Чем жестче начало, тем ближе конец

[i]«К машине!» – скомандовал комендант Кремля Мальков и, когда женщина в черном повернулась, выстрелил ей в затылок. Убийство, совершенное без суда по личному указанию Якова Свердлова, навсегда лишило следственной перспективы дело о покушении на Ленина и обозначило курс новой власти: от попыток установить законность – к произволу.[/i][b]Мы ответим войною[/b]На экзекуцию вышел поглазеть живший в Кремле Демьян Бедный. Поняв, что пролетарский поэт не собирается уходить, Мальков без стеснения подключил его к процессу. Облив труп женщины бензином, сожгли его в железной бочке, останки прикопали в Александровском саду.Ночь перед смертью Каплан провела на Лубянке, не зная, что еще жива лишь благодаря упрямству заместителя председателя ВЧК Яна Петерса. (Дзержинский оставил его «на хозяйстве», срочно выехав в Петроград расследовать гибель Урицкого – председателя ПетроЧК, убитого террористом-одиночкой за полсуток до покушения на Ленина). Накануне, днем 2 сентября, Свердлов вызвал Петерса на срочно собранный президиум ВЦИК. Сохранился куцый протокол из двух реплик.[b]СВЕРДЛОВ[/b]: В деле есть ее признание? Есть. Товарищи, вношу предложение – гражданку Каплан за совершенное ею преступление сегодня расстрелять.[b]ПЕТЕРС[/b]: Признание не может служить доказательством вины.По воспоминаниям участников событий, на протест Петерса против расстрела главной подозреваемой Свердлов ответил, что дело политическое, и руководствоваться надо политической целесообразностью. «Нам объявили войну, мы ответим войною. И чем жестче и однозначнее будет ее начало, тем ближе станет конец».Красный террор, между тем, разворачивался своим чередом. В Петрограде настреляли 500 человек «за Урицкого». О судьбе же Каплан не сообщали до 27 октября! Что же это за «жесткое и однозначное начало войны», о котором враги узнали с опозданием почти на месяц? Зачем было так торопливо и мерзко убивать, жечь тело (у Кремлевской стены!)? И ведь Свердлов принимал решение не в минутном порыве, мстя за раны Ильича. С момента покушения прошло три дня, было очевидно, что Ленин выживет.Петерс видел в деле Каплан «шанс раз и навсегда отказаться от подмены закона какой бы то ни было целесообразностью» и очень серьезно сопротивлялся волюнтаризму Свердлова. «У меня была минута, когда я до смешного не знал, что мне делать, – признавался он позже, – самому застрелить эту женщину, которую я ненавидел не меньше, чем мои товарищи, или отстреливаться от моих товарищей, если они станутзабирать ее силой, или... застрелиться самому». Свердлов подослал интеллигентного Луначарского, тот уговорил, уломал… И Петерс выдал подследственную на убой.[b]Единственный подложил ей браунинг[/b]Энглизированное написание «Фанни» возникло, вероятнее всего, из-за Петерса, который владел английским лучше, чем русским. «По-еврейски мое имя Фейга, – писала Каплан. – Всегда звалась Фаня Ефимовна». Дочь учителя из Волынской губернии. Кроме нее, в семье четыре брата и три сестры.Очевидно, чистенькая бедность, ежовые рукавицы традиций до крови впиваются в бока… И – простите, мама, простите, папа: она уже в Киеве под чужой фамилией Каплан вместо родительской Ройдман. В гостиничном номере снаряжает бомбу на губернатора. Рядом, понятно, Единственный, ибо что еще может заставить домашнюю девочку пуститься во все тяжкие? Какие там идеи анархизма в 16 лет! Бомба взорвалась. Единственный удрал, бросив ее, раненную и оглушенную. Еще, поганец, подложил ей в сумочку свой браунинг: его же могут схватить, обыскать, а милой уже все равно. Приговор – бессрочная каторга. Отбывала в Мальцевской тюрьме, затем в Акатуе «с Машей Спиридоновой».Боже мой, да кто, кроме нее, звал Машей эту матерую подпольщицу, занимавшую в эсеровской иерархии место, пожалуй, не ниже, чем тот же Свердлов у большевиков? Маша ходила за ней, ослепшей после ранения. Маша подарила шаль. «Коммунистка-анархистка» стала «социалисткой-революционеркой».Освободила каторжанок февральская революция. Летом 1917 в Харькове Фане сделали операцию, «почти полностью» вернув ей зрение. На улице она встретила Единственного: «Мику, Виктора. Мы с ним вместе в шестом году работали в одной группе, готовили взрыв». (Историки считают: вероятнее всего, это был Виктор Гарский, он же Шмидман, Тома, «Реалист» и т. д.).«Он остался анархистом, и я была ему не нужна... Даже опасна, – исповедовалась Фаня Петерсу. – Он сказал, что побаивается меня, моей истеричности и прошлого. А я тогда ничего этого не понимала. Как мне объяснить? Все опять было в красках, все возвращалось – зрение, жизнь... Я решила пойти к нему, чтоб объясниться. И перед этим пошла на базар, чтобы купить мыла. Хорошего. Просили очень дорого, и я продалашаль. Я купила это мыло. Потом... утром... он сказал, что не любит меня и никогда не любил, а произошло все сегодня оттого, что от меня пахнет духами Ванды. Я вернулась в больницу, села в кресло и хотела закутаться в свою шаль, потому что я всегда в ней пряталась от холодной тоски… Но шали у меня больше не было, а было это мыло... и я не могу простить себя... не прощаю...» Отметим вот что. Видавший виды бомбист Гарский побаивался ее истеричности. Секретарь ВЦИК Аванесов, зашедший со Свердловым посмотреть на террористку, заключил: «На вид сумасшедшая какая-то. Или экзальтированная».А недолго сидевший с Каплан в одной камере английский посол Локкарт запомнил ее «неестественное спокойствие». «Понятно, отчего Каплан такая – сначала полная слепота, потом – несчастная любовь...», – заметил Петерс в беседе с Луначарским, не расшифровывая, какая «такая» – очевидно, это бросалось в глаза. Да и может ли выглядеть обыкновенно женщина, в свои 28 лет обладающая жизненным багажом 16-летней девочки? Каторжный опыт не в счет, он слишком специфичен и однообразен, на свободе только мешает. Полтора года после каторги потрачены на лечение и переезды. Адаптироваться к свободе Фаня так и не смогла. Ее сгорбленная фигура буквально вопила о настоящих и мнимых винах каторжанки. Дальше мы увидим, что ее и задержали только потому, что вела себя не как все.[b]Заговор по Свердлову[/b]Петерс «быстро понял, что вместо какой-то связи со Спиридоновой будет фигурировать одна ее шаль», но показания выслушал и записал, налаживая контакт с подследственной. Между тем Свердлову все по той же «политической целесообразности» нужна была именно связь со Спиридоновой, возглавившей мятеж в Самаре. Тогда недавние союзники эсеры, которых большевики гнали из властных структур, выглядели бы не преданными друзьями, а врагами, поднявшими руку на вождя мирового пролетариата. Вечером 31 августа Свердлов сказал Петерсу, что нужно дать официальное сообщение в «Известия ВЦИК» и изложил свои требования: «Напиши коротко: стрелявшая – правая эсерка… установлена ее связь с самарской организацией, готовившей покушение, принадлежит к группе заговорщиков». – «Никакими связями ни с какой организацией от этой дамы пока не пахнет, а то, что она правая эсерка, сказал я», – возразил Петерс. Он еще пытался действовать по закону, а не по «политической целесообразности».Про шаль Спиридоновой и подлеца Мику Фаня рассказала в ночь на 1 сентября. Утром Петерс показал записи Луначарскому, а на следующий день Свердлов внес свое предложение – сегодня же расстрелять гражданку Каплан.Ясно, что гражданка Каплан размякла и на следующем допросе могла ляпнуть в духе Шарлотты Корде, мол, стреляла в Ленина, чтобы изменщик Мика понял, какое сердце он отверг! Если бы такие показания записал законник Петерс, их было бы не вырубить топором. А Свердлову требовался эсеровский заговор, а не террорист-одиночка. Вот он и поторопился расстрелять Фаню.Можно возразить: раз были эсеровские мятежи, то почему не быть эсеровскому покушению на Ленина? А я и не утверждал, что его не могло быть. Расстрел главной обвиняемой все перевел в область предположений. У следствия не осталось ничего, кроме предельно краткого и формального признания Каплан. Ни свидетелей, видевших ее хотя бы поблизости от Ленина. Ни ее отпечатков на оружии. Ни косвенных улик. Косвенные как раз в ее пользу, но об этом дальше.Итак, могла Каплан быть террористкой-одиночкой? Не исключено. И плохое зрение не помешало бы, потому что стрелять пришлось с двух шагов, а результаты не впечатляют: только одно ранение, в спину, могло стать опасным для Ленина. Дальше видно, как гуляла неверная рука: вторая пуля прошла под мышкой, не задев тела, третья попала в руку, а четвертая угодила в случившуюся рядом кастеляншу Попову (хотя есть версия, что ее подстрелил ленинский шофер Гиль, в неразберихе приняв за террористку).Могло быть так, что Каплан собиралась убить Ленина, ходила на митинги, но кто-то ее опередил? Тоже могло. Ведь стрелявшей (стрелявшего?) никто не видел, а экзальтированная Фаня – из тех, кто способен взять на себя чужое преступление, которое сочтут подвигом.Могла Фаня быть участницей заговора? Могла – имела связи среди эсеров. Другое дело, какую роль она играла. Возможно, была одной из десятков наблюдателей, которых рассылали по митингам, чтобы выяснить, кто из большевистских лидеров будет выступать.А вот версия «Каплан – главная исполнительница», которая стала официальной, как раз самая невероятная. Свердлова очень обрадовал бы такой вариант: и заговор налицо, и виновная в руках. Только Яков Михайлович не надеялся на подобную удачу, раз вместо того, чтобы разматывать нити заговора на допросах, предпочел убить и обвинить безмолвную покойницу. Потому что знал эсеров как очень серьезных боевиков, имевших на счету сотни удачных покушений еще до революции, когда им противостояла не полулюбительская ЧК 1918 года, а жандармерия. С какой стати такие профессионалы доверили бы исполнение теракта болезной Фане?[b]Зачем вы стреляли в Ленина?[/b]Напоследок перл: показания помощника военного комиссара 5-й Московской пехотной дивизии С. Батулина, задержавшего Каплан: «Человека, стрелявшего в тов. Ленина, я не видел. Я не растерялся и закричал: «Держите убийцу тов. Ленина!» И с этими криками выбежал на Серпуховку, по которой одиночным порядком и группами бежали в различном направлении перепуганные выстрелами и общей сумятицей люди.... Позади себя, около дерева, я увидел с портфелем и зонтиком в руках женщину, которая своим странным видом остановила мое внимание. Она имела вид человека, спасающегося от преследования, запуганного и затравленного.Я спросил эту женщину, зачем она сюда попала. На эти слова она ответила: «А зачем вам это нужно?» Тогда я, обыскав ее карманы и взяв ее портфель и зонтик, предложил ей пойти за мной. В дороге ее спросил, чуя в ней лицо, покушавшееся на тов. Ленина: «Зачем вы стреляли в тов. Ленина?», на это она ответила: «А зачем вам это нужно знать?», что меня окончательно убедило в покушении этой женщины на тов. Ленина»… Я обещал косвенные улики в защиту Каплан. Извольте.[i]1[/i]. При обыске оказалось, что у нее вылез гвоздь в ботинке. Она ходила, набив туда бумаги. Маловероятно, чтобы прихрамывающая каторжанка выбежала с завода, не отстав от военного или даже раньше него.[i]2[/i]. Оружие покушения – «Браунинг» 1910 года – не имел внешнего курка и для первого выстрела взводился двумя руками. В которых у Фани были портфель и зонтик.[i]3[/i]. На допросе она заявила: «Кто мне дал револьвер, не скажу». А «Браунинг» – пистолет, а не револьвер. Впрочем, револьверы тогда были более привычны, а люди менее образованы, и револьвер с пистолетом путали многие.[i]4[/i]. Нигде не отмечено наличие оружейного масла на вещах Каплан и следов пороха, неизбежно остающихся на руках стрелявшего (в современной криминалистике это устанавливается парафиновой пробой, а в те годы просто обнюхивали руки).[i]5[/i]. Трудно применить к неадекватной Фане нормальную житейскую логику. Тем не менее, предположение Батулина, что она «спасалась от преследования» под деревом – просто абсурд. Скорее она отошла в сторону, чтобы не стоптала толпа – реакция человека, который не чувствует за собой вины. А настоящий террорист постарался бы скорее покинуть место преступления.[b]ИЗ СТАТЕЙНОГО СПИСКА № 132, СОСТАВЛЕННОГО В КИЕВСКОЙ ГУБЕРНСКОЙ ТЮРЕМНОЙ ИНСПЕКЦИИ 30 ИЮЛЯ 1907 ГОДАИмя, отчество, фамилия или прозвище и к какой категории ссыльных относится?[/b]– Фейга Хаимовна Каплан. Каторжная.[b]Куда назначается для отбытия наказания?[/b]– Согласно отношению Главного Тюремного Управления от 19 июня 1907 г., за № 19641, назначена в ведение Военного Губернатора Забайкальской области для помещения в одной из тюрем Нерчинской каторги.[b]Следует ли в оковах или без оков?[/b]– В ручных и ножных кандалах.[b]Может ли следовать пешком?[/b]– Может.[b]Требует ли особо бдительного надзора и по каким основаниям?[/b]– Склонна к побегу.[b]Состав семейства ссыльного[/b]. – Девица.[b]Рост[/b]. – 2 аршина 3 1/2 вершка.[b]Глаза[/b]. – Продолговатые, с опущенными вниз углами, карие.[b]Цвет и вид кожи[/b]. – Бледный.[b]Волосы головы[/b]. – Темно-русые.[b]Особые приметы[/b]. – Над правой бровью продольный рубец сант. 2 1/2 длины.[b]Возраст[/b]. – По внешнему виду 20 лет.[b]Племя[/b]. – Еврейка.[b]Из какого звания происходит?[/b]– По заявлению Фейги Каплан, она происходит из мещан Речицкого еврейского общества, что по проверке, однако, не подтвердилось.[b]Какое знает мастерство?[/b]– Белошвейка.[b]Природный язык[/b]. – Еврейский.[b]Говорит ли по-русски?[/b]– Говорит.[b]Каким судом осуждена?[/b]– Военно-полевым судом от войск Киевского гарнизона.[b]К какому наказанию приговорена?[/b]– К бессрочной каторге.[b]Когда приговор обращен к исполнению?[/b]– 8 января 1907 года.