«В молодости я был стилягой»

Этот замечательный и любимый всеми актер сегодня просто нарасхват. Съемки в кино и сериалах, участие в театральных проектах, гастроли. Такой работоспособности можно только позавидовать. В жизни Владимир Долинский – любящий муж и заботливый отец. Рядом с ним две чудесные женщины – жена Наташа и дочка Полина, которая решила пойти по стопам отца и в настоящее время учится в Щепкинском театральном училище.[b]– Владимир Абрамович, сегодня вы очень много снимаетесь в кино и сериалах. Вы исходите из потребности в актерской реализации или из материальных соображений?[/b]– Я считаю, что нет работы, которой можно стыдиться. Когда мне сейчас говорят: «Как вы можете сниматься в этом плохом сериале!» – я говорю: «Я не отвечаю за весь сериал. Свою актерскую работу я делаю добросовестно и качественно». А все остальное зависит от режиссера и продюсера.Можно сняться в сериале «Анна Каренина» – и это будет дрянь. А можно незатейливую фантасмагорическую комедию сделать так, что она поднимется до статуса произведения искусства.Есть проекты, в которых я снимаюсь с огромным удовольствием. Например, так было с сериалом «Последний бой майора Пугачева», снятым по рассказам Варлама Шаламова, где я играл военного врача. А есть проекты, соглашаясь на участие в которых я говорю: «За позор надо платить». Но даже в таких случаях на основе не самого лучшего материала я стараюсь сделать драматургическую работу, причем очень часто редактирую текст – переписываю все реплики под себя. А за гонорар я никогда не торгуюсь и просто говорю: «Я стою столько».[b]– А чем вас привлекает антреприза?[/b]– У меня 6 антрепризных постановок. Я играю до 22 спектаклей в месяц, с которыми езжу по всей России. Для меня антреприза намного интереснее современного репертуарного театра. В государственном театре, прорепетировав год, после премьеры режиссер может сказать: «Все – не получилось, списываем декорации, завтра будем ставить новую пьесу – «Паутина в носу». И это называется творчеством. В антрепризе у нас нет права на провал. В антрепризе продюсер на тебя молится, он тебя любит, он создает тебе условия, потому что, если ты плохо сыграешь и зрителю спектакль не понравится – он потеряет деньги.В антрепризе все заинтересованы в успехе. Никто себе не позволит «кирнуть» перед спектаклем, потому что зритель скажет: «Они халтурщики, они пьяные играют, не надо пускать их в наш город» и больше не придут на спектакль.Антреприза для меня возможность самому администрировать свою судьбу. К тому же в каком репертуарном театре я встретился бы с таким количеством блестящих партнеров: Татьяна Васильева, Валерий Гаркалин, Нина Русланова, Валентин Смирнитский, Андрей Ильин, Ольга Волкова, Елена Сафонова, Владимир Стеклов.[b]– Чем вам в жизни приходилось заниматься помимо актерства?[/b]– Когда меня на первом курсе выгнали из института, пришлось поработать буровым рабочим 6-го разряда. Потом, когда в 1973 году за торговлю валютой «загремел» в лагерь на пять лет, там, на зоне, я работал библиотекарем, каменщиком, поваром. Опыт разнообразный. И все пошло в актерскую копилку.[b]– Какие качества вы цените в женщинах?[/b]– Женщина должна быть верной. И это самое главное. Все остальные добродетели меркнут по сравнению с верностью. Мой идеал – это моя жена Наташа.Она мое солнышко. Я счастлив, что ее встретил, мне неслыханно повезло в жизни. Это не первый мой брак – до Наташи я был несколько раз женат. Могу сказать я ни с кем не был так счастлив.Мы встретились двадцать лет назад и сразу поняли, что должны быть вместе. Роман наш был очень бурным, и мы почти сразу поженились. И с тех пор – неразлучны.[b]– А кто в вашей семье распоряжается финансами?[/b]– Деньги в нашей семье общие, они хранятся в тумбочке. Я стараюсь контролировать процесс их расходования, смотрю чья рука – жены или дочки – к ним тянется. Я осознаю, что мне кормить мою семью и сегодня, когда я в форме, и завтра, когда со мной может чтонибудь случиться. Никто из нас, актеров, не застрахован от судьбы Фарады. Как только ты заболеваешь и становишься недееспособным– ты никому не нужен и тебя забудут на следующий день.Не потому, что люди плохие, а потому, что так устроена жизнь. У нас в стране больше нет социального обеспечения. У меня пенсия 2800 рублей, у жены – 2900 рублей – поэтому, чтобы жить достойно сейчас и в будущем, я очень много работаю.[b]– Со случаями мошенничества вам приходилось сталкиваться?[/b]– Был такой случай. Собрались мы всей семьей лететь в Америку. Во внутреннем кармане пиджака у меня лежало 9 тысяч долларов. Приезжаем в аэропорт. Проходим регистрацию, заполняем бланки. Мимо нас проходит сотрудник и говорит мне: «Внимательно смотрите, чтобы на уголке квитанции об обмене валюты стоял красный штампик, вон как у той девушки. Иначе мы вас не пропустим». У меня нет штампика, я начинаю психовать, что не улечу, спрашиваю – что делать? Тогда сотрудник ведет нас в другую комнату, откуда звонит: «Аллло, Серафима. Тут актер, приличный человек. Ну нет у него штампика, что будем делать? (Мне) Сколько у вас денег? Девять тысяч? Какими купюрами? Сотнями? Дайте сюда, посмотрю». Я протягиваю ему деньги, он смотрит, возвращает и говорит: «Ну ладно, идите к 16-й стойке, там вас пропустят». Дальше все идет как по маслу, мы проходим регистрацию, садимся в самолет, прилетаем в Америку, а когда я достаю из кармана деньги, то нахожу там только половину суммы.Знаете, я получил такое удовольствие от великолепно проделанной человеком работы! Этого мошенника потом поймали и дали ему 6 лет. Он таким образом «обул» еще несколько лохов.[b]– Вы всегда очень элегантно выглядите. Вы не равнодушны к моде?[/b]– В юности и в молодые годы я был страшным модником. Обожал блейзера песочного цвета и цвета морской волны. Я готов был отдать жизнь за рубашку с воротником «сопля», а за джинсы мог продать родину. Сейчас появились мужчины-метросексуалы, которые много внимания уделяют своей внешности. Молодцы! В них я узнаю себя в 17–20 лет. Во времена моей молодости это называлось стиляга. Я делал мылом на голове кок, натягивал брюки-дудочки, надевал шузню на манке и оловянное колечко на палец. Такое было представление о шике.Конечно, по мере взросления относишься к моде спокойнее. Главное, чтобы одежда была комфортной и аккуратной, чтобы в твоем облике не было старческой небрежности. А то бывают такие пожилые актеры, у которых из ушей торчат волосы, а на пиджаке – пепел, упавший с сигареты. Это некрасиво. Хотя воспринимать себя критично в пенсионном возрасте, наверное, непросто. Тестостерон уже не тот.[b]– А в какой одежде на вас женщина может произвести самое сильное впечатление?[/b]– В форме. Это может быть стюардесса или женщина-военнослужащая. Я никогда не забуду то острое ощущение, которое мне подарила женщина – лейтенант пожарной службы. Это было в Белоруссии много лет назад. Она пришла ко мне в номер гостиницы. Даже сейчас вижу – как она снимает сапожки. Это было сильнейшее эротическое переживание.[b]– Где вы покупаете одежду для себя и членов своей семьи – в России или за границей?[/b]– Сейчас одежду стараюсь не покупать. Все есть. Жена и дочка у меня прекрасно одеты. И если жена вдруг скажет: «Хочу еще одну шубу», я ей отвечу: «Мать, давай повременим. Мы дочке недавно квартиру купили, ее еще обставить надо». Но моя жена и сама понимает приоритеты и так не скажет. Знаете, у многих женщин сейчас увлечение шопингом приобретает нездоровый характер, и в итоге у них две проблемы – нечего надеть и негде держать.[b]ДОСЬЕ «ВМ»[/b][i]Родился 20 апреля 1944 года в Москве. В 1966 году окончил Театральное училище имени Щукина. Работал в московском Театре сатиры, в «Ленкоме». В 1973 году был осужден за нарушение правил о валютных операциях (по его словам, нелегально купил валюту у работницы Внешторгбанка СССР). В местах лишения свободы пробыл до 1977 года. Принимал участие в легендарном «Кабачке «13 стульев». Фильмография: «Тот самый Мюнхгаузен», «Обыкновенное чудо», «Графиня де Монсоро», «Агапэ», «Зимняя вишня-2», «Стервы, или Странности любви», «Ландыш серебристый», «Тупой жирный заяц». Работы в антрепризах: «Второе дыхание», «Новые русские мужики, или Мужчины на час», «Свободная любовь», «Ванна из лепестков роз» и др.[/i]