[b]Проблемой надо серьезно заниматься, спасать тех, кто уже получил зависимость.[/b]Сегодня проблема борьбы с наркотиками является одной из сложнейших в мировом сообществе. Решить ее не удается, несмотря на серьезнейшее внимание и огромные усилия на уровне государств. А как обстоят дела у нас? Что нам удалось решить, а что еще предстоит сделать, чтобы наркотизация перестала быть угрозой для миллионов людей? Об этом разговор с одним из наиболее компетентных и эрудированных специалистов нашего города, директором Московского научно-практического центра наркологии, заместителем главного психиатра по наркологии Департамента здравоохранения города Москвы [b]Евгением БРЮНОМ[/b].[b][i]«Золотой век» наркомана[/i]– Евгений Алексеевич, если в двух словах: какова ситуация в Москве?[/b]– Ситуация примерно такая же, как и в целом по России. Если до 2000 года был резкий рост потребления наркотиков, то теперь можно говорить о некоей стабилизации. Темпы прироста стали падать. И сейчас увеличение числа заболевших минимально.[b]– Скажите, пожалуйста, прирост, о котором вы говорите, связан с известными послаблениями в законе или с какими-то другими факторами?[/b]– Таких причин было несколько. Во-первых, еще в декабре 1991 года Ельцин подписал указ об отмене уголовной ответственности за потребление наркотиков. С этого все и пошло. С 1991 года начался стремительный рост наркотизации общества. Увеличилось в разы число потребителей наркотиков, и все другие показатели. Количество наркоманов выросло в десять раз… Позже было еще несколько осложняющих ситуацию моментов. В декабре 1993 года отменили принудительное лечение от наркозависимости и наркологических заболеваний. А в мае 2004 года вышло постановление правительства РФ об отмене уголовного наказания за так называемые малые дозы наркотиков. И тогда определили эту малую дозу в один грамм героина. В 2005-м эта доза была скорректирована до 0,5 г, что тоже немало.[b]– Очень «маленькая» доза…[/b]– Этого количества зелья наркоману хватит примерно на десять дней. И после этого у нас резко возросла смертность среди наркоманов от передозировки. Кстати, эти показатели все еще продолжают расти.Продолжает увеличиваться также число погибших от отравлений как героином, так и суррогатным алкоголем и психотропными веществами. Эти позиции среагировали мгновенно.Причем очень интересная зависимость. Цифры заболеваемости увеличиваются постепенно, а вот отравления и смертность растут гораздо быстрее. Это, скорее всего, говорит о том, что растет латентное употребление наркотиков, втягивается молодежь, и я думаю, что через год-два среагируют и официальные цифры статистики. Вырастет заболеваемость, смертность, увеличится число людей, которые будут обращаться за помощью.[b]– На чем строятся эти расчеты?[/b]– Есть такой, условно называемый конечно, «золотой век» наркомана. Это первые год-другой. Когда человек не испытывает реальных и серьезных проблем медицинского характера и не имеет пока серьезных проблем с милицией. И наркоманы постепенно набирают дозу. Но… через год или два проблемы всегда возникают. И со здоровьем, и с правовыми структурами. Это просто закон.[b]– А как с этими показателями в России?[/b]– Примерно такая же ситуация, как и в Москве. Но у нас ситуация значительно лучше, чем в Европе. Там дела обстоят заметно хуже. В Европе нет вообще никакого законодательства. И либеральное отношение к потребителям наркотиков, отсутствие какого бы то ни было прессинга привели к тому, что определенный процент населения – какой именно, сказать сложно, так как статистика не ведется – прочно сидит на игле.[b]– И все же какие-то примерные цифры существуют?[/b]– Могу предположить. Известно, что при свободной торговле алкоголем примерно два процента населения будут страдать алкоголизмом. Трудно сказать, какие пропорции будут наблюдаться в случае с открытой торговлей наркотиками. Скорее всего, эта цифра будет несколько меньше. Но в пределах одного процента – это уж точно.У нас этот показатель на сегодня составляет примерно 0,5 процента. А вот на Западе он заметно выше. В США, например, в начале 90-х годов он достиг чудовищной цифры – примерно 10 процентов! И были предприняты огромные усилия, чтобы переломить ситуацию. Американцы вкладывали огромные средства – 35–40 миллиардов в год, просто огромные деньги, все для борьбы с наркоманией.[b]– И ситуацию удалось исправить?[/b]– Да, но даже трудно описать, насколько серьезными и затратными были эти меры: громадный бюджет, огромные усилия общества, серьезный социальный прессинг.[b][i]Как они «соскочили»[/i]– Можно рассказать, каким образом происходила работа в обществе?[/b]– Я попробую рассказать. Например, была так называемая программа помощи служащим. К человеку, который был замечен в употреблении наркотиков, приходили соответствующие люди и говорили: «Боб, ты хороший парень, но у тебя есть проблемы! Давай их решать вместе». Параллельно с этим шла борьба с наркосиндикатами, наркопроизводителями и торговцами. С другой стороны, известные кокаиновые войны, арест богатых и влиятельных людей, в Латинской Америке лишились своих полномочий президенты нескольких стран…[b]– Помогло?[/b]– Они приводят цифры, которые свидетельствуют о снижении потребления наркотиков. По оценкам экспертов, сейчас в США употребляют наркотики три-четыре процента населения. И это заметный успех. Но повторю, что это колоссальные затраты, огромные денежные вложения. Бюджет таких акций составлял 35–40 миллиардов долларов ежегодно![b]– А в других государствах как идет борьба?[/b]– Как в Европе – я уже отмечал. Там, увы, об успехах говорить не приходится. Скорее наоборот. Что делается в арабских странах, мы не знаем. Там, конечно, подпольно тоже потребляют наркотики. Но в очень небольших количествах. При этом замечу, что весь наш героин поступает из Афганистана. Можно четко сосчитать. Они производят восемь тысяч тонн в год.[b]– Как появляются такие цифры? Ведь никто записей «урожаев» не ведет.[/b]– Это спутниковые наблюдения, подсчеты, основанные на конкретном опыте. Все оценивается: площади посева, масштабы убранного сырья, – все это анализируется.Россия (я это точно сосчитал) не может потребить больше двух тысяч тонн героина. То есть шесть тысяч куда-то уходит. Вопрос: куда уходит оставшийся героин? Ответ на этот вопрос известен. Часть уходит в Европу, а остальное расплывается по миру: в США, Канаду и т. д.[b]– Евгений Алексеевич, я недавно прочел в каком-то таблоиде статью о наркомании. В ней некий террорист заявлял: мы вас уничтожим с помощью наркотиков. Дескать, нам нет нужды воевать, «белая цивилизация» изведет себя сама с помощью «подброшенного ей зелья». Как вы расцениваете это заявление?[/b]– К счастью, такое просто невозможно. Я объясню почему. В любой человеческой популяции есть определенный процент, склонный к употреблению наркотиков. Но этот процент невелик. Точнее, не всеобъемлющ. Вся популяция не может быть зависима от героина. К реальности такие высказывания не имеют отношения.Если же брать в масштабах человечества, то можно сказать точно, что человечество не вымрет от наркотиков. Но если мы касаемся конкретных судеб, то здесь надо бить тревогу, бороться, заниматься профилактикой и лечением. К тому же зависимыми людьми, как правило, становятся люди одаренные, творческие. Те, кто очень ценен и полезен для общества. Поэтому проблемой надо заниматься и спасать тех, кто получил зависимость. То есть если кратко сформулировать нашу задачу: необходимо организовывать лечение и реабилитацию.[b]– Наверное, стать наркозависимым может далеко не каждый?[/b]– Наркологическое заболевание реализуется в связи с накоплением факторов риска. Есть индивидуальная история жизни каждого человека. У него есть генетические факторы.Известны два нейрогармона, которые определяют генетическую предрасположенность как некий фактор риска, хотя она и не фатальна. Эти факторы риска при различных системах воспитания могут стать основой как асоциального, так и гиперсоциального поведения.Один из них отвечает за стремление к новизне, тягу к чему-то необычному. А второй как бы стабилизирует психику. И его недостаток в организме человека приводит к неустойчивости психики. То есть чем его меньше производит головной мозг, тем человек хуже переносит боль, неудачи, стрессы, уходит в депрессию и т. п. Когда совпадают два этих генетических фактора, появляется предрасположенность к наркозависимости.Кроме того, есть фактор врожденный – беременность и роды. Например, если во время беременности мать употребляет наркотики или алкоголь, то это уже фатально для новорожденного. Если он и не станет наркоманом, то будет дефектным человеком. Сюда же можно добавить стремительные роды, ускоренные роды, стимулированные роды, травматизацию… Появляется неравномерное развитие психической сферы, снижение порога восприятия, невозможность воспринимать информацию в полном объеме и качественно. Узость спектра психических реакций… Когда на эту почву попадает наркотик, он становится чем-то вроде суррогатного самолечения. То есть он снимает эти «преграды», человек расширяет свои возможности и приобретает наркозависимость. Кстати, очень многие больные используют наркотики именно как самолечение.[b][i]Уйти в нирвану[/i]– То есть для расширения сознания?[/b]– Вот-вот, они так и формулируют причины своего погружения в наркозависимость. Расширение сознания, поиск иных сфер, реализация творческих возможностей.Наркотики творчеством «одарить» не могут. Это абсолютно неправильно. Но оживить творчество, если оно в человеке присутствует, они могут. Ненадолго, пока все в сознании не «выгорит». Пример – один из лидеров группы Pink Floyd. Под действием наркотиков он сочинял талантливую музыку. Но хватило его на два года. Он до сих пор жив, но в творческом смысле – этот музыкант труп…[b]– А другие музыканты... Один из лидеров Rolling Stones, как говорят, героиновый наркоман со стажем в десятки лет. И ведь жив, даже по сцене движется…[/b]– Есть такие примеры. Он человек богатый, и чтобы поддерживать себя в приемлемой форме, ему приходится тратить чудовищные деньги на врачебную помощь. Такие люди могут позволить себе брать в гастрольные поездки по миру бригады врачей, чтобы те приводили их в чувство перед концертами, вызывали к жизни в крайних случаях. Думаю, что большая доля его доходов уходит именно на медицину.Есть и другие, менее счастливые судьбы. Курт Кобейн например, Джэнис Джоплин, Джим Моррисон… Продолжать смысла нет, так как история рок-культуры состоит именно из таких фигур.[b]– Можно отыскать точку отсчета, с которой пошла наркотизация общества?[/b]– Это пятидесятые годы. Сначала социальный протест молодежи, борьба с буржуазными ценностями, пацифистское движение, баррикады в Европе… Постепенно это преобразуется в музыкальные формы протеста, причем появляется совершенно новая субкультура – хиппи, дети-цветы. И рядом стоят наркотики. Причем внесли их в музыкально-молодежную субкультуру всеми превозносимые Beatles. Они покуривали травку в Индии и привезли ее с собой. Сначала конопля, потом чтото более серьезное. И вскоре молодежная музыка уже не воспринималась без этого «довеска». И когда мир бизнеса понял, что молодежной культурой можно торговать, с этого момента все и началось.Кстати, что такое кокаин? Это же вообще мечта Голливуда. Каков идеал Голливуда? Это успешный человек: веселый, богатый, имеющий много сексуальных контактов, счастливый. Все эти составляющие дает кокаин. Он делает человека веселым, создает иллюзию успеха, помогает поверить, что он богат… У Станислава Лемма есть замечательный рассказ. Он описывает несчастное будущее общество, в котором всех поливают наркотиками. И людям казалось, что они ездят на роскошных машинах, живут в богатых и огромных квартирах. Но главный герой все время удивлялся, почему же у всех вокруг одышка? Оказалось, они просто бегают по улицам. И всех их поливают соответствующим наркотиком-галлюциногеном.В нынешнем году, в феврале, исполнилось 100 лет первой Шанхайской опийной конференции. Тогда девять стран, в том числе Россия, США, Голландия, Англия и еще несколько государств, договорились о том, что необходимо совместными усилиями бороться с распространением наркотиков. Что же удалось за сто лет? Смогли регламентировать рынок легальных наркотиков в медицинских и научных целях. Достигли некоторых успехов в борьбе с незаконным оборотом наркотиков. Например, уничтожили так называемый Золотой треугольник.Немного ослабили напряженность в Латинской Америке. Но сейчас выползла проблема Афганистана. И президент Уго Чавес публично жует лист коки и заявляет: мы, дескать, всегда это делали и не собираемся отказываться.И что вообще провально: мировое сообщество так и не смогло, несмотря на колоссальные усилия и затраты, снизить спрос на наркотики.Спрос на зелье постоянно растет. Вот такие итоги. И перед нами встает именно эта задача. И прежде всего за счет изменения сознания людей. В частности, борьба с наркотическими субкультурами.[b][i]Это первый шаг[/i]– Какими, например?[/b]– Около двадцати лет назад в США появилась рэйв-культура. Если грубо, то это особые вечеринки, с громкой ритмичной музыкой, под которую нужно танцевать всю ночь.Как это делать? С помощью стимуляторов. Без этого справиться с задачей невозможно, нельзя выдержать такой темп без допинга. И появился целый класс легальных «умных» напитков, которые дают вам возможность чувствовать себя бодрым и сильным ночь напролет.Посетители таких вечеринок не пьют водку, но они употребляют специальные вещества, дающие им иллюзию неутомимости и всесильности.То есть приучают к мысли о том, что всегда найдутся особые напитки, таблетки и так далее, которые помогут им стать «особыми». У них даже лозунги есть оригинальные, которые похожи чем-то на олимпийские: ты должен быть быстрее, умнее, сильнее стариков, которые занимают твое место. И молодые люди потребляют в непомерных количествах «умные вещества» – различные энергетические напитки.[b]– То есть делают первый шаг к наркотизации?[/b]– Совершенно верно. Следующий шаг – наркотики.[b]– Почему же нельзя их контролировать, запретить, наконец?[/b]– Мы не можем. В такие напитки не входят запрещенные вещества. Между тем люди, которые имеют факторы риска, а их, между прочим, до тридцати процентов населения, могут в любой момент оказаться в наркотической пропасти.У меня был пример. Привезли мальчика – первая проба героина. И что мы ни делали, как ни пытались его спасти, через два года он умер от передозировки. Героин подошел к его организму, как ключ к замку… И такие примеры, увы, встречаются.[b]– Наркотики – это еще и риск получить ВИЧ-инфекцию. Как с этой проблемой, не грозит ли нам пандемия?[/b]– Нет, в этом плане риска нет. Хотя у нас основной канал распространения ВИЧ-инфекции – наркотики: шприцы, безграмотность, неряшливость…[b]– Вопрос, который, наверное, интересует очень многих: есть ли шанс у наркомана избавиться от наркозависимости?[/b]– Конечно. Но в том случае, если больной сам этого захочет.[b]– Что преобладает: желание самого больного или агрессивное воздействие со стороны?[/b]– Тут все в комплексе. Вопрос очень сложный. Есть много этапов развития заболевания. Есть различные методы лечения. И все начинается с осознания человеком проблемы. Главное, чтобы он понял, что самостоятельно справиться с этой бедой он не сможет.Очень часто можно услышать от пришедшего к нам человека: вы мне только дайте направление, а я потом сам справлюсь. Нет, не справится.У нас тысячи примеров, когда человек, даже настроенный на лечение, волевой и умный, не в силах побороть недуг самостоятельно. Для этого нужен врач, опытный взгляд специалиста. На Западе, кстати, посчитали, что наибольшая эффективность – при третьей-четвертой госпитализации.Есть еще одно расхожее заблуждение. Особенно этим страдают алкоголики. Дескать, сначала надо дойти до дна, а потом уже начинать лечиться. Я всегда вспоминаю в таких ситуациях анекдот: мы решили, что мы достигли дна, но снизу кто-то постучал… А для начала нужно некое покаяние. Человек должен осознать, твердо решить и отправиться в этот трудный путь.[b]– Сейчас обсуждается эффективность тестирования учащихся для профилактики наркомании среди молодежи и подростков. Как вы оцениваете перспективы этой работы?[/b]– Я вам расскажу конкретный случай. В одном из престижных вузов мы провели анонимное тестирование. Причем это учебное заведение считается элитным, его выпускники – творческие, успешные и востребованные люди. Выяснилось, что примерно 15 процентов анонимно обследованных пробовали наркотики.Мы решили провести со студентами работу. С каждым из них я беседовал, собирал поодиночке, группами, объяснял, приводил примеры. И что же вы думаете? Через год мы повторили анонимное обследование. И к нашей радости, среди той же группы студентов выявилось лишь два процента тех, кто употреблял наркотики. Так что подобный путь не только эффективен, но даже необходим, чтобы сделать наше общество здоровее и избавиться от страшного недуга.Добавлю, кстати, что сейчас этот вуз – один из самых благополучных по нашей линии. А в школах пока эти способы профилактики не действуют. Причем против анонимного тестирования не дети, старшеклассники или учителя, а родители. Думаю, здесь еще нужно всем поработать, чтобы изменить психологию взрослых для пользы их семей и детей.[b]– Последний вопрос: как вы относитесь к инициативе сделать обязательным тестирование водителей на наркозависимость и потребление сильнодействующих и наркотических веществ?[/b]– Думаю, это хорошая мысль. Единственная загвоздка – подготовка соответствующих законов на федеральном уровне. Впрочем, если со стороны администрации нет возражений по этому вопросу, то можно внести соответствующий пункт в трудовое соглашение. И тогда все будет легитимно, и никаких препятствий для проверки не будет. Уверен, что безопасность на дорогах от этого только укрепится.