Бородинская битва

[b]Против ожидания интрига предвыборной борьбы за пост мэра Москвы оказалась куда более занимательной, чем предполагалось. Собственно, еще несколько месяцев назад никто и борьбы-то не предвидел. Не потому что не было желающих сесть на столичный трон — слишком прочны бастионы действующего градоначальника.[/b][i]При такой диспозиции серьезный политик не станет испытывать судьбу, поскольку неизбежный проигрыш нанесет по рейтингу удар, от которого не очухаешься в течение долгих лет. Шлейф неудачного кандидатства не позволит в обозримом будущем успешно штурмовать политический Олимп. Без всякого сомнения, именно это и произойдет с Сергеем Кириенко. И тогда дуэт Немцов — Хакамада с душевной болью может исполнять хит сезона «Аргентина — Ямайка». В самопожертвовании Кириенко не просматривается политическая выгода, но есть идея — представить миру другое видение Москвы.Жертва идеи как минимум заслуживает уважения.А вот в желании участвовать в выборах мэра известных шоуменов Митрофанова и Семаго, как и застоявшегося «памятного» коня Васильева, безусловно, есть политическая логика — им терять нечего, им нужен спектакль, нужна массовка.Выход на дистанцию управляющего делами президента [b]Павла Бородина [/b]— случай тяжелый, ни с чем не сравнимый, а потому требующий отдельного рассмотрения.[/i][b]Кремлевские шуточки [/b]Спору нет, Бородин многим хорош. У него, кстати, очень «избирательная» для сердца русского фамилия. И москвичи его охотно избрали бы при трех условиях: а) если бы не было Лужкова; б) если бы Бородин не был членом кремлевской Семьи; в) если бы он был москвичом. Бородин — личность легендарная. Человек-праздник. Душа компании.Говорят, он может развеселить похоронную команду. Поведения совсем не чиновничьего. В Кремле любят вспоминать одну забавную историю. В августе 94-го Ельцин путешествовал на пароходе по Волге. После очередной рюмки президент велел охране кинуть за борт пресс-секретаря Вячеслава Костикова (ну шутки у него такие). Охрана была серьезная, и через секунду Костиков беспомощно барахтался в воде. Бородин мгновенно сорвал с себя одежду, нырнул и вытащил из воды будущего автора разоблачительных мемуаров о Ельцине.Но Бородин и сам любит пошутить.Только он может позволить себе рассказывать президенту фривольные анекдоты. Например, такой. Нового русского спрашивают: «Ты когда любовью занимаешься, с женой разговариваешь?» — «Конечно, — отвечает тот, — если мобильник под рукой».Однако не всегда шутки Бородина веселят публику. Те же «летописцы» вспоминают, как Валентин Юмашев в бытность главой администрации собрал на новогодний вечер в особняке на Косыгина кремлевский бомонд.Была там и Татьяна Дьяченко. И вот Бородин в разгар веселья произносит тост: «Мы здесь выпиваем и закусываем икрой, балычком, а народ за окном бедствует. Надеюсь, что за следующим новогодним столом будут сидеть люди, которые больше вас озабочены судьбой народа». Компания была в шоке.Поразительная эта история, на самом деле, очень точно характеризует отношения Бородина и других членов Семьи. Будучи связанным с окружением Ельцина тысячей нитей, он презирает это окружение, причем презирает демонстративно. Об ответных чувствах можно догадываться. За последние три года несколько «созывов» Семьи — от Чубайса до Волошина — пыталось выдавить Бородина из Кремля. Безуспешно. Папа не позволяет. Бородин — последний из могикан, не сданный Ельциным бледнолицым из администрации. Президент, человек по натуре порядочный, но издерганный придворными интригами, с Бородиным, очевидно, отдыхает душой.[b]Министр Двора Его Величества[/b] Бородин не просто беззаветно любит себя (это простительно), но и глубоко уважает собственную персону.Он не упустит ни одного случая заявить о своих выдающихся организаторских, хозяйственных качествах. В последние же дни он об этом говорит без перерыва на обед. И это понятно: надо оппонировать Лужкову-хозяйственнику.Известно, что впервые Ельцин заприметил Бородина во время своей поездки в 90-м году в Якутск, где Пал Палыч был председателем горисполкома — мэром по-нынешнему.Бородин «показался» ему как хороший организатор. Известно, впрочем, и другое: чтобы прослыть хорошим организатором, иной раз достаточно организовать хороший стол для высокого гостя. Посему вернемся к московской биографии якутского мэра.С апреля 1993 года Бородин возглавляет управление делами президента (до революции эта структура называлась куда точнее и ярче — Министерство Двора Его Императорского Величества, сейчас атмосфера Кремля вполне позволяет вернуть историческое наименование). На прозвище «завхоз Кремля» Пал Палыч не только не обижается, а, напротив, сам с удовольствием себя так называет.Иногда он даже представляется публике «завхозом всей Российской Федерации» и, без ложной скромности, «третьим человеком в государстве» после президента и премьера (Строев и Селезнев отдыхают). И, надо сказать, Пал Палыч не особенно грешит против истины. За скучным названием «управление делами» — мощнейшая империя. Суммарная федеральная собственность (начиная с Кремля и до коммерческих фирм), числящаяся за УД, за шесть лет выросла в десять раз и оценивается в 600 миллиардов долларов (больше только у черномырдинско-вяхиревского «Газпрома»). Годовой оборот бородинской империи составляет 2,5 миллиарда долларов. В структурах управления работают 150 тысяч человек (против 12 тысяч в 1993 году).Вот все эти цифры и называет Пал Палыч в подтверждение своей хозяйственной крутизны. И особо подчеркивает, что цифры оборота — это не бюджетные деньги, а инвестиции, кредиты, средства целевых программ.[b]Клинтон и Ширак просто обалдели[/b] Стало быть, говорит Бородин, с Москвой я управлюсь не хуже, а даже лучше Лужкова. Но есть некоторые сомнения в хозяйственном гении завхоза. Одно дело обслуживать 12 тысяч высших чиновников России и совсем другое — девятимиллионный город.Одно дело выбивать деньги на ремонт Кремля или правительственного санатория в Сочи и совсем другое — добывать средства для миллионов пенсионеров, учителей, студентов и прочего неноменклатурного люда. При внимательном рассмотрении предмета гордости Бородина неизбежно натыкаешься на бендеровский «медицинский факт»: 150-тысячная бородинская армия прекрасно обслуживает 12-тысячную дивизию чиновников.Что и говорить, есть чем гордиться! Но предмет особой гордости Бородина — это, конечно, обновленный Кремль, на реконструкцию которого завхоз потратил 488 миллионов долларов. Когда журналисты высказывают непатриотичные сомнения о своевременности и целесообразности этих трат, Бородину становится до слез обидно за державу: это же наша национальная святыня, Кремль уже вот-вот должен был рухнуть. Вы представляете, кем бы тогда вошел в историю Ельцин? Президентом, при котором рухнул Кремль! А теперь он еще 250 лет простоит — даю гарантию.И чтобы окончательно развеять сомнения, Бородин рассказывает о впечатлениях заморских гостей. По поручению президента завхоз показывал Кремль бывшему премьер-министру Канады Малруни. По окончании осмотра гость обратился к экскурсоводу: где вы, господин Бородин, работали в 80-е годы, когда я был премьером? Если бы я вас тогда знал, пригласил бы к себе управляющим делами. Водил Бородин по отреставрированному Кремлю и Клинтона с Кофи Аннаном. Эти совсем обалдели. Президент США то и дело спрашивал: это дерево? не пластик? это бронза? не пластик? А под конец экскурсии только и смог сказать: такого мы не только никогда не видели, но и представить себе не могли. А вот в описании Бородина реакция Ширака и Коля на красоты резиденции «Бор»: «Я видел удивленные глаза президента Франции Ширака и канцлера Германии Коля, когда Ельцин принимал их в этой резиденции...».Как говорит кучерявый реформатор, совершенно понятно, почему обалдели Клинтонс Аннаном и Ширак с Колем. Проценты с долгов, сукины дети, вернуть не могут, клянчат месяцами сотню миллионов долларов, а в покои свои вбухивают полмиллиарда (перевод, как читатель понимает, может быть не вполне точным). Нет, не понять им широту русской души! Вот Ельцин по достоинству оценил масштаб фигуры завхоза и еще два года назад вручил Пал Палычу высший российский орден «За заслуги перед Отечеством» II степени. Хотя по такому случаю можно было учредить другой орден — «За заслуги перед Кремлем».Похерим все вышесказанное, договоримся, что Бородин — крепкий и рачительный хозяин, и перейдем к следующему параграфу.[b]Не в этой жизни [/b]Никогда и ни при каких обстоятельствах завхоз не стал бы по собственной воле баллотироваться на пост мэра Москвы. Конечно, Бородин прирожденный начальник, но начальник-назначенец. Вроде Черномырдина. Публичную политику Пал Палыч не любит, предвыборная борьба, если он станет ее серьезно вести (в этом есть большие сомнения), будет для него каторгой, одно утешение — недолгой. В предвыборной борьбе он может услышать о себе много гадостей, к чему не привык даже после скандалов с «Мабетексом». Он привык к тому, что над ним один хозяин. Администрацию президента он видит исключительно в белых тапочках, хотя формально ей и подчиняется. Ко всем прочим в силу своей неуязвимости относится лояльно-дружески. В одном из недавних интервью Пал Палыч вполне искренне сказал: «Я человек мирный, никогда ни с кем не воевал, никогда не делал и не буду делать гадостей и дурного».Однажды доброхоты принесли ему кипу компромата на известного деятеля. Бородин щелкнул зажигалкой и на глазах изумленных стукачей сжег все бумаги.И вот этому могущественному человеку, добрейшей души человеку выпала паскудная роль мальчика для битья (при его-то 192 см и 115 кг) с неизбежным нокаутом, скорее всего, в первом раунде. Это ужасно.Не стал бы Бородин баллотироваться по доброй воле еще по одной причине. Имя этой причине — Лужков. До самого последнего времени отношения этих двух крутых мужиков иначе как дружескими нельзя было назвать.Сошлись они на футбольном поле и, как правило, играли в одной команде.Бородин говорит, что за последние семь лет забил 648 голов (то ли действительно ведет счет, то ли, по обыкновению, шутит). Из них больше половины — с подач Лужкова. Надо ли говорить, что приятельские отношения завхоза с человеком в кепке изрядно нервировали ельцинское окружение и давали ему повод периодически капать на президентские мозги.Если б не иезуитский ход Кремля, выставившего Бородина против Лужкова, дружбе двух мачо вряд ли что помешало бы. Но, говоря дурацким языком рекламы, видно, «не в этой жизни».[b]Надо, Федя! Надо! [/b]Поскольку вся эта кампания Бородину опричь души, он мог бы сымитировать борьбу, превратить ее в яркое политическое шоу, мобилизовав свой неистощимый запас юмора и жизненного оптимизма. Кто еще так изящно-двусмысленно может ответить на вопрос «Могла бы Татьяна Борисовна взять взятку?» — «Я очень в этом сомневаюсь». А вот еще бородинская хохма: «Когда я узнал о мнении, будто это я заказал компрометирующую кассету на Скуратова, я чуть не заплакал от обиды». Вступил Бородин в предвыборную кампанию так же весело, заявив в Мосгоризбиркоме: «Сегодня я венчаюсь, а 19 декабря приглашаю всех на свадьбу — я обязательно женюсь на самой красивой женщине в мире — Москве».Если бы Бородину удалось выдержать эту бесшабашную тональность до 19 декабря, тогда неизбежный проигрыш не оставил бы в его душе слишком уж горький осадок. Однако тот факт, что в паре с завхозом в качестве кандидата в вице-мэры идет начальник управления Федеральной службы налоговой полиции Леонид Трошин, не оставляет сомнений в желании Кремля основательно перелопатить московскую почву. Если и когда это произойдет, Бородину вспомнится многое. В том числе еще и тлеющие скандалы в связи с публикациями в «Коррьере делла сера», отношения с «Мабетексом», сомнительные закордонные счета и прочие радости жизни.Ведь ни на одно обвинение завхоз еще не дал внятного ответа.Только один человек мог заставить Бородина пойти против Лужкова, и мы знаем этого человека. Хотя режиссером этого спектакля, безусловно, является администрация. И можно себе представить, какому давлению подверглись поочередно президент и завхоз, прежде чем Пал Палыч сломался.Драматизм ситуации в том, что Бородин подставлен Кремлем, он заложник и проиграет при всех вариантах. С другой стороны, при всех вариантах выигрывает администрация президента, заинтересованная в сшибке Лужкова и Бородина, результатом которой может быть ослабление позиций того и другого. Сверхзадача администрации, хорошо понимающей, что Лужков в конечном итоге сохранит кресло мэра, — не допустить его победы с «туркменским счетом» уже в первом раунде. И чем больше у Лужкова будет соперников, даже таких, как лидер «Памяти» Васильев, тем лучше для Кремля, тем больше вероятность второго тура, который администрацией будет представлен как моральное поражение Лужкова. Цель неблаговидная, методы паскудные, но не ищем же мы признаки морали в стенах древнего Кремля! Кому, как не вам, Пал Палыч, знать, что кремлевскую грязь позолотой не замаскируешь!