Красный петух в подмосковной усадьбе

[b]«Вечерка» уже писала о том, что в усадьбе Гребнево, памятнике федерального значения, расположенном в Щелковском районе Подмосковья, произошел крупный пожар. Мы решили съездить на место происшествия.[/b]…Дорога сделала поворот – и показалась красивая церковь. Рядом – машины, прихожане собираются на службу.– Это здесь ночью горело? – спрашиваем у пенсионеров.– В усадьбе. Но она немного дальше. До сих пор тушат!И правда: сразу за церковным железным забором – полузавалившаяся каменная ограда. Центральные ворота усадьбы, как и все другие ее строения, наводят ужас. Штукатурка обвалилась лет пятьдесят назад, крыша главного дома зияет дырами, стекол нет, кое-где даже вместе с рамами, входные двери забиты разными досками и фанерой, двор завален битым камнем, плитами, сухой бурьян стоит чуть ли не по пояс. Здесь хорошо снимать фильмы про войну: особенно удачными будут кадры «после бомбежки».Два часа дня. Четыре пожарных расчета продолжают заливать стены двухэтажного флигеля. Почти вся его крыша провалилась внутрь, обугленные останки чернеют сквозь проемы окон, как и рухнувшие перекрытия. В ста метрах – главный усадебный дом с колоннами и балконами по фасаду. Он выглядит еще страшнее несчастного флигеля. Сильный пожар этот некогда красивейший дом пережил шестнадцать лет назад (причем в 1991-м его только что отреставрировали) и до сих пор стоит абсолютно никому не нужный.– Долго вам еще тушить? – интересуемся у Виктора Терещенко, водителя пожарной машины, который суетится возле кранов и вентилей.– Это непредсказуемо, – отвечает он. – Если б современный дом горел, там все легко: выгорят только пол и потолок. А здесь все стены полыхали, они же дранкой под штукатуркой оббиты. Залить надо хорошо, чтоб огонь снова не вспыхнул.Но за судьбу флигеля, как оказалось, Виктор Иванович спокоен, мол, такой камень прочный, еще сто лет простоит.Так отчего загорелось-то? Глава сельского поселения Гребневское Иван Язвецкий заявил однозначно:– Это поджог. Пацаны по усадьбе постоянно бегают. А вчера как раз около пяти вечера тут их многие видели.– Человек пять их было, лет по тринадцать, с ранцами школьными на плечах, одна девчонка среди них, – рассказывает сторож исторического комплекса Надежда Воробьева.– Не местные, я наших гребневских всех знаю и родителям жалуюсь, когда тут кого замечу. А эти, наверное, из Фрязино. Только из одного дома выгоню, они в другой залезут. Полдня с ними билась. Траву сухую, что они подпалили, мы с мужем ногами затаптывали. Но вчера специально с трех сторон подожгли. Там же бумаг много было от кружков детских еще с советских времен.Вообще же ребятня здесь все время околачивается, говорят местные жители. Бывает, костры внутри жгут. Спальный район городка Фрязино всего в пятнадцати минутах ходьбы, местные живут через дорогу. А заброшенная усадьба так всех и притягивает.Вот из леса, что начинается сразу за крайним флигелем, спокойно выходят три школьницы.– А вы что тут делаете?– Пришли на труп в одеяле посмотреть, говорят, он в комнате, где пианино стоит. Ну, трупа, может, и нет, а вот привидения здесь точно водятся. Наши друзья их сами видели. И потом три дня боялись из дома своего выходить, – говорит восьмиклассница Оля Захарчук.Эта история, как и прошлогодний пожар в Муранове, красноречиво иллюстрирует общее положение дел с охраной памятников в нашей стране: мизерное бюджетное финансирование, несовершенство законодательства, отсутствие специальных государственных органов охраны...В отличие от Москвы где подобные органы действуют, и успешно. Дело сохранения памятников также тормозит сохраняющееся в обществе опасение перед возможной передачей в частные руки брошенных на произвол судьбы исторических зданий.Начальник Управления государственной охраны объектов культурного наследия Росохранкультуры Александр Работкевич рассказал, что сейчас в ведомстве определяется перечень мероприятий проверки случившегося, особенно в плане нарушения законодательства об охране культурного наследия, которые и стали причиной ЧП. Проверку проведет управление Федеральной службы по ЦФО. В ходе дальнейшей работы будет подготовлен весь комплекс документов для решения вопроса сохранения усадьбы.[b]СПРАВКА «ВМ»[/b][i]Село Гребнево известно с конца XVI века. В писцовых книгах 1584–1586 годов оно числилось за Богданом Яковлевичем Бельским, оружничим Ивана Грозного. С 1772 года оно принадлежало Анне Трубецкой, родственнице поэта Хераскова.Архитектурный ансамбль усадьбы, дошедший с некоторыми изменениями до нашего времени, был построен при генерале Гавриле Бибикове в конце ХVIII века. Он завел в своем имении театр и выписал туда из Франции знаменитого танцмейстера Иогеля (того самого, про которого Толстой писал в «Войне и мире»).В 1913-м усадьбу приобрел московский врач Федор Александрович Гриневский. В 1919-м усадьбу национализировали и устроили в ней санаторий им. Н. А. Семашко для туберкулезных больных.В 1960-м ее объявили историко-архитектурным памятником республиканского значения. Долгое время в ней был Щелковский техникум электровакуумных приборов, затем подсобное хозяйство НИИ «Платан». Усадьба несколько раз реставрировалась. В конце 1980-х – начале 1990-х годов в восточном флигеле усадьбы размещался историко-культурный центр. В 1991-м здесь уже был пожар.В селе два храма: в честь Гребневской иконы Божией Матери и во имя Св. Николая Чудотворца. В Гребневе служили: диакон Петр Соколов (погиб за веру). Его сын Владимир Соколов много лет был настоятелем московского храма Мучеников Адриана и Наталии. Священническую династию продолжили уже почившие епископ Новосибирский и Бердский Сергий и протоиерей Феодор Соколов, настоятель Преображенского храма в Тушине. Еще один сын отца Владимира – протоиерей Николай, в настоящее время настоятель храма Св. Николая в Толмачах, при Третьяковской галерее.[/i]