Независимость и решительность – эти качества при психологическом тестировании у рожденных в 91-м существенно выше, чем у взрослых 20–25 лет.Достижение жизненных целей они ставят на первое место. Их трудно переубедить и уговорить, пока сами не поймут, нужно ли это для реализации их интересов.Они умеют ориентироваться в ситуации, соотносить свое видение проблем с жизненными обстоятельствами, мнением значимых для них людей. Но принимают только ту информацию, которая совпадает с их жизненным опытом. То есть, если что в голову втемяшилось, не переубедишь.Это не только юношеский максимализм, это аура независимости, которая витала в воздухе в год их рождения – 1991-й.[b]Двоих позволить невозможно[/b]С какими стрессами зачинали и вынашивали этих детей! Вспоминаю перевернутые жаждущими отравиться курильщиками пустые табачные киоски. Голые полки магазинов... В одном витрину издевательски оформили налитыми водой пакетами с изображением серпа и молота. Фантастические слухи. В детективе тех лет недавние землетрясения связывали с исчезновением из продажи стиральных порошков. Якобы растворы детергентов закачивали в скважины, потом устраивали взрыв, и литосферные плиты соскальзывали по намыленному. И ведь верили.Все-таки смелыми были люди, отважившиеся рожать в 1991-м. Или безалаберными? Факт тот, что верили не только чернушным слухам. Обсуждали программы кабинетных экономистов, которые не за пятьсот дней, так за два года поднимут страну на ноги и всем обеспечат исполнение давней мечты советского человека: “жигули”, джинсы и дубленку. Понятия об идеальной семье не расходились с намерениями: считали, что детей должно быть двое, и столько же собирались рожать.Уже будущий 1992-й – год “либерализации цен” (умели формулировать!) – заставит большинство семейных пар отвечать по-другому: хотели бы двоих, но больше одного ребенка позволить себе не можем… 1991-й – последний год, когда в России родилось больше людей, чем умерло. И все же их сегодня немного – выпускников 1991 года рождения. Коренные москвичи сильно разбавлены подростками из нынешнего зарубежья, в основном армянами и азербайджанцами. У тех своя история и свои социально-демографические факторы.[b]Выступал не по делу[/b]Их начали баловать еще до рождения. Когда дефицитны элементарные продукты, молоко и яйца, понятно, что лучшие кусочки – кормящей маме. А средний возраст мамы – двадцать шесть, она жила в лучшие годы советской власти, а о тяжелых временах только слышала от бабушки. Впереди у нее – спрятанный за обесцененностью диплом вуза, растерянный нищий муж – офицер или инженер-оборонщик, клетчатая сумка челночницы или место ночного продавца в коммерческом киоске. И, конечно, ребенок на руках. Ребенок, на которого порой не хватает денег и всегда не хватает времени, и которого как раз по этой причине неистово балуют при малейшей возможности.В итоге что выросло, то выросло. Спросите у педагогов: сегодня самые проблемные в любом учебном заведении, от обычных школ до гимназий – это 10–11-й классы.Учатся неважно, ведут себя из рук вон плохо. У инспекторов по делам несовершеннолетних тоже можно спросить. Если в предыдущих поколениях дети достаточно явно разделялись на “домашних” и “дворовых”, то нынешние “домашние” подростки как с цепи сорвались. Девочка из хорошей семьи идет по рукам. Мальчик-хорошист, ориентированный на поступление в вуз, имеет приводы за распитие спиртных напитков и антиобщественное поведение. Двое одиннадцатиклассников залетели на разбирательство в комиссии по делам несовершеннолетних – опять антиобщественное поведение: издевались над подростком восьмиклассником. Говорят: мы просто по шее ему наложили. А за что? За то, что не такой, как они, и “выступал не по делу”.[b]Джентльмен районного масштаба[/b]Антон рассекает под окнами училок на дорогом байке, любит проехаться назло охраннику по школьному двору. Чтобы осознавали дистанцию: в школе он, конечно, простой ученик, но по жизни – наследник солидного отцовского бизнеса. Родители понимают, что мотоцикл – это опасно. Но чем вещь серьезнее и дороже, тем парень больше ее ценит, тем лучше отнесется к бизнесу. Отцу деньги непросто даются, и если покупает, значит, доверяет.Наверное, единственный в районе, а то и в Москве, Антон оставлен на осеннюю переэкзаменовку по… военной подготовке. Это за то, что во время школьных военных сборов сбежал по дороге в музей воинов-интернационалистов. Скучно ему стало.Другое дело – собраться со своими в кафе на пятом этаже торгового центра. Цель, как у всякой тусовки: на людей посмотреть, себя показать. Как сын богатого человека, Антон не кичится и не унижает бедных – он их просто не видит.Окружает себя ребятами, которые поддержат его выдумки или что-то могут по жизни. На день рождения гулял с приятелями по школе: взял ящик “Ред булла”, угостил товарищей. Пустые банки демонстративно выставили на канализационной трубе под потолком мальчикового туалета – красиво и знай наших. Взрослые туда не доберутся: мелких на верхние планки кабинок подсаживали, чтобы рядок ровненько выложить.Мать отправляет Антона в ежегодные поездки по Европе со школьной тургруппой. Там он ведет себя джентльменом, хотя в Италии щегольнул перед девчонками местным сувениром – трусами с фотоизображением некоей детали микеланджеловского Давида.Столько в нем намешано – учителя то восхищаются, то зубами скрежещут.[b]Хочу быть прокурором[/b]По утрам, особенно зимой, когда на улице темно и мерзко, у ворот школы автомобильный парад: родители подвозят своих отпрысков.Дети не меряются, у кого машина дороже: это игры отцов. Чей телефон круче, выясняют в пятом-шестом классах. У старшеклассников ценности повыше. Как во всяком поколении, есть самая лучшая девочка, Ульяна, чистая, умная и прекрасная, которой все мечтали подарить “на последний звонок” цветы. Стесняясь, подсылают к ней малявок с телефоном, чтобы щелкнул. Фотографиями дорожат как реликвиями.А женихи из них малозавидные.Созревающие семиклассницы чаще западают на энергичных и шумных мальчиков из восьмых и девятых.Поколение независимых любит устанавливать свои порядки. Если быть, так сразу прокурором. Или управлять недвижимостью. Любят боевики, но, по результатам опросов, никто не выбрал профессию военного.Великую Отечественную войну знают хуже, чем Отечественную 1812 года. То и другое для них далекая история, но 1812 год больше похож на сказку: короли и графы, красные мундиры, сабли – романтика… Впрочем, ребята из лингвистической гимназии с удовольствием собирают реликвии Второй мировой для Музея боевой славы.Устраивают раскопки. Может, и не трепетно относятся, но профессионально, как истинные коллекционеры. По количеству заклепок различают внешне одинаковые каски начального и позднего периода войны.На единый государственный экзамен эти копатели приходили в пиджаках – по требованию учителей, – но в военных “берцах” и камуфляжных штанах.[b]Кстати, о ЕГЭ[/b]Организаторов предупредили: обращайте внимание на пацанов с патлами и децловскими дредами – в них могут быть спрятаны радиопередатчики, на которые сообщник будет посылать правильные ответы. Но до шпионской техники дело не дошло, и вообще писали ЕГЭ без фанатизма.Те немногие, кто идет на медаль или нуждается в пятерке, сидели до последнего часа.Копатели посидели на математике и русском приличествующие протоколу полтора часа и сдали, что смогли, на трояк – им больше не надо.Многим ЕГЭ с его жестким регламентом показался невыносимо скучным. Развлекались как могли. Один вставил обязательную на ЕГЭ черную гелевую ручку в проколотое ухо вместо пирсы – как антенну. Рвался войти в школу еще до начала протокольного времени. Ясное дело, прикалывался.На этих детей пали все реформы и эксперименты в образовании с первого по последний класс. И ЕГЭ, и замена трех лет в начальной школе на четыре, и сокращение программы по литературе, и невнятные, если не сказать ублюдочные учебники по истории. Где уж им экзамены уважать, когда предмет в билете может быть завтра изменен или вовсе отменен… Вспоминаю свои выпускные экзамены: вся школа пропахла валерьянкой, так мы трепетали.Впрочем, мы уже ископаемые. Наши дети, которые на 5–10 лет старше нынешних выпускников, тоже сдавали если не трепеща, то без шуточек. Другое поколение… А на “последнем звонке” нынешние семнадцатилетние прощались с юностью, как и мы, со слезами: осознали, что это навсегда.Они возмутительно самостоятельны и при том сентиментальны.[b]Либо депутат, либо бармен[/b]По опросам, мальчики считают наиболее престижной работу депутата и государственного чиновника, сразу вслед за ними идет бармен.В реальной жизни сразу в депутаты, конечно, не целят. Поступать в вуз собираются “по компьютерам”, причем никто не формулирует: программист, инженер-системщик, веб-дизайнер. “По компьютерам” – и все, а продавать, делать или, может, играть – нет разницы.Если с компьютерами не выгорит, согласны на автослесаря или повара. На автослесаря в технический колледж, бывшее ПТУ, конкурс в нашем районе нынче семь человек на место. Поварами, барменами мечтают стать многие мальчики. Эти профессии слывут денежными, да и как знать, может, мама во время беременности недокармливала и утешала, гладя округлый животик: ничего деточка, наступит время – наешься.Кирилл поступил в кулинарный техникум, недоучившись в одиннадцатом классе. Во время выпускных экзаменов у бывших одноклассников приходил к ним солидным, со своими деньгами (подрабатывает в баре). Расшатывал их установки на учебу в вузе, чуть ли не насильно проталкиваемые родителями. Многие одноклассники ушли из школ в техникумы и колледжи еще после девятого.Наконец, вариант, который многим выпускникам представляется самым простым: “В платный по бизнесу на юриста или экономиста какого-нибудь”.Конечно, это детское суждение, и жаль, когда его разделяют родители. “Какие-нибудь” юристы и экономисты не нужны никому. В бизнес, где эти профессии высоко оплачиваются, берут людей с опытом работы в госструктурах. А кто возьмет, скажем, в прокуратуру или в милицию юриста с дипломом частного вуза без военной кафедры? Серьезные родители начали готовить детей в вузы уже с восьмого класса.Максим будет поступать на факультет фундаментальной медицины – у него репетиторы из МГУ и первого меда; после девятого родители забрали сына в экстернат. Кстати, в этом поколении много экстернов: заставить их систематически учиться трудно, этим детям легче подготовить и сдать весь школьный курс по одному предмету, потом по другому. Часто ребята, слывшие записными троечниками, сдают экзамены неожиданно хорошо.А вообще в общеобразовательной массе москвичей, отделенной от гимназий и лицеев, удручающе мало выпускников, всерьез сориентированных на вуз. То есть многие осознают, что учиться надо бы. А учатся немногие, и в основном это приезжие из Подмосковья или из других городов России и Украины.[b]Для миллионера попки маловато[/b]Только единицы девчонок идут за своими мальчиками в технические вузы. У половины мечта – управлять государством, ни больше ни меньше. Желают поступить на специальности “госуправление”, “муниципальное управление” – вполне серьезные профессиональные планы. Жизненная установка – быть самостоятельной, ни от кого не зависеть. Подцепить в ночном клубе миллионера мечтают провинциалки. Москвичек близость Рублевки научила тому, что высокая грудь и крепкая попка – быстро проходящие достоинства. Надо стать личностью. Тогда можно и о миллионере подумать.Вторая по популярности девчачья мечта – о гостиничном и туристическом бизнесе. Выглядит привлекательно, а в действительности это самые конкурентные и криминализированные сферы. В девяностые годы каждая уважающая себя преступная группа считала необходимым открыть турагентство или поставить “крышу” над уже существующим. Это же загранпаспорта и возможность быстро получить визу… Ну а то, что гостиниц не бывает без проституток, а проституток без “котов”, знают все.Словом, в этой сфере хорошо работать, когда папа вор в законе.А своей дочери я бы и под горячую руку не пожелала.[b]P.S.[/b] Мальчишки – часто Максимы, девочки – Анастасии, Юлии или, патриотично, Ульяны. Кто православные – с крестами, но не минула мода на клетчатые платки, воспринимаемые взрослыми как “шахидки”, а детьми называемые “арафатки”. По году рождения – Змеи.Проползут, ужалят или обовьются вокруг кого следует. Трудное раннее детство они не запомнили, зато родители не забудут, как тяжело они достались.За первые массовые компьютеры они садились охотнее, чем за пианино. Поэтому воспринимают компьютер как часть себя, а не как профессию, что хотелось бы родителям. Они независимы и инфантильны. Или независимо-инфантильны, как их ровесница – новая Россия, вместе с которой им еще расти.[i][b]Кстати[/i]1991 ГОД В ЗЕРКАЛЕ СТАТИСТИКИ[/b]- В России родились 1 794 626 детей. Вновь к этой цифре страна приблизится только в 2007 году (1 602 387 детей).- Абортов (в стенах только государственных медицинских учреждений) было сделано 3 500 000.- В Москве средний возраст начала половой жизни у девушек-подростков составлял 16,5 года.[b]БЛИЦ[i]Кем я хочу быть[/i]ГАЛЯ, 12.01.1991[/b]– Я буду самостоятельной, хочу иметь свой бизнес – ресторанный или гостиничный. Никогда не стану ни моделью, ни стриптизершей какой-нибудь. Мне нравится дизайн, я лучше свой дом украшу или офис.[b]ЮЛЯ, 06.08.1991[/b]– Хочу работать в мэрии или в министерстве по социальным вопросам. Поступать надо в Университет управления, но там дорого очень, родители не заплатят. Тогда на специальность “менеджмент”.[b]ОЛЯ, 20.08.1991[/b]– Просто художественный дизайн мало кому нужен, в высокий дизайн не пробьешься. Надо на компьютерный дизайн выходить.Придется, как родители советуют, поступать на компьютерные технологии.[b]МАКСИМ, 03.09.1991[/b]– Я всегда музыкантом хотел быть, но надо было хорошо учиться в музыкальной школе, чтобы в музучилище попасть.[b]НАСТЯ, 01.09.1991[/b]– Ни за что не хочу быть учителем! Хотя своим учителям теперь, как из школы уходим, я страшно благодарна и буду по ним скучать.Лучше всего быть учителем иностранного языка, но это не для меня – язык я запустила, надо было на курсах заниматься. Теперь я пойду на программирование в институт, где мой друг учится.[b]АНДРЕЙ, 14.05.1991[/b]– Конечно, Институт культуры для меня останется пока мечтой на будущее. Родители советуют на компьютеры в авиационный.