров), вспоминаю, мол, наш отдых в 40-м. Надеюсь еще повидать эти места.Бабушка вычислила – Новороссийск. А потом казенное письмо – «пропал без вести». С января 1943-го за 225 дней, что существовал плацдарм Малая Земля, в предместье города Новороссийска погибли тысячи человек. Вспомнить всех поименно не удалось и теперь.Отец моего отца – Кобленц Михаил Владимирович. Родился в 1906-м. Погиб в 1942-м. Окончил Дальневосточную лесную академию. Перед войной служил главным лесничим в парке «Сокольники». В ожидании казенного жилья построил себе дачный домик в Тарасовке, где и жил с женой и двумя сыновьями. Собирался домик утеплить, но не успел. Как офицер запаса был призван в первые дни войны. Был назначен командиром взвода разведки в полк, который формировался где-то у нас в Болшево. Дед как мог часто пешком ходил к семье в Тарасовку. А потом ушел на войну и пропал…Как выяснилось позднее, в дни битвы за Москву его соединение освобождало Медынь. Из всего полка в живых осталось не более полутора десятка бойцов.Все офицеры погибли. Погиб и штабной писарь. Пришедшие на смену себя не утруждали. На все потери были выписаны стандартные отписки–«пропал без вести». А ведь детям «пропавших» даже пенсии нормальной не платили, да и вообще косились с подозрением – неизвестно куда, мол, подевался твой отец… Настоящая судьба Михаила Кобленца-старшего стала известна намного позднее. В начале семидесятых на экраны страны вышел документально-публицистический фильм «Если дорог тебе твой дом». В конце картины авторы один за одним показывали памятники погибшим.На табличке одного из них внимательный взгляд сестры деда – Августы Владимировны – увидел родные имя и фамилию. Авторы картины ответили быстро – памятник расположен в калужском городке Медынь, а вскоре выяснилось, что у одного из авторов сценария фильма писателя-фронтовика Евгения Воробьева в медынском мемориале покоится его друг, командир полка прадеда, Герой Советского Союза (посмертно) майор Никон Шевцов.Евгений Воробьев рассказал, что жители Медыни захоронили павших бойцов погибшего полка, а офицерам поставили отдельную пирамидку. Он же прислали нам свое фото, сделанное у этого скромного памятника.На одной из последних строк подписи отчетливо читается: лейтенант Кобленц. А потом на месте пирамидки установили танк Т-34 по постаменте.Вот такие трагические судьбы у моих дедов. Но а их дети в свое время встретились и поженились. У них родился я – Михаил Кобленц-второй. Ну и уже здравствует Михаил Кобленц-третий, мой сын. Прадедов помнят правнуки – добрый десяток разновозрастных Кобленцев. А одна маленькая полугодовалая девочка Алина еще не знает, какими героями были ее прапрадеды...