Шура: "Я был ужасным наркоманом и алкоголиком"

Шура – самый молодой участник популярного шоу «Ты – суперстар» телеканала НТВ и один из самых любимых зрителями. Все, кто до на начала конкурса считал его беззубым и безбашенным фриком, открыли Сашу Медведева в совершенно новом свете: трогательным, необыкновенно обаятельным молодым человеком и харизматичным артистом. Страничка Шуры на сайте программы одна из самых посещаемых. «Шура – ведь ты же тоже Медведев. Тебя тоже нужно выдвинуть в президенты. Шуру – в президенты!», «Саша, ты как шкатулка с секретами: каждый раз что-то новое, какая-то иная грань, иное сияние. Интересно, что припасено на самом донышке?», «Метаморфоза на глазах зрителя: Шура из мерзопакостного утенка превратился в прекраснейшего принца в золотом пиджаке», «Ты как большой трогательный ребенок. Тебя хочется прижать к груди, стиснуть изо всех сил, погладить», «Саша, забудь про колготки! Своим грандиозным талантом ты сможешь заработать куда больше!!!» Я стал настоящим мужиком – Саша – вы самый молодой участник шоу. Почему согласились состязаться с «суперстарами»? – Меня попросили об этом Вадим Такменев и Иосиф Пригожин, мои друзья. Мне стало интересно. Тем более здесь моя Азизочка. Все мои любимые артисты. Мы столько лет вместе на эстраде! Меня тоже, знаешь, давно не было. Но у меня была болезнь. Был страшный рак. Была химиотерапия. Пять лет восстановления. Сто сорок килограммов весу. Я приводил себя в чувство, в порядок, приходил в форму. И как-то немножко подотстал в шоу-бизнесе. Но я последние два года сидел на студии в Лондоне. Мы сделали новый альбом. Альбом будет продюсировать Иосиф Пригожин. Он умница у нас. Самый главный умница. У меня два человека любимых среди продюсеров: Игорь Крутой и Иосиф Пригожин. – Жюри вас явно любит. У вас все время высокие оценки. – У меня все любимые люди в жюри, родная моя! Кто посмеет открыть рот на бабушку российской эстрады? Но если откроют, значит, я действительно облажался. Здесь все очень справедливо. Здесь все умницы. Я всех очень люблю. – Иногда вы ворчите, материтесь в эфире, когда вам не нравятся партнеры или песня. – Я могу поспорить. Потому что если с кем-то петь дуэтом душа не лежит – я петь не могу. Я не робот, который поет из-под палки. Но вообще, по проекту отказываться нельзя. И я еще ни разу по-настоящему не противился. Мне вообще здесь все нравится. Здесь о нас очень хорошо заботятся. Даже кормят. На машинке привозят, отвозят. Водят к стилистам, гримерам. Ну, молодцы! – Совсем не приходится делать того, чего не хочется? – Приходится надевать то, что они говорят. А я сам по себе уже ушел от каблуков, от грима на лице. Все. Мне уже 32 года. Я стал, как говорится, настоящим мужиком. И мне надоели все эти варианты. Ну что за бред? Это если бы было мне лет 15... – А вот эти штанишки с люриксом, которые сейчас на вас? – А штанишки мне выдали здесь. Они, к счастью, спокойные по покрою. Просто чтобы не было как черные тряпки на ногах. У меня будут ножки немножко поблескивать. Но главное мое украшение на сцене – это мой голос. Алкашом себя не назову – Вас воспринимали на нашей попсцене как русского Бой Джорджа. – Ну, извините! Бой Джордж, он сейчас в такой жопе! А Шура, слава богу, не в жопе. Бой Джордж совсем снаркоманился. У меня тоже были наркотики в жизни. Я этого не скрываю. Я был ужасным наркоманом и алкоголиком. Пить я продолжаю до сих пор. Но не так, как раньше, конечно. Алкашом себя не назову. Нет уж, мой хороший. Я считаю, что голосовые данные у меня покруче, чем у Бой Джорджа. У него единственный ход вокальный – его писклявость. А у меня, извини меня, большой диапазон, мой хороший. У меня все хорошо. (На этих словах в комнату заходит член жюри – певица Слава.) Славочка! Наша девочка любимая! – кричит ей Саша. – Здравствуй, моя красавица! Умница моя! Вы знаете, в жюри сидят ведь почти дети. – И как вам нравится выступать перед «детским» жюри? – Деток я люблю! У меня же, помнишь?.. А, ну ты же была еще совсем маленькая… у меня были концерты в зале «Россия»: «Шура – детям». Игорь Крутой проводил. Это были два дня такого аншлага! Спекулянты сделали очень много поддельных билетов. И, представляешь, выхожу я в зал. А я тогда наркотики принимал, к сожалению. Правда, в те дни специально воздерживался. Выхожу и просто вхожу в транс от того, что в зале на каждую маму приходится по двадцать детей. Потому что из-за подделок у многих просто не было своего места. А я ничего понять не могу. Неужели у меня такой отходняк? Как такое может быть? Дети от годика, игрушки, цветы. Они все повскакивали, встречая меня. Визжат, свистят! Сейчас мы опять занимаемся детьми. Мы вновь вернулись к детским домам. Решили продолжить эту хорошую традицию, которую начали с Игорем Крутым. – В то время вы часто выступали под кайфом? – Нет, моя родная. Я тебе скажу такую вещь. Я под кайфом никогда на сцену не выходил. Кайф нужен был только для того, чтобы отойти от этой феерии. После концертов. А перед концертом никогда. Рюмочку водки, коньяк могу перед выходом и сейчас. Но наркотики – никогда. Бог знает это. – Тяжелые наркотики пробовали? – Нет, только кокаин. Хватало и этого. – Ваш круг общения поменялся в то время? – Половину посадили, чтобы они от меня отстали. Мама моя посадила. Моя вторая мама – Нонна Шатова. Дай Бог ей здоровья. Это хозяйка казино «Метелица». А сейчас все хорошо. Все так легко и свободно. В кругу друзей. Вот и все о маме – Все привыкли к вашему экстравагантному образу. А каким вы были в школе? – Такой же. В школу вообще не ходил. А если ходил, то нянчился с детьми. Вел культмассовый сектор. Стенгазеты рисовал на всех предметах. Нарисую стенгазету – получу по математике пятерку. По алгебре напишу стенгазету – пятерку по алгебре получаю. Я мог таким образом закончить школу с золотой медалью. Но остаться полным дураком. Слава богу, к каким-то наукам у меня была тяга. К русскому языку в основном и к иностранным языкам. – Хорошо языки знаете? – Нет. Но тяга была. Кстати, на моем новом альбоме есть песни на русском, на испанском, на английском. Я очень серьезно над этим работал. Добивался идеально чистого произношения. Со мной работало четыре педагога. Два из России, два из Лондона. Они от меня добивались такого произношения, чтобы и русские, изучающие английский в России, понимали бы тексты песен и англичане исконные. Это было так тяжело! Но, блин, так интересно! – Вы назвали вашей мамой Нонну Шатову. Вся страна переживала вашу встречу с вашей родной мамой. Но вы все-таки так и не захотели помириться. – Да, мы не общаемся. Бабушка у меня любимая была – умерла. Есть брат. С братом я общаюсь. С мамой нет. Потому что бабушка умерла, а мама не поспособствовала помощи ее здоровью. Вот и все о маме. – Вы жили с бабушкой? – С бабушкой. Бабушка для меня была все: отец, мать, бабки, тетки в одном лице. Она была гениальная. Ей хватало времени и на меня, и на брата, и на работу, и на все. Пусть земля ей будет нежнейшим пухом. Хотя она уже живет на небе. Батюшки в церкви мне рады – Вы человек общительный. Одиночество вам знакомо? – Слишком хорошо. Именно поэтому я такой общительный. Одиночество меня замучило. Я употреблял наркотик, который в «глючной» среде называется «наркотик одиночества». Я понял, что наркоман никому не нужен в этой жизни. Вокруг меня дилеры были только. Одни наркоманы. Делали вид, что они друзья. А сами лезли ко мне в карман. Я тогда зарабатывал бешеные деньги: в неделю по 200 тысяч долларов. При этом в холодильнике иной раз йогурта не находил. Не то что хлеба. – Вам не жалко теперь, что столько денег было пущено на ветер? Другие ваши коллеги, наверное, на книжку откладывали. – Нет, ничего не жалко. Это урок, моя хорошая. Ты сам дурак, что этого добился. Вообще ни о чем в жизни жалеть нельзя! Все это прошло, и что теперь жалеть-то? Жалеть надо людей несчастных, которые эти деньги украли. Насколько они тупы, что потянули к ним свои руки. Их нужно жалеть, а никак не ругать. Жалость – это самое страшное. – Сейчас вы обеспеченный человек? – Я сейчас обеспечен дружбой. Это гораздо большая ценность. – В Бога верите? – Да, я верю в Бога и в дружбу. – Ходите в церковь? – Всегда. Я хожу во все церкви. Если в городе две церкви, и в одной я был, во вторую тоже зайду. – У вас есть духовник? – У меня есть баба Валя Емельянова. Это Ванга-2. Она живет в Новосибирске. – Как вы нашли ее? – Она меня нашла. Мы же из одного города, из Новосибирска. Ей сон был от Господа, что надо его спасать. Это произошло как раз тогда, когда у меня было сильное привыкание и развился рак. Но я сам про рак тогда еще ничего не знал. Приехал к ней. Она лечит людей. Она целительница. Она вызывает святых. Они спускаются и ей помогают. Она включила во мне веру. И все получилось. Медицина здесь ни при чем. Спасибо, конечно, медикам. Дай Бог здоровья людям, которые сделали все-эти операции и химиотерапию. Но все таки пока башка твоя сама не поймет, что ей нужно выздороветь, вылечиться и быть с людьми, никакие врачи не помогут. Никакая болезнь, наркота не пройдет. Пока ты не поймешь, что ты нужен кому-то. Мы все живем ради кого-то. Мы не ради себя живем. – Как ваша вера согласуется с образом жизни в шоу-бизнесе? – Замечательно согласуется. Даже тогда во мне это уживалось: вот эти каблуки и чуть не рожки на голове уживались с верой. Я приходил в церковь, конечно, не в таком имидже. И мне батюшки все радовались. Я хожу в обычной жизни в джинсах, вот в кофточке этой. Че, кофточка экстравагантная? Не думаю