Тест на сахар

«За 2006 год число больных диабетом в Москве увеличилось на 12 тысяч человек. Сегодня их – 214 тысяч. А эндокринными заболеваниями страдает каждый 20-й москвич У нас ведь как? Пока человек бегает, работает, не упал – он считает себя здоровым. А диабетики каждый месяц ходят к врачу за рецептом. Поэтому и живут дольше других пациентов».[b]Московские диабетики в растерянности. 8 лет они получали тест-полоски (с их помощью измеряется уровень сахара в крови) бесплатно и в достаточном количестве. Но в последнее время наметилась проблема: «Не хватает в бюджете средств на тест-полоски», – отвечают льготникам в поликлиниках.[/b]Меж тем диабетиков в Москве 214 тысяч человек, из них почти 2 тысячи – дети. А эндокринными заболеваниями страдает каждый 20-й москвич – почти полмиллиона горожан.[i][b]В Алтайском крае хуже[/b][/i]Надо заметить, в Москве еще ситуация райская. В регионах диабетики просто в шоке – там проблемы с жизненно важным инсулином. Его то нет, то недостаточно, то с ним перебои. Татарстан на эту тему провел голодную забастовку. В Алтайском крае больным просто сказали – приезжайте ежедневно в поликлиники. Будем колоть индивидуально.Проблемы с инсулином начались еще в начале 90-х. Тогда препарат выпускали шесть отечественных предприятий. Качество местного инсулина было так себе – плохо очищенный, животного происхождения. Вводился он допотопными стеклянными шприцами, которые диабетик хранил в спиртовой укладке. Другого в те времена не знали. Поэтому, когда на рынок пришли американцы, датчане, немцы и принесли шприц-ручки и свой импортный, генный, высоко очищенный, человеческий инсулин (а теперь и его аналоги, которые, как говорят, самые эффективные), мы были только счастливы.Тогда же народ узнал о тест-полосках – удобная вещь. Считается, что диабетику 1-го типа, который всю жизнь на инсулине, измерять уровень сахара в крови необходимо 2–3 раза в день, а беременным женщинам 7–8 раз в сутки.Словом, приобщили нас к прогрессу, но теперь за него нужно платить… Ежегодно Россия тратит на инсулин 190 миллионов долларов. А вложи она средства в собственную промышленность, трат было бы, считают эксперты, в 2 раза меньше.Когда два года назад в связи с законом о монетизации больных поделили на «региональных» и «федеральных», сахарная кривая по стране и вовсе пошла зигзагами, а кое-где даже редким пунктиром. Стоит выбраться за 100 километров от Москвы в субботу вечером и ты – в другом измерении. Инсулин на вес золота. Его нет даже в дежурной аптеке, нет и в больницах.Все потому, что долг России иностранным поставщикам-фармацевтам в прошлом году составил 33 миллиарда рублей (правда, 16 миллиардов недавно были погашены). Регионы также испытывают проблемы с финансированием из федерального бюджета. Так, например, московскому здравоохранению федеральная система ОМС задолжала 4 миллиарда рублей. А значит, вся нагрузка ложится на свой – местный бюджет.[i][b]Хронический стресс – почва для диабета[/b][/i]В Москве, меж тем, повторим, ситуация и в прошлые времена развивалась по оптимистичному сценарию. Перейдя 7 лет назад к использованию импортных генно-инженерных человеческих препаратов, город не забыл и о собственном производстве. По распоряжению мэра столицы Юрия Лужкова три с лишним года назад в столичном Институте биоорганической химии РАН им. Шемякина и Овчинникова освоили выпуск не уступающих импортным образцам флаконов с генно-инженерным человеческим инсулином.Теперь на очереди производство картриджей (специальных емкостей) для шприц-ручек. Так что в будущем Москва будет чувствовать себя вполне автономно.Опять же не забыта в столице и профилактика диабета. К слову, ООН в прошлом году признала это заболевание социально значимым наряду с малярией, туберкулезом и ВИЧ. Лишь 5–7% пациентов болеют диабетом 1-го типа, в основном, с детства и должны постоянно принимать инсулин. У остальных 93–95% пациентов развивается диабет 2 типа, как называли его раньше – болезнь тучных или пожилых людей.Избыточный вес, малоподвижный образ жизни, наследственность, хронический стресс – таковы пусковые причины этой «социальной эпидемии». За один только прошлый год в Москве число больных диабетом 2го типа увеличилось на 12 тысяч человек! При этом человек может годами не знать, что сахар у него в крови превышает норму.Недаром врачи утверждают, что если обследовать все население России, удастся выявить еще около 6 миллионов диабетиков (сегодня таковых 2,5 миллиона).В столице об этом задумались еще 8 лет назад. Тогда и была создана городская программа целевой диспансеризации населения. В каждой поликлинике открылись кабинеты доврачебного контроля для раннего выявления сахарного диабета, гипертонической болезни. Если пациенту больше 35 лет, его обязательно направят сюда, эксперсс-методом измерят уровень сахара, холестерина, рост, вес, давление. Раз в год такой осмотр проходить совершенно необходимо – утверждают врачи. Ну, а для тех, кто уже борется с недугом, в городе работают 27 школ диабета (в этом году будет открыто еще 10 школ).[i][b]Шоковая терапия[/b][/i]– Но главное, – рассказывает главный эндокринолог Москвы, профессор, доктор медицинских наук Михаил Анциферов, – столичным Департаментом здравоохранения была отработана четкая система обеспечения лекарствами льготников. Действовали городские стандарты лечения, перечень льготных препаратов. Был единый централизованный их поставщик. Электронная система контроля отслеживала отпуск лекарств и расходы на них. Мы жили по средствам, и система работала блестяще! Прекрасно зарекомендовала себя и сеть аптечных киосков при поликлиниках, где пациент-льготник без лишних хлопот мог получить свое лекарство (кстати, такая сеть сейчас успешно внедряется во многих регионах). Естественно, что для отлаженной столичной системы Закон № 122 «О монетизации льгот» стал настоящей шоковой терапией и проверкой на прочность.– Рассудив, что обратной силы федеральный закон не имеет, Москва (а точнее Общественная комиссия под патронатом первого заместителя мэра в правительстве Москвы Людмилы Швецовой) год потратила, чтобы сгладить противоречия между «федеральными» и «региональными» льготниками. Болезнь есть болезнь, какая разница, под какой литерой она проходит? – считает Михаил Анциферов.– По федеральному закону нам, – продолжает он, – предписывалось писать в рецептах не торговые наименования конкретных препаратов, а их непатентованное международное название. Это все равно как если бы вы пришли в магазин с «талончиком на молочный продукт». А продавец вручил вам творог, масло или кефир – в зависимости от того, что есть сейчас в ассортименте. Такую ситуацию в медицине просто страшно себе представить! Москва отстояла свою прежнюю систему лекарственного обеспечения. А регионы заставляли пользоваться этим методом 2 года! И лишь сейчас стало очевидно, чтотакой подход себя не оправдывает и систему дополнительного лекарственного обеспечения (ДЛО) нужно прогрессивно реформировать.[i][b]Режим экономии[/b][/i]– Вот и проблемы с тест-полосками возникли благодаря закону № 122, – объясняет главный эндокринолог Москвы. – В федеральном перечне лекарственных препаратов, используемых в системе ДЛО, изделия медицинского назначения, то есть иглы, шприцы, тест-полоски, шприц-ручки – предусмотрены не были. Это значит, что официально выписать льготный рецепт на них эндокринолог не может. Этот рецепт не будет оплачен страховой компанией. Лишь в начале 2007 года тест-полоски, шприцы и прочие изделия медицинского назначения, приказом Министерства здравоохранения и соцразвития РФ были внесены в перечень лекарственных препаратов (и то денег на них пока не выделено).Естественно, для наших пациентов возникла непривычная ситуация. Ведь Москва своих диабетиков тест-полосками бесплатно обеспечивает уже 8 лет, развивая важное направление – самоконтроль за ходом болезни.Каждый год количество отпущенных «полосок» увеличивалось. До периода монетизации, москвичу-диабетику 1-го типа выделялось до 800 штук тест-полосок в год.Сегодня мы в первую очередь обеспечиваем ими лишь самых нуждающихся – детей, подростков, больных с хронической почечной недостаточностью, беременных женщин. Поскольку последнее время нужды наших пациентов в тест-полосках Москва закрывает за собственный счет, федеральных денег на это в город не поступает – остальным пациентам мы даем их, исходя из медицинских показаний и реальных возможностей. Надеемся, ситуация изменится к лучшему, – говорит Михаил Анциферов.[i][b]О пользе общения с врачом[/b][/i]12,5 минуты – столько, согласно правилам, отпущено лечащему врачу на прием одного «эндокринного» больного. А ведь нужно не только выслушать пациента, но и оформить медицинскую документацию. Поэтому все острые вопросы, на которые вам не в состоянии ответить врач, целесообразнее обсуждать с заместителем главврача поликлиники по лечебной работе, – советует Михаил Анциферов. – Отказов в этом быть не должно.Если и после этого ваша проблема осталась нерешенной, можно позвонить на «горячую линию» окружного управления здравоохранения. Информация с номерами этих телефонов есть возле каждого аптечного киоска в поликлиниках.К слову сказать, не каждый молодой специалист, придя работать, готов справиться с нагрузкой, которую испытывают сегодня наши врачи-эндокринологи, – говорит Михаил Анциферов. – Они в буквальном смысле на переднем крае, принимают в день по 30–40 пациентов. Столичное правительство и Департамент здравоохранения Москвы нашли способ решить кадровую проблему. Теперь при Российском государственном медицинском университете (РГМУ) действует московский факультет. Каждый его абитуриент подписывает договор, подтверждая, что первые 3 года после выпуска будет работать в столичной поликлинике. Пока идет насыщение кадрами участковых терапевтов. Но скоро дойдет очередь и до узких специалистов, в том числе эндокринологов.С одной стороны, приходить ежемесячно за рецептом и высиживать долгие очереди к врачу пациенту-диабетику дискомфортно. Однако есть в этом, по словам Михаила Анциферова, и другая сторона. По данным городской статистики, больные с диабетом живут дольше, чем прочие пациенты. У нас ведь как? Пока человек бегает, работает, стоит на ногах, не упал – он считает себя здоровым. То есть относится к здоровью по остаточному принципу. А тут хочешь не хочешь – за рецептом к врачу идти нужно. Там тебе сахар в крови и давление измерят, к другим специалистам направят.А значит, лечебный процесс, пусть не всегда еще гладко, со скрипом – но идет. Эффект от него очевиден. И это главное.