Борьба за вымирание

[i]Еще недавно о матерях-одиночках говорили много и жалостливо. Сейчас о них почти не вспоминают: все заслонил собой финансовый кризис, в котором каждый озабочен собственным выживанием. Тем не менее женщин, воспитывающих детей в одиночку, не стало меньше, а жизнь их не переменилась к лучшему. Только в нашем городе на учете Муниципального управления социальной защиты состоят 83 695 одиноких матерей.И это только те, кто обращался за пособиями.В последнее время сотрудники социальной службы отмечают тревожную тенденцию — одиночки «помолодели»: в этом году за пособиями на ребенка к ним приходили тринадцатилетние матери.При нынешней дорогой жизни сумма пособия на одного ребенка в России (живого, заметьте, человека) составляет 140 % от минимальной оплаты труда, на сегодняшний день это 116 рублей 89 копеек в месяц. В Москве городские власти доплачивают еще 100 рублей, 50 из них только до трех лет.Одинокие мамы не имеют никаких льгот, кроме 50 % оплаты за детский сад.[/i][b]История про то, как живется на 216 рублей 89 копеек в месяц [/b]Только один раз в месяц Лена выходила на улицу без коляски. Маленький Антон оставался под присмотром подруги, а Лена шла получать пособие и сразу же покупала продукты.Чтобы выгадать несколько рублей, чаще всего она отправлялась на оптовый рынок. И однажды прямо между контейнеров со снедью рухнула в голодный обморок. Пришла в сознание от того, что ее больно хлопали по щекам. Ни сумки с гречкой и макаронами, ни кошелька с жалкими остатками денег не было и в помине. «Господи, зачем ты не дал мне тогда умереть?» — подумала Лена и снова потеряла сознание, представив голодные глазенки Антошки.А все начиналось так хорошо, что подруги обзавидовались: были любимый муж, собственная квартирка, ждали ребенка. Девочка прожила два часа. Вместо нее, такой желанной, третьим с ними поселилось горе. Но ненадолго, вскоре Лена осталась с горем вдвоем: муж умер от лейкемии через три месяца. Кроме мыслей о том, как поскорее соединиться ТАМ с дочкой и мужем, в голове у Лены не было ничего. И она придумала: отправилась на море учиться подводному плаванию. Внимательно выслушала инструктаж, нырнула и сняла маску.Ее вытащил инструктор. А потом по-своему ее обогрел и приголубил. Этого человека Лена больше никогда не видела, но его сын родился через положенные девять месяцев. Она не могла сделать аборт, потому что врачи предупредили: «Детей у вас больше не будет».Началась другая жизнь — жизнь матери-одиночки. На пособие в 200 рублей, под неодобрительными взглядами соседей. Лена научилась тратить деньги так, чтобы хватало Антону на питание. Сама ела от случая к случаю. Помочь было некому, разве что бабуля присылала с оказией овощи из деревни. Подруги приносили поношенные вещи своих сестер и братьев, бутерброды, а вместо игрушек дарили Антошке баночки и пакетики с детским питанием. К восьми месяцам здоровый и ухоженный мальчонка уже ползал и требовательно голосил: «Ам-ам!». Пришло время вводить в рацион яйца, мясо… Лена стала работать: клеила рекламные объявления в своем квартале. Выходило 350 рублей в месяц....Медленно переставляя ноги, Лена шла со злополучного рынка домой пешком и думала, чем накормить сегодня ребенка и где раздобыть денег.Оставалось только просить работодателей выплатить аванс и закрепить за ней еще один квартал. «Что ж, будем гулять в два раза дольше, иначе помрем с голода...» Прокормить и вырастить ребенка, рассчитывая только на помощь государства, практически невозможно. К тому же общественное мнение по поводу матерей-одиночек стало жестче: «Нечего плодить нищету!». Судя по сумме пособий, так же считает государство. На Западе, куда привычно оглядываются власти, когда вводят очередной налог, система социальной защиты построена иначе. Например, во Франции отец и мать могут не работать, если воспитывают троих детей, поскольку размер пособия превышает среднемесячную зарплату обоих родителей. То же с одинокими матерями: в развитых странах среднемесячное пособие соизмеримо со средним заработком и уж тем более с прожиточным минимумом.У сегодняшнего времени есть еще одна примета — мизерные алименты.Моя знакомая добилась через суд признания отцом своего гражданского партнера и потребовала с него алименты. Этот весьма обеспеченный человек почти не возражал, и ей стали исправно приходить переводы на ничтожные суммы. Выяснилось, что официальная заработная плата «папаши» составляет 300 рублей, а все остальное, как принято нынче, он получает в конверте. Система «черной» зарплаты, которую используют большинство организаций в попытке уйти от налогов, лишает одинокую мать последней надежды на нормальное существование. Сосчитайте: упаковка молочной детской смеси, которой хватает максимум на неделю, в среднем стоит 30 рублей (для детей с аллергиями и кишечными расстройствами — все 80), бутылочка сока — от 5 рублей, пустышка — от 8 рублей, самая дешевая распашонка — 8 рублей, теплое одеяло — от 150 рублей.По самым скромным подсчетам на пропитание и одежду только малышу нужно в месяц не менее 400 рублей. А что же сама мама? [b]История про жизнь ради тебя, малыш [/b]Лариса была спокойной, уравновешенной, общительной. Подруг много, а вот ребята ее просто не замечали. Даже на выпускном никто не пригласил ее на танец. Лариса окончила техникум связи, устроилась на работу телефонисткой. И влюбилась. Он работал водителем, имел семью и не обращал на нее никакого внимания.Правда, примерным мужем никогда не был, истории о его похождениях были известны всему коллективу.Кто-то из коллег и рассказал местному Дон Жуану о страданиях молоденькой телефонистки. Это ночное дежурство Лариса будет помнить всегда. И жесткий стол, и жаркие поцелуи, и заверения в вечной любви.Когда живот стал заметен, любовник страшно перепугался. Ползал на коленях, умоляя, чтобы никому не говорила, что ребенок его. А потом уволился и исчез.У нее родился сын. Роды были трудными, малыш провел в реанимации почти месяц. Сначала Ларису пускали посмотреть на него, брали молоко. А потом у нее самой начались серьезные послеродовые осложнения и она месяц пролежала в больнице. Бабушку и дедушку к малышу не пускали. А потом не пустили и ее: «Вы бросили ребенка! Мы оформляем документы в Дом малютки». Целыми днями простаивала Лариса под окнами детской палаты, умоляла отдать ребенка. Одна из сестер, сжалившись, шепнула, что мальчика хотят усыновить. Лариса сунула ей в руки деньги, и та провела ее подвалами в отделение. Главврач страшно удивился ее появлению: «Вы одумались, заберете заявление об отказе?». Она не писала никаких заявлений. Теперь уже все больничное начальство умоляло ее никому ничего не рассказывать. Алешка наконец оказался дома.У него были бабушка и дедушка, любящие тетя и дядя. А у Ларисы от пережитого началась депрессия. Почти два года родные боялись даже за ее жизнь, но таблетки и благожелательная атмосфера в доме сделали свое дело — Лариса выздоровела. Только все чаще и чаще говорила сыну фразу: «Старайся для мамы, ведь и она только ради тебя живет».По наблюдениям психологов, у большинства одиноких матерей формируется именно такая жизненная установка — все ради ребенка. Неосознанно мамы формируют у детей серьезные комплексы: чувство вины и собственной неполноценности. Каждой из них приходится отвечать на вопрос, а где мой папа, который ребенок задает, как только начинает сопоставлять себя со сверстниками. И не каждая умеет мудро на него ответить.Замечено, что девушки, воспитанные в неполной семье, часто не способны строить отношения с мужчинами, браки их редко удачны. А мальчики, выросшие без участия отца, не умеют принимать самостоятельных решений. К тому же их личная жизнь проходит под строгим материнским контролем. Меня поразила история, рассказанная одной немолодой женщиной. Ей пришлось ждать свадьбы с любимым 25 лет, ровно столько его мама не отпускала сына от себя. «Я положила всю жизнь не для того, чтобы кто-то увел тебя!» — говорила она до самой смерти. И он слушался, чувствуя свою вину за ее страдания. Часто ни взрослый сын, ни мать не подозревают, что играют роли суррогатных супругов: вместе ведут хозяйство, вместе проводят досуг и т. п. И мать, как ревнивая жена, противится появлению другой женщины в жизни сына. Это и есть плата за ее материнский подвиг.В Америке для одиноких матерей есть государственные центры социальной реабилитации, где квалифицированные психологи помогают женщине справляться с подобного рода проблемами. Возвращают веру в себя, учат не вредить ребенку. У нас таких специализированных центров почти нет, а информацию о существующих раздобыть невозможно. Вот и проходит социальная реабилитация на кухне в жилетку подруге, которая найдет тысячу причин, чтобы оправдать материнский эгоизм. Кстати, современная жизнь подняла на новый уровень еще один вид эгоизма: [b]Родить для себя [/b]Наташе было за тридцать, когда к ним на фирму приехал из Парижа директор головного офиса. Бухгалтерский отчет был готов, и француз в очередной раз похвалил ее, но уже не по телефону, а за ужином в дорогом ресторане. Этот ресторанчик Наташа любила и часто приходила сюда после развода с мужем. Цены ее не интересовали: она прекрасно зарабатывала, имела хорошую квартиру и приличную машину, а на ее счет бывший супруг при расставании положил крупную сумму, считая, что этим покупает себе право уйти к другой.Наташа не была романтиком, все в своей жизни она просчитывала. Вероятность полюбить и выйти замуж казалась ей ничтожной, зато ничего, на ее взгляд, не мешало родить ребенка.Оставалось найти достойного и здорового мужчину, чтобы избежать дурной наследственности.Ужин при свечах продолжился у нее. Француз был нежным и страстным, что, впрочем, ее почти не волновало. В голове она вычисляла, какой нынче день цикла и есть ли возможность забеременеть.Дочка родилась в лучшем роддоме города, здоровая и красивая. Дома ее ждали роскошная детская комната, море игрушек и одежды. И еще няня из самого престижного агентства, потому что Наташа вышла на работу через месяц: из Парижа пришло распоряжение о назначении ее на более высокую должность. Дела захватили целиком: бесконечные переговоры, презентации, командировки. Где-то через год Наташа с удивлением заметила, что маленькая Настя боится мужчин, а ее воспринимает лишь как источник игрушек. К четырем годам Настенька превратилась в избалованного, нервного и неуправляемого тирана. «У нее все есть, но она даже в игрушки не играет. Капризничает без повода. Чего ей не хватает?» — вопрошала Наташа у дорогого детского психолога. «Любящих родителей и внимания», —ответил тот.Материнский инстинкт в природе — самый сильный, а предназначение женщины испокон веков — быть матерью. И никто не вправе запретить реализовать этот основной инстинкт, даже если не удалось создать семью.Сегодня все больше современных, самостоятельных и уверенных в себе женщин идут на этот шаг. Они отчетливо осознают, что берут на себя двойную ответственность, и, кстати, многие с ней справляются. Но еще никто не соизмерил, что для малыша вреднее: недоедать фруктов или недополучать любви.В одном из роддомов врачи и сестры были в шоке, когда женщина, родившая близняшек, отказалась от одного ребенка, мотивируя это тем, что вырастить двоих у нее не хватит средств, а на одного, для души, как раз хватит.На пресс-конференции, которая проходила в преддверии Дня защиты детей, приводились страшные цифры: сегодня сирот в нашей стране больше, чем в послевоенные годы.Женщины оставляют малышей в основном потому, что не имеют ни моральной, ни материальной возможности их воспитать. Тем более в одиночку. Государство же, тратя на содержание одного ребенка в сиротских учреждениях около тысячи долларов в месяц, одновременно проводит социальную политику, в результате которой расходы эти все растут, а число отказных детей увеличивается.Что это: парадокс или борьба за вымирание?