«Никогда не знаю, вытяну звездный билет или волчий»

[b]Впервые он появился на экране 17-летним юношей в фильме о школе «Розыгрыш». Потом были работы в двух комедиях Леонида Гайдая «Частный детектив…» и «На Дерибасовской хорошая погода…», эротической мелодраме «Мордашка», политическом детективе «Черный квадрат», трагикомедии «Кризис среднего возраста», сериалах «Каменская» и «Маросейка, 12»…[/b][i]Необычайную славу артисту принесла роль Алеши Корсака в телетрилогии Светланы Дружининой о гардемаринах. В начале 90-х три года подряд Харатьян оставался самым популярным актером СССР, а позже СНГ, за что и попал в Книгу рекордов Гиннесса. Сегодня заслуженный артист России Дмитрий Харатьян является президентом сразу двух форумов: Всероссийского фестиваля визуальных искусств во Всероссийском детском центре «Орленок» (он откроется в июле) и фестиваля отечественного кино «Премьера Подмосковья», который недавно прошел в пяти районах Московской области. Там наши корреспонденты и побеседовали с актером.[/i][b]– Дмитрий, почему вы согласились возглавить такой скромный фестиваль, как «Премьера Подмосковья»?[/b]– Для меня все, что связано с Подмосковьем, очень дорого. Мои родители познакомились и поженились в Ташкенте, там и я родился. Но когда мне исполнилось три года, наша семья переехала в подмосковный Красногорск. Мой дом расположен рядом с платформой Павшино на Вокзальной улице. Согласитесь, название символичное для актера, сама профессия которого связана с гастролями. Поезда и электрички присутствуют в моей жизни постоянно: я засыпаю под стук колес и просыпаюсь вместе с ними. Пацанами мы подкладывали на рельсы патроны или металлические вещицы, чтобы расплющивались. Веселое было время.Будучи уже студентом Театрального училища имени Щепкина, каждый день ездил на занятия электричкой в Москву. В толчее, суматохе. Там и роли разучивал, и французским языком занимался, и с девчонками флиртовал, и природой любовался. Случалось, что я, возвращаясь домой последним поездом, просыпал свою станцию, а потом шагал по шпалам 5–6 километров обратно. Ночная мгла, умиротворяющая тишина, звездное небо над головой… Как бы ни ругали общественный транспорт, но в поездках на пригородных электричках присутствует какая-то атмосфера романтики, которую точно уловил в своих стихах Булат Окуджава – он часто покидал любимый Арбат ради подмосковного Переделкина.[b]– Когда 30 лет назад Владимир Меньшов выбрал вас на главную роль в картину «Розыгрыш», почувствовали, что вытянули «звездный билет»?[/b]– Когда фильм только начинают делать, актеру всегда сложно предположить, что из этого получится: вытянет он «звездный билет» или «волчий» и другие режиссеры начнут его обходить десятой дорогой. Точно могу сказать, что проснулся я знаменитым после 10 января 1977 года, когда «Розыгрыш» вышел на экраны и стало понятно, что это хит. Я по привычке, ничего не ожидающий от этой славы подросток, продолжал ходить в свою школу № 9 по улице Вокзальной.Однако вокруг меня все незаметно менялось. Стали узнавать на улице, тыкали пальцем: вон идет тот парень, который в «Розыгрыше» играл на гитаре и пел. Люди-то все разные. Кто-то тебе просто тепло улыбнется, а кто-то и нагло лезет «брататься», просит с ним выпить, хамит, когда получает вежливый отказ… Таковы издержки актерской профессии.[b]– Но в жизни звезды есть и свои плюсы…[/b]– Конечно. Например, однажды я возвращался из Риги с концертов. Пассажирские поезда рижского направления, как известно, проходят через Красногорск, но не останавливаются.Дело было в 1993 году, когда в стране, наверное, не осталось никого, кто бы не видел хотя бы одного фильма из трилогии о гардемаринах. И вот я рассказал о своей проблеме с долгим возвращением домой проводнице моего вагона. Так эта женщина так расчувствовалась, что сорвала стоп-кран прямо напротив моего дома. Уж не знаю, что ей за это было от разъяренного начальника поезда и милицейской бригады, сопровождавшей поезд, но для меня это тогда стало лучшим свидетельством самоотверженной зрительской любви.[b]– А вы не боялись разочаровать ваших поклонниц, сыграв злобного вертухая Шевчука в сериале «Московская сага»?[/b]– Нет. Роль эта небольшая, но мне очень дорога своим осмыслением греха и очищения души. Хотя в начале мой герой – отъявленный негодяй, приспособленец, жрет досыта и пьет допьяна, когда другие голодают и воюют на фронте, измывается в лагере над осужденной женой генерала Градова, но в финале оказывается не таким уж безнадежно пропащим человеком. Его душа еще не погибла, он тоже страдает и есть надежда на прощение.Кстати, лагерные сцены мы снимали в подмосковном Нахабине. В одной воинской части были специально выстроено несколько бараков, забор с колючей проволокой и вышками. Зима выдалась лютой с пургой и вьюгами. Мы жутко мерзли на съемках. Но зато потом пожинали плоды своего труда – у сериала был большой зрительский успех.[b]– Как президент фестиваля визуальных искусств в «Орленке», вы замечаете, что отношение государства к детскому кино и телевидению меняется?[/b]– В «большом» кинематографе ситуация улучшилась. Кино как индустрия развивается естественным путем, приносит доходы. Что касается массового искусства для детей, то я не замечаю коренных изменений в лучшую сторону. Движение есть, но слабое.[b]– У вашего фестиваля есть своя сверхзадача?[/b]– Их несколько. Привлечь внимание к теме детства. У детей свои проблемы, с решением которых им нужно помочь: организовать интересный и содержательный досуг, чтобы они не у ходили в криминал, в наркотики и другой негатив. Здоровье молодых – это здоровье нации. Будущее нашей страны зависит от того, какими они вырастут. Вся «закваска», вся основа личности – характер, отношение к труду, к себе, к другим – все это закладывается в детстве. Задача фестиваля в том и состоит, чтобы сформировать у детей правильное отношение к искусству и культуре, поддержать в лучших начинаниях. А взрослых – повернуть лицом к детям.[b]– А ваш сын Иван стал своим в «Орленке»?[/b]– Он уже ходит во второй класс. В «Орленок» съездил только трижды, но уже ощутил грандиозность самого крупного в России детского центра. И «Орленок», в свою очередь, пригляделся к Ивану. Моему сыну там нравится. Он потом часто вспоминает, ждет, готовится и все спрашивает: «Когда будет «Орленок»?»[b]– В прошлом году вам присвоили народного артиста Чечни. Приятно было получить столь высокое звание?[/b]– Скорее – неожиданно. Звание – это некое отношение государства к артисту, подтверждение его заслуг перед Отечеством, зрителями, культурой. Я не думаю, что мои заслуги перед культурой Чеченской республики так велики, чтобы мне можно было давать это звание. Я вел конкурс «Краса Чечни». Несмотря на иронию ряда изданий, считаю, что это была важная акция, шаг навстречу общечеловеческим ценностям и свободе.Такого еще не было в истории Чечни. Ведь девушкам из других стран с мусульманскими традициями их религия не мешает становиться Мисс Азия или Мисс Мира. В самой Чечне были разные мнения. Слышал, что муфтий эту затею не очень одобрял. Но Рамазану Кадырову удалось всех убедить, что в конкурсе нет ничего пошлого, а наоборот – будет триумф здоровья, красоты, любви.И действительно, такой изысканности, чистоты, удивительно красивого зрелища я не встречал ни на одном конкурсе – а я их изъездил множество. Это было ближе к искусству, чем к шоу. Чеченские девушки ходили в национальных костюмах, читали стихи. Никаких купальников там, конечно, и в помине не было. Все корректно. Там показали себя замечательные красавицы. Зрительный зал на тысячу мест был заполнен под завязку.[b]– Вас взяли под особую охрану? Нельзя же допустить, чтобы бандиты украли Дмитрия Харатьяна…[/b]– Нас охраняли, конечно. Впереди ехала машина, а сзади – джип с автоматчиками. Так мы передвигались из Махачкалы в Грозный. Поездка получилась познавательной. Нас же тут пугают: в Чечне война, разруха, людей убивают. Наверное, это тоже есть, но для меня это земля, которая пытается вернуться к нормальной, мирной жизни. Народ больше не хочет воевать. Я ощущал себя посланником мира, в котором надо прощать и созидать, а не мстить и разрушать. Я занимался своим делом, актерским. Когда говорят пушки, то музы молчат, а может быть, и наоборот, когда музы говорят, то пушки молчат.Опять мы возвращаемся к значению культуры и искусства. Культурный обмен – это путь к взаимопониманию.[b]– Как думаете, много сейчас хороших актеров обойдено вниманием государства?[/b]– Немало. Получение званий – процесс долгий и муторный. Заявки подают организации, в которых ты состоишь в штате. Больше повезло театральным актерам, за них хлопочет театр. Поэтому в театре положение со званиями намного лучше, чем среди кинематографистов. Так, например, никаких званий нет у моего друга Саши Балуева. Согласитесь, это нонсенс.С другой стороны, вчитайтесь в списки народных артистов России, боюсь, вы мало кого из них знаете по фамилии или в лицо. Получается, что звание – это не подтверждение народной любви, а назначенная чиновниками форма поощрения. Оно не всегда соответствует действительной значимости артиста, его востребованности, таланту.В советские времена звания обеспечивали человека кое-какими материальными благами. А сейчас осталась разве что возможность быть похороненным на элитном Ваганьковском кладбище. Вот такой черный юмор.[b]– Мы еще увидим вас в фильмах Дружининой?[/b]– Я играю князя Ивана Долгорукого в сериале «Тайны дворцовых переворотов», который уже 10 лет снимает Светлана Сергеевна. В начале года выпустили очередной фильм, в котором моего героя… четвертуют.Работаю и на других проектах. Так, на Первом канале вышел 24серийный иронический детектив по книгам Дарьи Донцовой «Иван Подушкин – джентльмен частного сыска», где у меня главная роль. Дорога моему сердцу работа в драме украинского режиссера Оксаны Байрак «Аврора» о судьбе девочки-сироты из-под Припяти, получившей во время чернобыльской аварии огромную дозу радиации. Она попадает в Америку, где судьба ее сводит со знаменитым балетным танцовщиком, эмигрировавшим из Советского Союза. Оказывается, что девочка при всей своей обреченности душевно богаче здорового, но находящегося в творческом кризисе артиста.Она спасает его от духовной смерти, а он пытается спасти ей жизнь, оплачивая дорогостоящую операцию. Я как раз играю эту мировую балетную знаменитость.[b]– Роль писали с Александра Годунова?[/b]– Образ собирательный. Хотя у моего героя есть внешнее сходство с Годуновым: такие же светлые волосы до плеч. И даже есть своя Жаклин Биссет – правда, не киноактриса, а балерина. Как видно, аналогии с реальными людьми можно найти, но не прямые. И история у нас совершенно другая.