Зрители висели на люстрах

[b]В спектакле новый художественный руководитель Сергей Арцибашев занял всех звезд прославленной труппы. Интерес к премьере — необыкновенный. Театр был переполнен. И все же троим нашим подписчикам удалось побывать на премьере. Сегодня они делятся своими впечатлениями с корреспондентом «ВМ».[/b]А в конце октября театр примет участие в нашем традиционном, шестнадцатом по счету театральном благотворительном фестивале, как обещает Сергей Арцибашев.— О том, что в Театре Маяковского праздник, можно было догадаться по взволнованной нарядной толпе, осаждавшей вход. Приподнятое настроение царило и в фойе. А когда мы очутились в зрительном зале, то увидели, что здесь яблоку негде упасть. Зрители, что называется, висели на люстрах. И скажу сразу же, что спектакль оправдал их ожидания, — рассказывает наша подписчица, постоянная участница фестивалей «ВМ» инженер-строитель Ирина Еремеева. — Едва раздался капризный и самовлюбленный голос главного героя Подколесина, сидевшего под раскидистой домашней пальмой, как все мы замерли, ловя каждое ленивое слово Игоря Костолевского, игравшего эту роль.Начался спектакль-праздник, как для нас, зрителей, так и для самих исполнителей, что стало очевидным в ходе действия.Особенно блистательной была сцена, где женихи представлялись невесте — купеческой дочери Агафье Тихоновне. Каждый норовил чем-то поразить миловидную красотку. Я никогда не забуду Александра Лазарева, важно и нелепо вышагивающего, как журавль, в своем куцем мундире. И слов-то ведь у него по роли совсем немного, а какой говорящий, глубокий образ! И смешной, и жалкий, и трогательный. Впрочем, все женихи были отменно хороши. И степенный, расчетливый Яичница – Игорь Охлупин, и трогательный моряк Жевакин – Рамзес Джебраилов.Не отставал от женихов и друг Подколесина Кочкарев. Не меньше их он старался понравиться, произвести хорошее впечатление, лоббируя интересы своего кандидата. Немудрено, что невеста (Евгения Симонова) тоже решила не ударить в грязь лицом перед женихами. И исполнила перед ними свой грациозный и смешной испанский танец.Это были удивительно забавные взаимные смотрины. Зрители смеялись до слез. Режиссер-постановщик сотворил из конца первого действия почти капустник. Но именно «почти», не переходя запретную грань, после чего зрелище превратилось бы в балаган. Нет! Это было невиданное веселье, удивительная энергетика радости зажигала. Надо было видеть, с какими счастливыми лицами вышли зрители в антракте в фойе. Какие у нас были сияющие глаза! Но если вы думаете, что режиссер просто «сделал нам смешно», то очень ошибаетесь. Спектакль получился еще и грустным. И от несбывшихся надежд Агафьи Тихоновны, и от нерешительности, неспособности на определенный шаг Подколесина, от одиночества героев. Их невостребованности, да и от всей той жизни, достаточно пустой, лишенной духовности и идеалов.— А я в восторге от Светланы Немоляевой. Ее сваха — центр всего происходящего — вульгарная и вездесущая, живая как ртуть, завертевшая всех в водовороте своей деятельности, — говорит программист Игорь Светин. – И, конечно, нельзя не отметить оформление художника Олега Шейнциса, как бы «приземлившего» при помощи верхнего занавеса все происходящее на сцене. И насытившего декорации обилием домашних растений, которыми, как я читал, славились в старину купеческие дома. И еще, не знаю как вы, но я особенно отметил бы игру Галины Анисимовой. Разве забудешь ее тетку невесты, пышную, розовую, словно торт — так бы и съел.— Удивительный спектакль, — говорит педагог Елена Дмитриевна Хеористянина. — Вот уж действительно, и смех, и слезы. Монолог Рамзеса Джебраилова — просто трагичен. Маленький никому не нужный человек, помысливший о счастье…И еще. Когда я смотрела этот спектакль, то постоянно ловила себя на мысли: все мы вышли из героев «Женитьбы». Не из «Шинели», а именно из «Женитьбы». И в этом ощущении близости гоголевских героев нам, сегодняшним, как я понимаю, главная заслуга режиссера-постановщика Сергея Арцибашева.Спасибо ему великое передайте. И поздравьте, пожалуйста, театр.